— Полиграф сообщил о повышенном беспокойстве. Вы лжете?

— Нет! — Самина выпрямилась на жестком стуле, выпуская иголки в ответ на обвинение. — Они все так похожи на мою… маму, и мне показалось сперва… что там она. Но я ошиблась.

Щелк. «Правда» и следом: «Учащение пульса и гипервентиляция. Риск потери сознания.»

— Пожалуйста, можно мне воды? — у нее все-таки покатились слезы.

Щелк. Щелк. «Правда. Ложь. Выполните калибровку системы!»

Харген вышел на свет, вырвал из ее рук фото, скомкал и бросил в угол кабинета.

— Хватит!

Безопасники съежились перед ним.

— Все ясно! — рявкнул председатель. — Результаты предсмертного видео того робота, как его… Имбордини… готовы?

— Да, господин Зури.

— Ну, ну, ну же! Дьяволы бестолковые!

— Данные регистратора офицера Ирмандильо Тартальи не противоречат показаниям госпожи Зури. — извернулся агент.

— Иными словами, она говорит правду! Так?

— Это подтверждают и показания Шиманая Кафта.

— Того самого? Он же убит.

К столу подошла женщина в форме безопасника. Видать, коллеги выбрали ее жертвой на тот случай, если отчет придется не по душе председателю. Но агент была невозмутима, как всякий человек, знающий свое дело.

— Леди Зури его спасла. Она вовремя поместила мозг в колбу с субстратом, и мы уже вовсю работаем над пересадкой. К сожалению, говорить о полноценном допросе еще рано. — агент запустила голографии энцефалограмм, томограмм и других — грамм. По иронии, здесь уж Харгену приходилось верить на слово. — Нам удалось получить лишь реакцию мозга на те или иные утверждения. Проверить его на полиграфе невозможно, но за последние двести лет у нас не было оснований не доверять профессору. Все вышеуказанные факты прямо и косвенно свидетельствуют в пользу леди Зури.

— В таком случае я забираю ее.

Самина переводила ошарашенный взгляд с отчима на следователя. Старший агент подскочил и оттеснил коллегу у стола.

— Могу я… узнать… к-куда?

— Домой, идиот! — Харген сдул агента обратно к стене. — Куда еще отправляют невиновных⁈

Уже через минуту девушка жалась к Сиби в карфлайте. Они летели втроем с председателем, но женщины предпочли его не замечать, и Харгена это вполне устраивало.

— Я исполню твое желание, дочь. — под конец пути произнес он. — Завтра я казню синтетика на площади.

— Я хочу присутствовать.

— Да. Конечно.

После они молчали до самого дома.

* * *

'Нападающий в зоне атаки, обходит блок, уклоняется от защитника, избегает подножки, бр-росок! — обруч корзины! Мяч отскакивает в руки соперника: какая досадная неудача! Команда вылетает с чемпионата… из лиги… из галактики.

Было бы забавно, если б касалось меня одного. Но Джур и Ву впустую перекинут оборудование астрономической стоимости в какую-то глушь, будут ждать там неизвестно чего (Брану) и непонятно сколько (вечность). Чем обернутся для империи эти их выкрутасы?

Но было весело. Местами даже лучше, чем дома. Прости, Джур, но тебе придется стать настоящим императором. Я очень виноват. Хорошо, если вы там понимаете, что и я это понимаю. Я позволил себе то, вытравливал столетиями: человеческий эгоизм. И будь у меня второй шанс, позволил бы снова! Это звучит ужасно. Больше не стану повторять эту мысль.

Холодно. Здесь чертовски холодно. Скорее бы казнь: снаружи хоть будет теплее.

Надеюсь, она не придет. Не хочу всю оставшуюся жизнь выкидывать ее из головы'.

Ровно через сутки после выстрела, убившего двух андроидов, спасатели прибыли на вызов к звездолету с одним выжившим. А спустя еще три дня доставили криобокс с пленником на Брану. За все это время морозилку открывали лишь раз: убедиться, что Самина заковала пленника в наручники с шипом-фиксатором и активировала иглу в его ошейнике. И запечатали до казни. Робот даже не успел очнуться: температура в боксе замедлила адаптацию к планете, и когда он пришел в себя, оказалось, что его уже заточили в камере и привинтили к знакомому штативу. Ведь даже генно-модифицированное мясо нужно разморозить, прежде чем отбить.

Утром на площади было тепло, как он хотел. И ветрено. Воздух носил над ямой сателлюксы, царапался острый песок. Харген не повторил ошибки — не устроил шоу из казни. Уютный семейный завтрак с единственным блюдом на краю пропасти. Шестеро самых преданных советников из одиннадцати. Да телохранители. Разумеется, дочь — в синем платье-футляре. И жена в вызывающе черном, в пику всем на свете. На Самину Зури не пялился только синтетик, остальные украдкой или напрямик расстреливали ее взглядом. Синие косы делали ее бледнее, чем обычно. Тихая и рассеянная, девушка споткнулась о приступок, поднимаясь на трибуну. Оцарапала ладонь, но отмахнулась от платка Сиби и сжала руку в кулак. Вот и все трофеи папарацци.

Палач вывел андроида к пропасти и достал нервизолер. Советники косились на председателя, ожидая триумфальной речи. Нет, хватит, он слишком устал. И все это поймут, стоит начать говорить. Стервятники.

— Заупокойных литий не будет, — процедил Харген и подыскал им жертву посвежее. — Дочь? Может быть, ты хочешь попрощаться?

Самина молча покинула трибуну. Она шла к пропасти. Андроид глядел сквозь ее платье, сквозь лицо, сквозь глаза — в никуда. Он уже был не здесь. Девушке пришлось потрудиться, чтобы изловить этот взгляд зрачок-в-зрачок. Проклятый ветер разметал мысли. Песок забирался под ресницы, царапал глаза.

— Чистая победа, — кивнул ей синтетик. Он произнес беззвучно, Самина прочла по губам.

— Нет.

Она протянула руку и провела своей кровью по его щеке.

— Нет, — повторила девушка. — Ты вел грязную войну, Эйден. Ты запачкал кровью мою победу.

А после отступила и дала знак палачу. Тот наклонил голову синтетика, и придерживая того за плечо, начал вводить иглу.

— Ты сказал однажды, что оторвешь мне голову, если понадобится. — Самина жадно, не моргая, ловила каждый хруст нервизолера. — Так вот, я пошла еще дальше.

Игла с трудом щелкала сквозь позвонки. Эйден дернулся только на четвертом, на шестом часто и сбивчиво задышал. Зрителям и здесь пришлось голодать. Пятый щелчок — судороги. Шестой — потеря сознания. Самина помнила, как проделывала то же в горах: тогда она остановилась на седьмом щелчке, а теперь палач загнал иглу до конца. Как только ее внешний конец исчез в позвонке, андроид упал на колени у обрыва и уронил голову. Секундой позже девушка приподняла его лицо за подбородок и заглянула в мертвые глаза.

— Готов, — и отдернула руку.

А потом толкнула его в пропасть.

Харген