Только дыхание у Кинты сбилось не из-за этого. Вывеска над дверью магазина заставила ее встать столбом.

Броско написанная красным и золотым, вывеска гласила:

Разумеется, такого не могло быть.

Но было.

Перед Кинтой было неизвестное место, которое она искала все эти долгие годы.

Глава 5

Твен

Услышав чье-то «ох!», Твен отвернулся от витрины, которую рассматривал. Бледная девушка с густыми бровями, темными глазами и дикой гривой черных кудрей стояла и дивилась вывеске. На ней было черное платье в белую полоску, красный жакет-болеро, а на шее – лента, с которой свисал пузырек. Эту девушку Твен никогда прежде не видел, но почему-то она сразу показалась знакомой. Она была как песня, которую Твен однажды слышал, а ноты вспомнить не мог.

Девушка поднесла дрожащую руку к губам. Казалось, она хочет затолкнуть свое «ох!» обратно. Перехватив взгляд Твена, девушка нахмурилась.

– Что ты тут делаешь? – Вопрос прозвучал так, будто в тот момент она никак не ожидала встретить в Североне живую душу.

Твену, обожавшему сложные ситуации, опасные вещи и девчонок с шипами, о которые порежешься в кровь, она тотчас понравилась. Он улыбнулся ей своей кривоватой улыбкой, намеком на то, что былое обаяние возвращалось к жизни.

– «Тут» в смысле «на улице» или «тут» в смысле в «Североне»?

Девушка раздраженно фыркнула:

– «Тут» в смысле «перед этим магазином». Знаешь, откуда он взялся? Видел, как он появился?

– Видел, как появился магазин?

Твен искал место, чтобы перекусить, и старался уйти подальше от искореженных трупов Анри и Гюстава. Он толком не знал, как ноги привели его сюда, но что-то заставило его остановиться и заглянуть в витрину магазина. Заглянув, Твен уже не мог оторваться. В углу витрины стоял игрушечный кораблик, точная копия того, на котором утонули его родители. Рядом лежала книга, которая, Твен мог поклясться, в детстве была у них с Зандом. На другой стороне витрины рядом с серебряным калейдоскопом висела карта с маршрутом кругосветного путешествия по морю. Все эти вещицы и многие другие диковинки Твен завороженно разглядывал, пока не появилась девушка.

– Я так и сказала, – огрызнулась девушка. – Ты всегда повторяешь каждый вопрос, который тебе задают?

– Я не всегда повторяю каждый вопрос, который мне задают. – Помимо воли Твена, в его голосе звучала улыбка. Почему-то с этой девчонкой тянуло поговорить подольше. Хотя у него были дела и два трупа за спиной. Девчонка стала эдакой симпатичной отдушиной, и на миг Твен с удовольствием забыл обо всех горестях своей одинокой жизни.

Девушка раздраженно запыхтела, и Твен засмеялся. Она выжидающе на него смотрела.

– И нет, я не видел, как появился магазин, – продолжал Твен. – Насколько мне известно, он здесь уже целую вечность.

– Нет, неправда! Хотя, конечно, если магазин просто меняет адреса, то как новый не воспринимается. – Девушка посмотрела на витрину. – Поверить не могу, что не могла его найти. Ты в него заходил?

Твен покачал головой.

– Я собирался поужинать и кое-что продать, а не закупаться в каждом магазине, мимо которого прохожу. – Твен пошевелил плечами и показал девушке рюкзак. Сам толком не понимая, зачем это делает, он вытащил одно перо гагарки и протянул незнакомке.

– Что это?

По выражению лица девушки Твен видел: она понимает, что это.

– Мой тебе подарок. Красивое перо для красивой девушки.

– Не пори чушь. Надеешься очаровать меня перьями?

Твен пожал плечами и улыбнулся. Девчонка снова нахмурилась и засунула перо в карман жакета.

Твену понравилось, что она даже не сказала «спасибо»; только ему впрямь следовало заняться продажей куска звездного света. И спрятаться – на случай, если за ним придут солдаты касорины.

А эта красотка уже спешила прочь. Из всех сюрпризов, которые преподнес сегодняшний день, она была самым невероятным. Твен не мог позволить ей исчезнуть.

– Кстати, я Твен, – представился он. – Вдруг кто-нибудь спросит, что за удалец подарил тебе перо гагарки.

– Спросят – обязательно так и отвечу, – сказала девушка, едва скрывая фырканье.

– Как тебя зовут?

– Тебя не касается.

– Ой приятно познакомиться, Тебя-Не-Касается. А почему тебя так интересует… – Твен поднял голову, чтобы прочесть надпись на вывеске. – …лавка «Вермиллион»?

Девушка уже взялась за ручку двери магазина, но тут остановилась и снова вздохнула, словно ее просили объяснить что-то очевиднейшее докучливому ребенку:

– Меня зовут не Тебя-Не-Касается. Я говорю, что, как меня зовут, тебя не касается.

– Яснее ясного, Тебя-Не-Касается.

Девушка заскрежетала зубами:

– Ну ладно. Я Кинта. Вот. Ты доволен?

– Невероятно. – Твен улыбнулся. – Привет, Кинта. Почему ты без ума от этого магазина?

– Я не без ума от этого магазина.

– Так я и поверил! Ты смотришь на него как на давно потерянного любимого.

Из горла у Кинты вырвался рык, звучавший по-настоящему угрожающе.

– Если тебе так нужно знать, я искала этот магазин добрую половину своей жизни. Раз я нашла его, значит, должна войти. Одна. Прямо сейчас. Прощай навсегда.

«Какой странный объект поисков», – подумал Твен, но прежде чем мысль укоренилась в его сознании и превратилась в настоящую тайну, Кинта распахнула дверь. Твен, любопытство которого не желало отпускать эту милую ершистую девушку в странный магазин одну, последовал за ней. Запах тотчас окутал их обоих, заставив Кинту замереть на пороге.

Пахло чем-то невероятным: старыми книгами, пыльной мебелью, тысячей разных духов и чуть уловимо – чем-то еще, напомнившим Твену кексы, которые его отец приносил домой из булочной в районе Вердигри.

– Пахнет временем, – шепнула Кинта так тихо, что Твен едва расслышал. Все ее шипы исчезли, на миг сгладились от восхищения.

Она не ошиблась. Почему-то смесь всех этих запахов напоминала Твену, как они с Зандом смеялись жарким летним днем; как он смычком касался струн своей скрипки, чтобы сыграть новую песню. Так пахнет то, что ушло и больше не вернется. Боль резанула Твена острой бритвой.

– Пахнет утратами, – сказал Твен, прижав ладонь к животу, словно так мог помешать невидимой бритве вонзиться еще глубже.

– А еще воспоминаниями, – добавила Кинта. Теперь ее голос дрожал, словно запах воспоминаний ей вдыхать совсем не хотелось.

Твен толком не понимал, зачем это делает, – возможно, его тело знало лучше, чем голова, – но его побитые, израненные пальцы переплелись с Кинтиными, накрыв ее ладонь. Держа ее за руку, он вдруг почувствовал себя менее уязвимым.

– Что ты