— Очень многого, — пристально посмотрел на него Вирт. — Мне нужна информация по всем ревнителям всеобщего блага. И тех, кто стоит за ними. Об их марионетках, которыми ныне, как вам, наверное, известно, являются столичные аристократы.

— Да неужели кто-то наконец заинтересовался этой сволочью? — довольно осклабился тролль. — Да не может того быть! Мы который год в набат бьем, но нас никто слышать не желает! А «благие» твари проникают всюду и всюду же гадят! Они уже в школах начали ограничивать учебные программы!

— Дошло, значит, уже и до этого? — нахмурился Путник. — Придется принимать меры.

— А что вы сделаете? — скептически поинтересовался Грых. — Если уж ректорат ничего не делает и все время отступает…

— Во-первых, у меня карт-бланш от ректора, — предъявил белый жезл Вирт. — Так что особо наглых буду спроваживать живыми в ад.

— Так вы тот самый герцог, что отправил туда младшего Дельмара? — подалась вперед Лерая, которая к упомянутому молодому человеку имела собственные счеты, он ее однажды чуть не изнасиловал, вырвалась буквально чудом и очень хотела отплатить насильнику.

— Да, это я, — с улыбкой подтвердил Путник. — И могу вас заверить, что жалости к поклонникам «блага», рушащим и втаптывающим в грязь целые цивилизации ради своих идиотских измышлений, я не испытываю ни малейшей. Они, оправдывая это своим поганым «всеобщим благом», никого не жалеют, так что пусть не ждут и жалости к себе.

— А что вы можете? — прищурился Грых, он явно испытывал азарт и вертелся на своем монументальном стуле, сколоченном, похоже, из цельных стволов не слишком толстых деревьев.

— Многое, — заверил Вирт. — Большинство виновных просто исчезнут. И на это есть позволение ректора. Так что…

— То есть его тоже достало происходящее, — сделал вывод Рохаз. — Наконец-то! Не прошло и двадцати лет!

— Вы, я вижу, тоже не слишком любите поклонников «блага», — заметил Путник. — Интересно, почему?

— Он умеют очень хорошо задуривать головы молодых, агитируя за все хорошее против всего плохого, а затем используют одураченных либо для получения прибыли, либо вовсе посылая их на убой, — скрипнул зубами Грых. — Мой сын так погиб, его отправили на разборки между бандами. А до появления «благих» тварей в Стархейме и банд-то не было! Теперь есть, и состоят, в основном, из одураченной молодежи. Причем зомбированной настолько, что никаких доводов слышать не желает. За плохое слово против их «учителей» отца с матерью убить могут! Это что-то страшное! Мы во все колокола били, пытаясь предупредить власти о происходящем, но нас никто слышать не хотел. Бурчали, что мы-де преувеличиваем. Так что я очень рад, что руководство Академии наконец-то вытащило голову из задницы!

— Любопытно, — сцепил руки в замок под подбородком Вирт. — То есть вы готовы взятьзя за это дело?

— Готовы! — в один голос отозвались сыщики.

— Возможно, вашего агентства окажется мало, тогда нанимайте другие, финансирование я обеспечу.

— Хорошо. А кто вам рекомендовал нас?

— Матушка Лита и Хальгыр, владелец «Мозговой кости», — не стал скрывать Вирт.

— Оба? — явно удивились братья. — Ладно, Хальгыр, мы разыскали для него кое-что. Но Лита? С ней мы дела никогда не имели…

— Видимо слышала о вас от своих клиенток, — пожал плечами Путник. — Для меня же то, что вы терпеть не можете ревнителей «блага», лучшая рекомендация.

— А почему их не любите вы? — вмешалась Лерая.

— Одна из главных задач таких, как я, останавливать их всюду, где обнаружу, — безразлично ответил Вирт. — Вы не представляете, сколько миров и цивилизаций они погубили! Превратили в болото, где нет развития. Внедрили фальшивый Свет, уничтожили там саму магию. А уж во что они превращают молодых, вы и сами знаете. В тупых фанатиков, истово верящих в то, что сказал любимый «учитель». Поэтому один из главных законов мироздания для здравомыслящих разумных таков: «Встретил кого-то, воспевающего всеобщее благо, останови его любой ценой, даже убей, если нет другого пути».

— Но ведь их цели, на первый взгляд, действительно благие, — заметила девушка, заинтересованно глядя на него. — Справедливость, доброта по отношению друг к другу, следование пути Света, почитание старших и так далее. Во главе групп обычно стоят добрые, мудрые наставники, готовые всегда выслушать и помочь. Направить, так сказать, по верному пути.

— Только вскоре выясняется, что послушавшие этих наставников лишаются всего имущества, а потом и жизни, — цинично усмехнулся Вирт. — И все это ради всеобщего блага! Неугодных подставляют. Знания запрещают. В том числе и медицинские. И все это опять же ради всеобщего блага! Людей оболванивают, превращают в фанатиков, которые покорно следуют воле упомянутых вами «учителей», не смея даже слово сказать против. Любой, кто пытается самостоятельно мыслить, объявляется злом, тьмой и вообще гадом подколодным, которого следует остановить любой ценой. В итоге вырастает изумительное общество, в котором знания и власть в руках немногих радетелей «блага», причем благо это исключительно их, на обычных разумных оно не распространяется. Причем превратить нормальные общества в вот такие стремятся обычно там, где развиты магия и наука. Тут явно видно стороннее влияние, кому-то само существование сложных магии и технологии стоит поперек горла, ему или им нужно, чтобы разумные оставались невежественными дикарями, не смеющими заглянуть за горизонт.

— Настолько глобально мы не смотрели на ситуацию, — проворчал Грых. — Мне достаточно, что они погубили моего сына. Он в последние дни был совершенно невменяемый, говорил только о мудром наставнике и его светлых идеях, всеобщем благе и пути Света. Меня и мать слышать не хотел. И я не один такой, у многих дети оказались затянуты в подобные секты. Но вы сказали, что радетели стоят за аристократами? Объясните.

— Вы, наверное, в курсе, что аристократы в последние годы берут в кабалу всех мало-мальски талантливых разумных?

Тролль молча кивнул.

— И это вызывает в городе с каждым днем усиливающийся гнев, — вместо него произнесла Лерая. — Если дальше пойдет так же, что неизбежен большой конфликт. Возможно, даже кровавый бунт. А ректорат ничего не предпринимает, невзирая на все жалобы.

— Уже предпринимает, — с ухмылкой заверил Путник. — Так вот, аристократов на это сподвигли именно ревнители всеобщего блага, стремясь спровоцировать простонародье на бунт. Во