Он хотел что-то сказать, приоткрыл губы, чем я и воспользовалась. Отправилась на штурм непреступной крепости с искренним желанием победить и заставить его капитулировать.

Нельзя, понимаешь ли! Более глупой отговорки и услышать невозможно в этой связи.

Меж тем его губы оказались очень мягкими, а жаркое дыхание охотно встретило мой порыв. Бурный ответ Бойда приятно удивил, пальцами скользнула ему по спине, медленно сползая с кровати прямо ему на колени. Он охотно придержал меня за талию, помогая устроиться поудобнее. Будто и не было всех этих слов и отговорок, будто не было никакого «нельзя», обнял меня, устраивая руку в основании шеи. Другая бесстыдно блуждала по моему телу.

Я выдохнула ему прямо в губы от удовольствия, а он открыл глаза и, опомнившись, отвернулся, разрывая контакт.

— Что?..

Казалось, вот-вот случится то, о чём я его просила, но он вдруг застыл. Мышцы его окаменели. Напряжение чувствовалось отчётливо.

— Флория…

— Джим, в самом деле, почему ты себя мучаешь и меня заодно?

Будучи в одном нижнем белье, я неприлично прижималась к нему всем телом и ощущала его возбуждение — штаны характерно топорщились между ног. Я недовольно поёрзала, строя дорожку из поцелуев по его щеке.

— Скажи, дело во мне? Я слишком напираю? Ты ожидал другого?

Ещё немного и я голову себе сломаю от догадок, штурмующих моё воспалённое сознание.

— Я утилизатор.

— И что? А я безработная.

Бойд усмехнулся.

— Мало кто знает, но мы не мусорщики, мы другая служба. Скорее, мы как охрана города, но не только. В общем, в этой связи у нас есть доступ к секретной информации.

Сказав такое, он повернул голову, и я могла вблизи рассмотреть его глаза. Красивые карие, обрамлённые пушистыми ресницами.

— И что дальше?

Неосознанный порыв — подняла руку и погладила пальцем его шрам, аккуратно, еле касаясь. А затем приподнялась и поцеловала рядышком. Мне отчётливо захотелось выпытать из него всю правду, даже если ради этого придётся вести себя столь неприлично, льнуть к нему, подобно фенрианской пиявке.

— Регламенты, — выдохнул он сквозь стиснутые зубы. — У нас очень жёсткие требования и правила для работников.

Я моргнула один раз, другой, чувствуя некоторое отупение.

— Вам нельзя заниматься любовью?

Бойд отрицательно помотал головой и нехотя пояснил:

— Можно, но есть условия.

— Если нужно подписать какую-то бумажку о неразглашении, только скажи… — на опережение предложила я.

Слабая улыбка тронула его губы. Казалось, надежда зажглась в его взгляде.

— Скажи мне, каковы условия, и я сделаю всё от меня зависящее, чтобы их выполнить, м?

Джим облегчённо выдохнул и прижал меня сильнее, прежде чем признаться:

— Нам запрещено принуждать к близости под страхом увольнения и последующего ареста. Согласно регламенту отношения должны развиваться естественным путём — основная проблема, которая мешает нашим ребятам даже завести временных любовниц. А всему виной пункт «2.2.5.1».

Не стала разочаровываться раньше времени, ведь он не предлагал мне роль любовницы. Он вообще ничего не предлагал, и это я, можно сказать, добивалась его близости. Но что же это за тиранские условия, которые мешали ему жить полноценной жизнью?

Будто мысли мои прочтя, Джим продолжил:

— Тестирование.

— И всё? — я не верила своим ушам.

— Больше сотни каверзных вопросов. У тебя будут спрашивать такие подробности, о которых я, честно признаюсь, даже боюсь заикаться.

— Допустим, я привыкла к анкетированию и за свою жизнь многое пережила, — неужели он думает, что откровенные вопросы — это проблема для меня?

— Хуже другое, — продолжал Бойд, — если проверяющие из Дисциплинарной комиссии найдут хотя бы намёк на принуждение и манипуляцию с моей стороны, меня могут упечь за решётку и лишить права на восстановление гражданских прав.

А вот теперь меня проняло и случилось полное осознание всей серьёзности ситуации. Он боится, что я могу его подставить даже неумышленно? Нет, я же не буду говорить глупости и не стану клеветать? И вообще:

— Если знаешь, какие задают вопросы, я могу заучить и ответить, как надо…

— Нельзя.

Джим отвёл взгляд и попытался отстраниться, но я его не отпускала, мне не хотелось верить, будто нет никаких вариантов.

— И что? На этом всё? Ты мне не доверяешь? Боишься — я тебя подставлю?

Он помотал головой.

— Каждый раз, стоит нам заняться понятным делом, ты должна будешь терпеть визит дисциплинарщиков и проходить тестирование. Это ужасно выматывает. И знаешь, у нас на работе нет ни одного женатого. Трое разведены.

— Подожди, так и к женатым парам тоже приходят?

— Нет, там тестирование раз в год, первые три года. Но ни один из наших не выдержал весь срок.

— А я выдержу! — бравурно ответила я вначале, а после осознала, на что подписываюсь. — Ой, то есть…

Бойд усмехнулся.

— Вот видишь, ты вряд ли выдержишь и первое тестирование. Тем более, я не хочу тебя обременять. Но знаешь, ты не обязана мне ничего возвращать, всё, что я для тебя делаю, — искренне и от всей души.

— То есть, ты отказываешь мне? — сделала вывод я. — Сдаёшься?

Слёзы навернулись на глаза, когда я осознала своё невезение.

— Неужели какая-то подпись на электронном документе тебя остановит?

Я шмыгала носом, прижавшись щекой к его плечу. Бойд погладил меня по спине так трепетно и нежно, щемяще приятно.

— Ты разве согласишься выйти за меня замуж?

Джим вселил в меня надежду, что это не конец. Что у наших отношений может быть закономерное развитие.

— Только если ты этого хочешь, — внутренне скривилась я из-за циничности формулировки, — то есть, мне тоже не хочется тебя ни к чему принуждать, понимаешь? Вдруг ты делаешь это из-за жалости?

Что я несу? Что? Я? Несу?!

— Ни в коем случае, Флория. Я буду самым счастливым человеком, если у нас с тобой всё получится.

— Тогда, — я подняла полный надежды взгляд, — осталось только заполнить форму заявки на бракосочетание?

Молчаливый кивок, и я не выдержала, поймала его губы требовательным поцелуем. Никогда ранее не позволяла себе подобное вульгарное поведение, но почему-то именно с ним я чувствовала, что могу себя вести свободно. И мне это нравилось. Мне нравилось то, как он меня обнимал и мило сопротивлялся более настойчивым ласкам.

— Форма заявки, —