Мальчик посмотрел на меня, потом на свою маму, которая плакала и цеплялась за меня будто я был для нее всем миром, ее всем, как и буду.

„Мамочка?“

„Что, малыш?“

„Он мой новый папочка?“

Улыбка Линдси была так полна любви, когда она смотрела на своего сына, что я почувствовал, как слезы накатываются на глаза. Боги, что бы я только не отдал, чтобы видеть такой ее взгляд на себе, с полной и абсолютно безусловной любовью. „Да. Ты не против?“

Маленький мужчина посмотрел на меня, поднял свои ручки к моему лицу и повертел моей головой из стороны в сторону, исследуя, наблюдая, проверяя меня. Я заметил отметку Эверианца на его ладони, понял, что однажды он вырастет сильным, возможно даже станет Охотником. Он заглянул глубоко в мои глаза и я увидел душу намного взрослее, чем его молодое тело, знал, что он страдал, как и его мать.

Я поклялся, что больше этого не будет.

Я ждал. То как сейчас он отреагирует на меня, будет относиться ко мне, было выбором Уайта. Но он пойдет со мной несмотря ни на что. Он был частью Линдси и я уже его любил, его отвагу, его очевидную любовь к своей матери. Но я не стану на него давить. Я дам ему столько времени, сколько ему понадобиться, чтобы доверять мне.

Уайт посмотрел мне в глаза: „Ты научишь меня как защищать мамочку, чтобы никакие плохие парни больше не приходили?“

Его вопрос заставил мою кровь забурлить, и Линдси ахнула, но я дал ему святейшую клятву: „Да, Уайт. Я научу тебя как быть воином и защищать людей, которых ты любишь“.

Линдси снова перевела взгляд и Уайт медленно кивнул, осознанно, перед тем как положить свою головку мне на плечо, и посмотрел на свою мать: „Окей. Я буду звать тебя папочкой“.

Плечи Линдси затряслись и я поднял глаза и увидел ее мать, наблюдавшую из дверного проема. Слезы катились по ее лицу, я кивнул ей в знак уважения и признательности за то, что передает мне мою пару.

„Добро пожаловать в семью, Киль“, − она вытерла щеки и подняла глаза на меня. „Надеюсь, ты понимаешь, что куда бы ты не забрал мою дочь, я отправлюсь с ней“.

Я узнал этот решительный блеск в ее глазах, это был взгляд, который я часто видел у Линдси. Я кивнул в согласии, чтобы между нами не было недопониманий.

„ Вот и хорошо“, − она повернулась к парковке, когда мы оба услышали крик женщины. Отказываясь отпускать кого-либо из них, я понес свою пару и сына, подходя к дверному проему, чтобы была возможность выглянуть наружу. Я обнаружил Надзирателя Эгару на парковке с оружием направленным на другую женщину, которая выходила из номера. Она прижала пистолет к боку женщины, отбирая ReGen палочку из протянутой руки.

„Я возьму это, Доктор Грэйвс“.

„Прости, Кэтрин“, − плечи рыжеволосой женщины опустились, когда надзиратель махнула рукой в сторону машины, в ее взгляде была очевидная ярость.

„Прибереги это для своего адвоката“.

***

Киль, Личные Апартаменты, Колония

Только когда Линдси оказалась у меня в апартаментах и дверь с почти бесшумным свистом закрылась за нами, я снова задышал. Каждый напряженный мускул моего тела расслабился. Моя отметина снова была теплой и живой. Мое сердце не болело.

„Киль“, − сказала она. Только мое имя, ничего больше, но я услышал беспокойство в тоне ее голоса.

Черт. Я не хотел, чтобы она снова переживала когда-либо.

Я держал ее за руку с тех пор, как мы покинули тот сарай с дверьми, где я ее нашел. Я не планировал прекращать прикасаться к ней в ближайшее время. Я надежно держал Уайта в одной руке, другой обхватывал плечи Линдси, пока мы транспортировались. Мать Линдси, Карла, держала свою дочь за руку, на удивление спокойная, хотя она никогда не транспортировалась раньше и покидала свою планету навсегда. И Карле и Уайту подсоединили новые нейронные процессоры, благодаря Надзирателю Эгаре, которая крепко нас обняла сказала убираться к черту с этой планеты прежде, чем что-то еще пойдет не так.

Но теперь мы были дома, я притянул Линдси к себе, обнимая ее и упиваясь тем фактом, что она моя. Она идеальная. Наконец она со мной навсегда.

„Ты уверен, что они в порядке?“ − спросила она, ее слова приглушились моей рубашкой.

Я тоже желал быть с Уайтом. Узнать о нем, видеть его улыбки, наблюдать, как его глаза расширяются, открывая мир − нет, вселенную − вокруг него. Но на это у нас вся жизнь. Завтра наступит очень скоро. Сегодня, сегодня я должен утвердить мою помеченную пару, сделать ее моей. Я не мог больше ждать, и хотя она этого не понимала как я, она и не могла.

Она не выросла с осознанием того, что означало утверждение. Находиться так далеко было агонией, но когда она рядом, и все еще не утвержденная, это совсем другой вид пыток. Мое тело тянулось к ней, я уверен, что и ее тоже тянулось к моему. Только когда мы по-настоящему утвердим наши тела, наши разумы, наши сердца, окончательно будем спокойны.

Я хотел утвердить Линдси, мою пару, но мне нужно сначала успокоить ее материнские инстинкты.

„Ты видела Рэйчел, она вне себя от радости от того, что здесь маленький мальчик. Твоя мама с Уайтом, так что у него есть знакомый человек, он желает посмотреть, куда ты путешествовала. Рэйчел и ее пары устроят им экскурсию. Я не сомневаюсь, что он будет бегать повсюду, как и любой мальчишка и скоро ляжет спать. Я не знаком с влиянием транспортировки на такого маленького человека, но Рэйчел проследит за ним“.

Я увидел ее взгляд в направлении двери. Узнал ее обеспокоенный взгляд.

Я нажал на коммуникационный прибор на моем запястье: „Управляющий Рон“.

„Киль. Я не ожидал, что мы с тобой свяжемся сегодня вечером, когда теперь твоя пара с тобой“.

Да, разговор с Максимом не был моим главным приоритетом. Но я не мог трахать Линдси, как желал, утвердить ее как мы оба хотели, если ее мысли где-то еще. Я хотел, чтобы она была сосредоточена только на мне, просочиться в нее так глубоко, чтобы мы не понимали где заканчивается один из нас и начинается другой.

„Как Уайт?“ − спросил я, не отвечая на его комментарий.

Никто из нас