Доспехи мне, кстати, показались очень знакомыми. Через мгновение я вспомнил, когда и где познакомился с подобной броней. Арена Бруаса же! М-да, что-то с безопасностью в «Ксурале» не очень: я, помнится, двоих таких раскатал, будучи шестилетним, причем не зная на тот момент ни одного боевого приема из-за сбитой инициации! Правда, у них не было в руках включенных шоковых дубинок

— Завуч… — прошелестел на выдохе класс.

Ворваться на классный час, да еще такой компанией… хм, и за кем они могли прийти?

— Кто ж знает? — тут же отозвалась Оранжевая.

— Вообще ни одной идеи! — выпучил глаза Красный.

— Класс большой, мало ли кто накосячил? — поддержал Синий.

— Может, они вообще дверью ошиблись? — предположила Зеленая.

— Каин Ночной Коготь, — обличительно наставила на меня палец вторженка. — Ты допустил грубое нарушение академических правил! У тебя последний шанс проследовать к директору добровольно или мои помощники применят силу!

Я аж умиленную слезу чуть не пустил! Вот как можно провалить мою секретную миссию, если мне местные так подыгрывают?

Глава 22

Купец-аниме, часть 2

Год 1142 от начала Экспансии

Планета Муран, пространство конфедерации Доминионы Свободы

С учетом того, как напряглись одноклассники при появлении «военизированной» охраны, этих ребят в противогражданских «гуманных» доспехах тут воспринимали всерьез. Может кому из одноклассников даже прилетало от шоковых дубинок. Для меня, правда, уровень угрозы был… мягко говоря, невысокий. Я уже мысленно настроился участвовать в грядущем, так сказать, представлении со снисходительной улыбочкой на лице, как вдруг на меня… Озарение снизошло?

Словно кто-то толкнул под локоть и выражением лица намекнул: «ты что, забыл?» И я «вспомнил», вернее, вдруг понял. И нет, понимание пришло не от фамильяров, они бы просто подсказали. В голове сами собой сложились элементы моего нового образа, который я последние месяцы придумывал и в который постарался вжиться. Понял, чего в нем не хватало до законченности!

Крутой парень, которому никто не указ, все-таки должен иметь причину, чтобы вести себя, как урод. Понятную причину, может, лежащую не на поверхности — но чтобы психоаналитики «Ксурала» и, возможно, привлеченные специалисты кого-то из учеников смогли её обнаружить. Иначе выйдет, что я не просто специально так себя веду, а расчетливо — специально. Разумно и рационально преследуя некую цель.

Конечно, разведчика из Ста Миров и уж тем более шамана из Большого клана Ли во мне не заподозрят. Слишком нереалистично, чтобы даже начать думать в этом направлении. Но совершенно логично сделают вывод, что я проводник некой силы, а не сам от себя. И начнут копать. Оно мне надо? Тем более, показать всем желающим эту причину вообще не сложно. А именно, что Каин Ночной Коготь псих — точно такой же, каким был его отец! Одна кровь, все дела.

Потому-то я такой немотивированно агрессивный! Но научился держать свое больное подсознание в узде и выпускать или по необходимости, или когда не считаю нужным сдерживаться. Правда, не всегда получается подавить свои чувства незаметно. В том числе и потому, что на меня временами «находит» внезапно, по самому, казалось, пустячному триггеру.

— А в чем, собственно, дело? — демонстрируя, что едва борюсь с бешенством, но все же вежливо уточнил я. «Эта тварь тут распинается передо мной и считает себя сильнее меня⁈ Ничтожество!»

— У директора объяснят! — пренебрежительно фыркнула училка.

Она, наверное, думала, что видит меня насквозь. Наглый, уверенный в своей безнаказанности, мажор, привыкший в случае малейшей опасности прятаться за деньги и связи своего отца. «О-о! — было написано на ее лице, — вы здесь все одинаковые! Но передо мной — равны!»

Короче, ярко выраженный синдром вахтера с легким фетишем на доминирование. Дамочка обожала власть над всемогущественными корпоратами, правда, проявить ее могла только в рамках академических правил и по отношению к их детям. Но ей хватало.

— Допустим, — кивнул я, внезапно переходя от ершистостой агрессивности к светской расслабленности. Резкая смена паттерна — еще один признак психопата. — Хотя уже одно это тянет на нарушение тех самых правил, которыми вы мне в нос тыкаете. Это ведь не трудовой лагерь, а элитная школа. Или я ошибаюсь?

Было видно, что больше всего стриженной под мальчика стерве хочется отдать приказ «усмирителям». Но я пока не сказал и не сделал ничего, чтобы позволило это потом обосновать.

— Ты не явился на вызов! — отчеканила она.

— А он был? — удивленно поднял я бровь. — А, подождите! Это вы о той дежурной, что решила ко мне подкатить? Тесс, детка, помнишь ее?

— Плоскодонка, — равнодушно вымолвила бронитка и лопнула пузырь.

— Подружки против принудительного ухаживания за мной, — доверительно сообщил я училке. — Такие собственницы, вы не представляете! Ей стоило сразу сказать, что она от директора, а не демонстрировать свои прелести.

— Да было бы что, — еще один щелчок за левым плечом.

Позади раздались несмелые пока смешки. Завуча одноклассники еще опасались, но и не отреагировать на то, как я себя с ней веду, не могли.

— Хватит! — отрезала та. — Следуй за мной!

— То есть, это уважительная причина для пропуска занятий? — уточнила Дея, показывая, что она в паре спутниц действительно умная. Чем выдавил еще одну волну гомона в классе — такого представления они давно не видели.

— Да! Немедленно!

И стриженная выразительно взглянула в сторону сопровождающих амбалов. Мужчины в полицейских шлемах синхронно качнули дубинками, мол, только дай повод, малой.

— Я мог бы сказать: «А то что?» — хмыкнул я, кладя ладонь на разрядные пластины, между которым проскочила искра, одновременно с этим укрывая ладонь «железной рубашкой». Здоровяк, который такого точно не ожидал, выпучил под забралом глаза. — Но, конечно же, не стану этого делать. Мой отец, да упокоит Поток его прах, говорил, что нужно слушаться старших. Идем?

«Усмирители» тут же организовали проход, в который я и шагнул. Дея с Тесс тоже успели сделать по шагу, но завучка тут лязгнула.

— Только ты!

— Не скучайте! — уже откровенно паясничая, я послал «подружкам» воздушный поцелуй.

— Не убивай никого в первый же день, — равнодушно напутствовала на прощанье Тесс.

— Я же обещал! — приложил руку к груди и вышел. Ощущая по мосту между разумами, как Анасдея