— Вызывайте демонологов, — сплюнул полицейский, — Это работа для них.

Любопытные посыпались вниз по лестнице, потащив за собой и Салли. Встречаться с демонологами лишний раз не хотелось никому. С демонами — тем более. Хотя кого из них боялись больше — вопрос…

— Непонятная история, правда? — раздался все тот же голос, который доставал всех вопросами. Салли обернулась.

На нее весело смотрела необычная для рынка, да, пожалуй и для всей столицы, девушка. Ярко-рыжие волосы, торчащие в стороны двумя пышными хвостами, загорелая кожа, задорный курносый нос, улыбающиеся изумрудно-зеленые глаза. Одежда была еще более необычной: обтягивающее темно-синее трико, короткая, выше колен пышная юбка белого цвета и черные плоские тапочки.

Так одевались разве что цирковые гимнастки.

— Я говорю, любопытная история, правда? — обратилась циркачка к Салли еще раз. Блеснули в улыбке белые зубы.

— Неправда, — отвернулась Салли, — Не вижу в этой истории ничего загадочного или любопытного.

Циркачка, все так же улыбаясь, посмотрела ей вслед. Потом перевела взгляд на пострадавшую лавку. В ее глазах не наблюдалось ничего, кроме неутолимого любопытства.

* * *

Салли ушла с рынка, отправившись бродить по улицам самой столицы. Она уже решила, что подходящей оказии ей в Торговом городе не подвернется. Ходила она долго, но в этот день ничего придумать не смогла. Пришлось ночевать в парке, свернувшись под кустом калачиком, а наутро завтракать украденной с телеги парой яблок.

Зато чуть позже в этот день ей повезло. И в трактире «Тисовый лук» появилась новая служанка.

Глава 5

Господин Сквоп не мог нарадоваться на свою новую служанку в «Тисовом луке»: работящая, встает до рассвета, ложится после заката, постоянно на ногах, ест, что дают, спит, где придется, при виде входящих в зал демонологов в обморок не падает, и самое главное — с благодарностью согласилась на те деньги, от которых с презрительной миной отказывались предыдущие. Золото, а не служанка.

Салли тоже понравилась неделя, проведенная на новой работе. Ничего трудного, ничего сложного: подай-забери, принеси-отнеси… Основная клиентура трактира, демонологи из расположенной по соседству Академии, тоже ее не смущали: она быстро поняла, что молодые парни и девушки в одинаковых черных кожаных куртках просто изо всех сил пытаются показать, какие они стр-рашные. Нарочито громкие рассказы о жутких демонах, которых они «вчера изловили и посадили вот в этот вот самый накопитель… Может, выпустить, посмотреть, сколько сил он сохранил?» по большей части не имеют ничего общего с реальностью, потому что студентов начальных курсов к таким сильным демонам просто не подпускают. Преподаватели, тоже иногда захаживающие в трактир, были гораздо более серьезными людьми, но и они по большей части ухитрялись смотреть на Салли сверху вниз даже сидя за столом. Исключением был пожалуй, лишь доктор Инген, мужчина лет сорока с ястребиным крючковатым носом, преподаватель механических методов демонологии. Тот всегда улыбался девушке, благодарил за принесенные блюда, даже один раз спросил, не хочет ли она пройти испытания для поступления в АД. Салли очень этого хотела, но, во-первых, Инген не объяснил, что это за испытания такие, в связи с чем существовал риск завалить их по полной, во-вторых, ей показалось, что доктор просто шутил, ну и в-третьих, были у девушки некоторые опасения, что улыбчивость демонолога вызвана не столько вежливостью, сколько неким интересом лично к ней. А с этим аспектом взаимоотношений мужчин и женщин Салли пока не была знакома и могла серьезно ошибиться…

Иногда, в редкие свободные минуты, она выходила из трактира, чтобы взглянуть на возвышающуюся через площадь Академию демонологии. Высоченные каменные стены окружали ее, надежно скрывая происходящее за ними от людских глаз. Только три высокие башни поднимались над стенами для того, чтобы тут же скрыться в багровой пелене. Ворота в стене, соответствующих размеров, почему-то были постоянно открыты, впрочем, никто не стремился в них входить: демонологи пользовались небольшими калитками, а прохожие торопились проскочить мимо и старательно делали вид, что им совершенно неинтересно, что происходит внутри. Они даже не смотрели в ворота. Впрочем, там ничего особо интересно рассмотреть было нельзя: широкая каменная дорога, ведущая к мрачному высокому зданию с узкими окнами. Вдоль дороги росли чахлые кривые деревца неизвестной породы.

Как же Салли мечтала попасть внутрь…

Единственным, что могло бы испортить жизнь бедной служанки: это жена господина Сквопа и его милые дочери, Анна и Анжела

— Эй ты, как там тебя, Шмалли, — кричали они, сидя за столом и болтая ногами, — Где это живут такие уродины?

— Не знаю, — ответила Салли. — Я никогда не была в вашем доме.

— Я же говорю, что она дура… Эй, что ты сказала⁈

На двенадцатилетних (одной почти тринадцать, другой — без месяца двенадцать) девицах была надета школьная форма: ярко-зеленые пиджаки, юбки в желто-красную полоску, черные чулки, оранжевые туфельки и круглые шляпки-котелки. Госпожа Сквоп всегда гордо говорила всем, кто интересовался, всем, кто хотел услышать, всем, кто был слишком вежлив, чтобы прекратить разговор… короче говоря, просто всем и каждому, что это — форма Эфемеридской школы для девочек-волшебниц. После чего пристально смотрела на человека и значительно добавляла «ТОЙ САМОЙ Эфемеридской школы», так что ни у кого не хватало бестактности спросить, что это за школа такая. Господин Сквоп утверждал, что его любимые девочки похожи на тянущиеся к свету знаний молоденькие цветочки. Салли про себя думала, что если этих милых девочек поставить на голову, то они будут больше похожи на цветы. На огромные такие ядовитые цветы.

Салли сноровисто собрала со столов грязную посуду, выстроила высокую башню из тарелок, забросила на макушку кувшин с грязными ложками и вилками и понесла на кухню. Анна или Анжела, кто-то из милых девочек, крикнул ей в спину «БУ!», в надежде, что служанка подпрыгнет от испуга и разобьет посуду, после чего можно будет сбегать и наябедничать мамочке. Салли и бровью не повела. С ней этот трюк никогда не срабатывал, но милые девочки с упорством, достойным вьючного животного, продолжали пытаться.

Салли вошла на кухню и прошла в посудомойное помещение. Тарелки медленно, с натугой начали подниматься в воздух и по одной нырять в мойку, наполненную грязновато-серой пеной

— Шелли, — подошла к ней госпожа Сквоп, — ты не должна…

Она поджала губы и повела носом, став похожей на акулу, которая вместо свежей крови уловила запах отравы.

— Чем это здесь воняет⁈

— Не знаю, — сделала книксен Салли, — еще секунду назад здесь ничем не воняло.

Тетушка Кэрри, кухарка, возившаяся у плиты, крепкая