— Надо, в любом другом месте ты сможешь скрыть правду, — отмахнулся Путник. — Начинайте, почтенный!

Шаман кивнул и под мерный речитатив заклятий медленно перерезал кривым ритуальным атеймом горло первой жертве — казнокраду.Его кровь хлынула на линии схемы, заставив их засветиться тусклым, призрачным светом. Следующим оказался один из орков-воинов, сам подставивший горло под лезвие атейма и умерший с улыбкой на губах. Когда все шесть жертв были умерщвлены, старик поднял руки, стряхнул кровь с них и пропел какую-то фразу на неизвестном Вирту языке. Пространство вокруг них словно сдвинулось, и они оказались в мешанине световых линий. Халадан при виде этого тихо завыл, ему здесь было не просто неуютно, а нестерпимо больно.

«Изнанка! — прошелестело в сознании Путника. — Иди, куда собрался. Я возвращаюсь».

Что делать дальше он помнил, схему перехода на Забытые дороги Кай вбил в его память намертво. Вирт обратился к самой своей сути, спящей где-то глубоко внутри, зацепил ее и потянул наружу, одновременно прося Основу о помощи. Откуда-то пришло странное ощущение, словно мать погладила его по голове, и саму душу Путника перекрутило, превратило во что-то иное, причем он понятия не имел во что. А то, что случилось с Халаданом, вообще не поддавалось описанию. Он мгновенно покрылся пятнами гнили и гнойными язвами, боль от которых была попросту нестерпима. Вся грязь и подлость его души вышли наружу, явив себя миру. Магические способности, наработанные схемы и ритуалы отключились, оставив радетеля полностью беззащитным. Он сразу понял это — не зря его предупреждали остерегаться попадания на Забытые дороги. Это смертельно для подлецов и подонков. А Халадан иллюзий по своему поводу никогда не питал, ему было все равно — главное достичь власти, а кем там его считают другие — дело десятое.

Оглядевшись, Вирт замер в восхищении. Он стоял на туманной полосе, висящей в невероятной красоты пространстве, постоянно менявшем цвета. Путник впервые ощутил себя дома. Вот, значит, как выглядит его дом, где ему всегда будет уютно. В тумане вокруг легко воплощать любые фантазии и мечты, он ощущал это четко. На Забытых дорогах детям Перекрестка самое место. Но ему, к сожалению, рановато уходить сюда навсегда. Не дорос. Сначала надо восстановиться, стать тем, кем должен был быть.

Впрочем, поразмыслить об этом можно и позже, а пока следовало считать память Халадана — тому здесь долго не протянуть. Вон, на глазах усыхает, тихо воя от боли и отчаяния. И Вирт грубо вломился в сознание радетеля — беречь эту скотину было незачем. Все равно по окончанию считки его ждет ссылка в Бездну, где его душа станет миллионы лет медленно распадаться, что будет сопровождаться адскими муками.

— За что⁈ — взвыл «добрый дедушка». — Почему ты лезешь, куда тебя не просят⁈ Чем тебе плохо всеобщее благо, где каждый на своем месте⁈ Это же правильно! Как можно этого не понимать⁈

Скривившись, Путник швырнул в него картинами миров, где победило его любимое «всеобщее благо». Серость, безнадежность, отсутствие творчества, уничтожение любого, кто осмелился подняться над толпой, запрет любых человеческих чувств. Свобода от совести, чести и доброты. Причем сочувствие и доброта запрещены законодательно. Вирт показал, во что превращается население таких миров, как оно постепенно лишается душ. А когда все разумные становятся бездушными, приходит Палач и стерилизует зараженный мир. Однако радетели всеобщего блага не успокаиваются, они начинают строить такой же кошмар в другом месте.

— Да кому нужны эти души⁈ — заорал Халадан. — Без них быдло покорно и не смеет делать ничего из того, что запрещают мудрые, понимающие, как все должно быть! Все размеренно и красиво! Это высший порядок! Как можно не понимать, что это правильно⁈ Не должно быть творчества, не должно быть никаких изменений, все должно быть статично и постоянно! Не нужно развития, это же ясно любому здравомыслящему разумному!

— Безумец… — покачал головой Вирт, не прекращая считывание памяти, из-за чего радетеля буквально корежило, он корчился и выл.

— Не смей, не смей туда соваться!!! — вдруг отчаянно завизжал он, весь затрясшись. — Это запретно!!! Запретно!!!

— Ага, похоже, я добрался до чего-то интересного, — удовлетворенно покивал Путник, начав безжалостно препарировать обнаруженный блок информации.

Когда до него дошло, что там, он только выругался. Халадан оказался связан не только с Единым, но и тварями, уже миллионы лет ведущими войну со всем мирозданием, жаждущими изменить его согласно собственным воззрениям. И картина, которую они хотели видеть, была очень проста. Они наверху, а все остальные — дикари, живущие в землянках и молящиеся великим им. Тварей называли по разному, но более всего устоялось название «сверхи». Против них обязан был бороться каждый, кто был на это способен, поскольку они не собирались ни с кем и ни о чем договариваться, полагая, что правы, а потому никто не должен сопротивляться. Однако до сих пор «сверхи» действовали сами, теперь же между ними и Единым возникла некая непонятная пока связь. И им, и ему чем-то очень мешало Темное Пространство. Мешало куда-то пройти. А это значило, что Аталан будут давить всеми возможными способами.

Завершив считывание памяти Халадана, пускающего кровавые пузыри, Вирт открыл провал в Бездну и, зачитав приговор, столкнул приговоренного туда. Жалеть подонка он не собирался, тот никого и никогда не жалел, коверкая чужие жизни и судьбы. Пусть теперь отвечает за все. Наказание завершится только в одном случае — если виновный искренне раскается. Искренне! А это для таких, как старший радетель, вряд ли возможно — они всей душой верят в свое право творить любые мерзости ради достижения цели.

Теперь следовало разобраться в считке. Хотя нет, без помощи Кая он вряд ли сможет это сделать — слишком много информации. Сознание у Вирта, как ни жаль, все еще человеческое, многомерным сознанием сверхсущности оно станет через многие годы и тяжелый труд. Такое просто не дается.

Путник со вздохом окинул туманное пространство Забытых дорог. Хотелось бы навсегда остаться здесь, но он понимал, что не созрел для этого. Поэтому заставил себя вернуться на Изнанку, а оттуда в ритуальный зал, к этому моменту почти опустевший. Увидев появление Вирта, ему тут же открыли телепорт в кабинет ректора.

— Ну что? — вопросом встретил его появление Тимхок.

— Информации очень много, — вздохнул Путник. — Сразу скажу, что у нас с вами большие проблемы. Не только Единый стоял за местными радетелями, но и «сверхи», если вы слышали