- Красота важнее, - с важным видом изрекла владелица лавки.

- Скажите это голодному дракону в расцвете лет и куче растущих ребятишек! – со смешком парировала я, за локоток утаскивая Лили к выходу. – Они меня съедят на ужин, если не закуплю овощи и мясо.

- Тогда возьмите в подарок, - хозяйка протянула мне синий пузырек. – Мажете ножку и держите минуту. Потом смываете. Гладкая станет, все волоски отпадут. В столице это самый писк моды!

- Спасибо, попищим с удовольствием, - Лили цапнула хваленый товар и сунула в мою корзинку. – Дармовщинку-то все любят.

- Соррроки! – прокомментировал Бука с высоты своей мужской доли.

- Надеюсь, господину де Сен-Морану понравятся ваши голенькие ножки, - шепнула служанка, когда мы вышли на улицу.

- Ты меня смущаешь, - я зарделась.

Так непривычно, когда кто-то его называет по фамилии. Привыкла уже к имени.

- А вот зря краснеете! – помощница рассмеялась, шагая к другому магазинчику. – Все видят, как дракон на вас смотрит!

- И как же?

- Ух, как смотрит! Будто съесть хочет. – Она расхохоталась. - Ну, вы совсем как помидорка стали! Таким гордиться надо, а не стыдиться. Вам же он тоже по сердцу, верно?

- Лили, идем уже, пока рынок не закрылся, - направилась к распахнутым настежь кованым воротам, за которыми виднелись длинные ряды прилавков.

В нос ударила дикая смесь из сырой рыбы и мяса, овощей и фруктов, с громко солирующими тяжелыми нотами специй.

- Чего морщишься? – спросила бабуля в лохмотьях, сидевшая на ящике у створки ворот. – Такая девчуля сильная и запашка рыночного испужалася?

Темно-карие, глубокие и непроглядные глаза глянули, будто прямиком достав до самого донышка моей души.

- Просто от неожиданности, - улыбнулась ей, почему-то встав напротив. – Вам плохо? Может, помочь чем?

- Что ты, милАя, - та махнула рукой, - у меня все лучше всех, назло всем врагам! Но спасибо за заботу, девонька, приятно, что не перевелись еще в мирУ неравнодушные люди.

Я кивнула и шагнула к рынку, но бабуля перехватила меня за руку.

- Осторожней будь, - посерьезнев, вдруг обронила она. – Тучи над тобой вижу. – Нахмурилась недоуменно. – Только отчего-то зеленые они. Берегись их. Проклятие рядом беснуется, голодное оно, злющее. Снимать его надобно, пока бед не наделало.

- А как снять? – выдохнула я, завороженно утопая в ее остекленевшем взгляде.

- Найти надобно то, к чему проклятие то привязано. Якорь должен быть. Он силой обладает и властью над пакостью этой. – Женщина поморщилась, будто обожглась обо что-то. – Ты помни главное, девонька, Тьма за все плату требует. Тот, кто служит ей, собой не остается. За все надо платить, за все. И у всего две стороны имеется – добро и зло. Противостоящие они, как свет и темнота, иначе не бывает, так уж мир устроен. Один проклятие приносит, другой благословение. А теперь ступай, - она отпустила мою руку, вмиг превратившись из вещуньи в обычную бабушку. – И фрукты не бери в третьем ряду, они у той торговки вечно подпорченные, с гнильцой, животами детки твои маяться будут от них.

- Спасибо, - пробормотала я, совсем сбитая с толку, и направилась к торговым лавкам.

Глава 36 Свидание?

- Это ж надо, ясновидящая наша тебя вниманием удостоила! – Лили покачала головой. – Давненько такого не было.

- А кто она такая? – рассеянно покосилась на девушку.

- Так ведьма местная, - помощница утянула меня к зеленюшке. – Раньше все девки к ней бегали – кто на суженого погадать, кто узнать, не шуршит ли муженек ширинкой на стороне. Ну, и всякое такое.

- Понятно.

- А потом перестала она принимать клиентов, как отрезало. Говорила, зло в округе сильное появилось, не терпит конкуренции магической. А тебе вот, смотри-ка, все высказала. Только непонятно ничего. Хотя все они так обычно и говорят. Туману напустят, авось, чего и сбудется из их галиматьи. Женщина, а чего петрушка такая понурая у вас, не свежая, поди? – помощница переключилась на торговок, что тут же возмутились и принялись заверять, что вся зелень вот только-только из земли выдернута и свежа, как щеки девственницы.

А я все никак не могла избавиться от голоса бабули, что звенел в голове. Что за якорь, на который Леонард свое проклятие привязал? Как же мне это узнать?

Закончился день помывкой малышки Сони. Маленькая рыбка с удовольствием плескалась в лохани, поставленной в мою ванну, играя в игрушки, которых притащила с собой добрую сотню. Брызги летели во все стороны вместе с мыльными пузырями и довольными девчачьими визгами. В принудительном порядке вместе с активным неслухом помылась и я.

- Нет, нет, нет! – вовремя спохватившись, едва успела отнять у нее пузырек из любимой лавки Лили. – Это для взрослых девочек, там мазька, чтобы волосы с ног выводить.

- А зачем? – тут же заинтересовалась малышка.

- Ну… - вот как объяснить, скажите на милость? – Многим нравится, когда ножки гладкие, без волосиков.

- У меня как фаз такие, - похвасталась хитрюля.

- Тем более, значит, это средство тебе совершенно не нужно, - отставила пузырек подальше.

- А у фебя ноги с фолофами? – не унималась Соня.

- Я взрослая, поэтому да, - приподняла подол и показала ей голень.

- Ой-ей! – она прижала ладошки к щекам. – У меня такой фе уфас будет, когда выласту?

- Не знаю, милая, у всех по-разному, - подавилась смешком. – Все, давай вставай осторожненько, я тебя в полотенчико заверну и отнесу в постельку.

- Дафай! – милостиво разрешила девочка.

Я высушила мою рыбку, закутала и подхватила на руки.

- Дядя Захалия! – порадовалась она, когда мы вышли из комнаты и столкнулись с драконом.

Что это он как дело к ночи, так около моих покоев шастает? Прищурилась, разглядывая чешуйчатого. Медом ему тут, что ли, намазано, что он после ужина моцион по коридору совершает?

- А фто это ты тут делаефь? – приступил к допросу ребенок.

Так-так, тоже послушаю ответ. Вернее, послушаю, что наш красавчик врать будет.

- Ты тофе мыться плишел? – предложила свою