– Алло, здравствуйте. Тут человек лежит без сознания на остановке. Нет, он не пьяный. Нет, перегаром от него не несет. Он жив вроде, дыхание есть. Скорее, пожалуйста, у него из головы идет кровь!

Пока Настя называла адрес, к ней подошел высокий мужчина, куривший за остановкой.

– Помочь, может, чем? – неуверенно спросил он у Насти.

– Да, но я не знаю чем. Он вроде жив, дышит, но из головы идет кровь.

Они вместе склонились над лежащим без сознания. Незнакомец достал из рюкзака бутылку с водой и начал брызгать на лицо мужчине с клетчатой кепкой. Ноль реакции.

Издалека донесся звук сирен. Машина скорой помощи лихо заехала на остановку, минуя бордюр, и остановилась, две девушки в бордовых костюмах спрыгнули на асфальт и побежали в сторону мужчины. Они начали задавать Насте вопросы: кто, что, давно ли там лежит. Она послушно отвечала, невольно поежившись от воспоминаний, вызванных запахом медикаментов, который исходил от пластикового чемодана врачей. Девушка с каштановыми волосами достала из бокового отсека вату, капнула на нее нашатырный спирт из пузырька и поднесла к носу мужчины. Он поморщился, начал дергаться, а потом открыл глаза и попытался сесть.

Пока водитель скорой помощи и незнакомец с рюкзаком грузили мужчину в машину, к Насте подошла вторая девушка-врач.

– Похоже на инсульт. Это вы его заметили, да? Еще немного, и было бы слишком поздно. Он обязан вам жизнью.

Настя скромно улыбнулась и кивнула. Взгляд упал на наручные часы, и улыбка сползла с лица: без пяти девять, через пять минут она должна быть уже на собрании. Настя забежала в троллейбус и поехала к метро, провожая взглядом машину скорой помощи.

В голове крутились мысли, как бы разобраться со злополучной приватизацией. Настя вспомнила, что эту квартиру много лет назад выдали отцу от работы, но по документам их семье она никогда не принадлежала.

Чтобы квартира официально стала Настиной, необходимо собрать кучу бумаг и пройти несколько кругов ада в исполкоме. А еще нужны две тысячи долларов, которых у нее нет. Настя зажмурила глаза, еле сдерживаясь, чтобы не заскулить от жалости к себе. В такие моменты очень не хватало родителей рядом.

Возле входа в метро сидел инвалид в кресле-каталке: у него не было ног ниже колен, штанины подвернуты и спрятаны. Возле кресла стояла картонная коробка с надписью: «На еду. Помогите, пожалуйста». Настя достала из кошелька мелочь и кинула в коробку.

«Ладно, ситуация у меня не настолько плохая, как у этого парня. По крайней мере, у меня есть руки и ноги».

Настя прибежала на собрание с опозданием в пятнадцать минут, но оказалась первой из агентов. Посреди просторного кабинета стоял вытянутый коричневый стол для переговоров, чуть дальше располагались два дубовых стола с горами документов, папок, а возле стены стоял старинный картотечный шкаф.

За длинным столом сидели Борис и еще один мужчина, оба в белых рубашках. Борис выглядел слегка уставшим. Одной рукой он потирал лысину, а другой – что‐то быстро строчил в телефоне. Неизвестный мужчина в очках выглядел на лет сорок пять, начинающуюся лысину умело прикрывал соседними прядями. Они оба оторвались от телефонов и подняли глаза на Настю.

– День добрый! Меня зовут Юрий Иванович. Но для такой очаровательной девушки можно просто Юра. – Мужчина вальяжно встал и протянул Насте руку, сверкая улыбкой.

– Здравствуйте, мне тоже очень приятно. – Она робко пожала его руку.

Голубые глаза Бориса смотрели на Настю с неподдельным интересом. Она заметила у него на запястье красивый черный браслет с металлической вставкой, на которой виднелись непонятные символы.

– Юрий Иванович – наш начальник отдела, – пояснил Борис. – Как твои первые рабочие дни?

– Думала, будет хуже. Оказалось, не все товароведы – посланники сатаны. – Насте нравилось разговаривать с Борисом, он казался ей самым адекватным во всей торговле.

Борис ухмыльнулся и откинулся на спинку кресла:

– Я сам когда‐то начинал с этой базы, она многому меня научила. Если что‐то будет непонятно, ты всегда можешь набрать мне. Главное, ничего не бойся, и все получится.

– Спасибо большое, но я постараюсь сначала сама разобраться, чтобы не дергать тебя лишний раз, – скромно сказала Настя, сомневаясь в корректности обращения к Борису на «ты».

Дверь распахнулась, и в кабинет вошла девушка в оранжевой майке с темными волосами и браслетом из разноцветных камней. Вслед за ней зашли четыре парня, на вид чуть старше Насти. Парень с пирсингом в брови и браслетом из черных камней на руке сел рядом с Настей, от него несло неприятным запахом пота, смешанного с дешевым парфюмом. Ей захотелось отсесть подальше, но дверь снова открылась – и все замолчали: вошел мужчина в дорогом костюме. Он сел во главе стола напротив Бориса. Юрий Иванович стал очень серьезным и начал говорить после небольшой паузы:

– Итак, все в сборе. У нас в компании произошли большие изменения: к нам пришли сразу два новых сотрудника. Для начала представлю вам новую коллегу. Прошу любить и жаловать – агент по Центральному району, Анастасия.

Все повернулись, внимательно осмотрели Настю и вежливо похлопали в ладоши.

– Но Анастасия не единственная, кто пришел к нам в этом месяце, – продолжил Юрий Иванович. – Хочу вам представить нашего нового директора, Владимира Алексеевича Коробая.

Настя начала хлопать в ладоши, но быстро перестала, увидев, что никто больше не хлопает.

– Всем доброго дня, коллеги. У меня за плечами большой багаж опыта в торговле. Нас всех ждут большие изменения!

Новый директор явно ожидал бурной реакции и аплодисментов, но в кабинете воцарилось гробовое молчание.

– Так, ладно, давайте перейдем к самому интересному, – разочаровано пробасил Владимир Алексеевич. – Мы разработали для вас новую бонус-схему.

Мужчина в костюме полчаса распинался у проектора, объясняя мотивацию. Настя слушала заинтересованно, ведь это ее шанс заработать деньги на приватизацию. Но лица остальных агентов выражали крайнюю скуку. Они смотрели то в окно, то на потолок, то на свои браслеты, находя это занятие очень увлекательным. Настя заметила, что похожего вида браслеты есть на запястье каждого из присутствующих в зале. Кроме нее и нового директора.

«Интересно, что означают эти браслеты? Какой‐то корпоративный элемент? И почему агенты ведут себя так странно? Такое ощущение, что им вообще все равно на работу».

Владимир Алексеевич наконец закончил, скрестил руки на груди и вздернул правую бровь. Агенты все так же молчали и не обращали на