– Вы знаете, Джулиани, – с лёгкой иронией взглянул на него Уэст, – мне будет несложно сделать это, потому что в том, что касается «информации с Марса», всё очень похоже на правду.

Хм, любопытно. Но обсуждать здесь и сейчас не стоит. Сэмюэл взял бумажку и аккуратно положил её обратно в карман. Надо не забыть сжечь, такие свидетельства оставлять нельзя.

* * *

В комнате для допросов в подвале особняка КАС, куда поместили Харриса, они находились втроём: Джулиани, генерал Смит и сам Харрис. По просьбе Смита, никого больше пока что к разговорам с «арестованным» не допустили, он хотел оставить всё внутри их узкого круга и одновременно внутри ЦРУ.

Харрис сидел с мрачным и напуганным лицом. Молчал как партизан, что, впрочем, учитывая его род деятельности, не удивляло. За него всё сказала первая реакция, когда он увидел в Ньюарке его и Коллинс, а потом Смит, приветствуя, попросил «по-хорошему рассказать, где сейчас находится Зак Лукас». Харрис вздрогнул в тот момент, и всем стало всё понятно. Доказательства уже не требовались, и Джулиани достав пистолет, сообщил Харрису, что тот должен пройти с директором Смитом.

И вот они сидели здесь. Лицо Смита выражало крайнее разочарование и злость на Харриса, он почти ничего не говорил, ожидая, что допрос проведёт Сэмюэл. А Харрис, напротив, с Джулиани разговаривать и не собирался.

В этот самый момент Вильям Уэст и ещё ряд высокопоставленных и проверенных агентов вместе с парой отрядов спецназа, прочёсывали кабинет Харриса в Лэнгли и тот самый офис в Вашингтоне, где обычно пропадал из виду Лукас. Надежды, что его возьмут, особо не было, но действовали из расчёта на то, что испугавшийся пришелец сбежит, оставив в своей берлоге доказательства своей причастности и какую-нибудь ниточку, позволяющую понять, где его искать. В Москве в то же время обыскивали офис компании Лукина, а на Кипре задержали какого-то его пособника и вели допрос с пристрастием.

План оказался великолепным. Харрис порциями получал информацию, которая, будь он «кротом», непременно заставила бы его бояться и переживать за собственную судьбу. В таком случае после последнего звонка Смита появилось бы три варианта «истеричного поведения»: остаться в Лэнгли, сбежать, ну или в итоге приехать сюда, показать, что он на виду и ни в чём не виноват.

Будь он невиновным, то просто расспросил бы их об обстоятельствах и предложил присоединиться к облаве или задержанию Лукаса в аэропорте, либо, по крайней мере, возглавить операцию на месте. Да и заинтересовался бы описанием внешности преступника, само собой. Но этот вариант он не выбрал, а значит, был на взводе и не продумывал детали. На новость о зелёных глазах Лукаса не отреагировал никак. Ну и, само собой, его истерично-дёрганая реакция на то, что он увидел в Ньюарке Коллинс и Джулиани, которые должны быть в Вашингтоне, а также на вопрос Смита про Лукаса, окончательно выдала в Харрисе того самого «крота».

Сам арестованный генерал уже, видимо, осознав своё положение, как мантру повторял, что находится здесь по простой причине: дескать, узнав про миссию, спешно свернул дела в Лэнгли и примчался сюда. Но этим он их не убедил. Когда сотня факторов говорит тебе о том, что человек преступник, тот должен совершить сто первое действие таким образом, чтобы заставить думать наоборот. Но Харрис поступил ровно так, как и предполагал Джулиани. Ловушка закрылась. Жаль, что в ней не оказалось ещё и Лукаса.

– Харрис… – наконец после часовой беседы, состоящей из типовых вопросов и таких же типовых ответов, решил поучаствовать в допросе Смит. – Не считайте нас идиотами, пожалуйста. На вашей стороне был Лукас, он же Лукин, он же… как там его зовут на родной планете? Впрочем, неважно. На нашей стороне были технологии Кен-Шо, и мы всё про вас знаем, хотя вы и не подозревали. Сейчас нам важно достать Лукаса, и тогда, возможно, мы сможем хоть как-то исправить нанесённый вами ущерб, – Смит решил разыграть заранее обозначенную карту «нам всё известно, не ломайся».

– Я не понимаю, о чём вы, – Харрис не сдавался. – Я не знаком с Лукасом. Я не знаю, кто он. Я не могу помочь его найти. И я не участвовал ни в каком заговоре, это пустое обвинение, за которое вам ещё придётся отвечать в ЦРУ перед моим начальством и потом перед Президентом.

– Что ж… – Смит хорошо играл роль. – Полковник Джулиани, нам, видимо, ничего не остаётся, как применить тот метод допроса, который рекомендовал Вол-Си Гош, – тут лицо Харриса приняло мертвецки бледный оттенок, а руки и губы начали подрагивать. – Только я хотел бы предупредить вас, генерал, – продолжил Смит, – это полное сканирование памяти, мы узнаем о вас абсолютно всё. Оно не работает выборочно. Однако пока нам доставят устройство, у вас есть пара часов подумать, может, всё-таки признаться и помочь следствию, чтобы мы удовлетворились той информацией, которая нам нужна, и не собирали доказательства вашего участия в убийстве людей в посольстве в Москве, на Марсе, в гибели десятков человек в Румынии и Польше. Это всё в совокупности можно будет трактовать как предательство и массовое убийство, как военное преступление в конце концов, и вам будет грозить электрический стул.

– Но пока что нам нужно гораздо меньшее, – решил подыграть Джулиани и раскрыл перед Харрисом папку. В ней было две фотографии: Ричарда Паркера и Захара Лукина. Вид этих лиц привёл арестанта в ещё большее оцепенение.

– Да, Харрис, – поддакнул Смит. – Сейчас мы хотим взять Лукаса и всё повесить на него. Это устроил он, так ведь? В обмен, на вас мы готовы повесить только укрывательство от КАС и властей США инопланетного шпиона, а также, само собой, убийство Ричарда Паркера и покушение на убийство полковника Джулиани. Вам грозит лет двадцать, может, двадцать пять. И если будете хорошо себя вести, лет через пятнадцать всё ещё живым выйдете из тюрьмы по УДО. Можете считать это сделкой.

– Сделку может предложить только прокурор, – мрачно заметил Харрис. Ага, значит, всё же готов сотрудничать.

– Что ж, – согласился Смит, – я пошлю за прокурором и за устройством Кен-Шо по чтению памяти. Вы можете считать его применение незаконным, но вот в чём дело: вы никак не докажете, что мы его применяли. У нас есть кнут и пряник, и вы вольны выбрать. Даю вам два часа, Харрис.

Они встали и вышли в коридор. Охранник, из особо верных Смиту сотрудников, запер за ними дверь.

– Расколется? – спросил Джулиани.

– Непременно. По нему всё видно, вы были правы. Требовалось только заставить его нервничать. Игра, которую они с Лукасом затеяли, выше его уровня. Он – контрразведчик, привык ловить таких же агентов, а сам совсем не умеет быть