Второе. Я перенес свою спальню в другое место. Не хватало мне заниматься сексом на камеру, чтобы потом это показали по центральным каналам телевидения, если я вдруг вздумаю пройти в депутаты парламента или даже сельского совета.

Я все-таки проверил, что там за дверями. Когда я открыл левую дверь, то увидел огромное озеро, с мостками, уходящими вдаль, а за правой дверью было огромное болото и вдали я увидел кустик с привязанной белой тряпкой. Все встало на свои места. Мой дом — моя крепость и никто не сможет меня в ней победить.

Для меня одно было непонятно. Почему мне за дверями открывается один мир, а другим людям ничего не открывается? Как в компьютере. Хозяин знает пароль и может открывать программы, а посторонний человек не имеет к этому доступа. Но с техникой можно повозиться и подобрать пароль доступа или как-то обойти его, но в бревнах-то ничего не нашли. Не с чем возиться. Похоже, что дом сам идентифицирует находящихся в нем обитателей и определяет каждому уровень доступа. Как все это объяснить?

Объяснять это божественным промыслом еще глупее. Вспомните, что было на Земле, когда в Иудее объявился Иисус Христос. Вся техническая революция заключалась в изобретении колеса, пращи, лука и выплавки металла. Все. Похоже, что здесь приложена рука создателя всего божественного. Бог создал нас по своему образу и подобию. Я представляю, как он выглядит, если посмотреть на портреты первобытных людей, всяких там питекантропов и дриопитеков, или обезьян, от которых, по утверждению мистера Чарльза Дарвина, мы произошли. Сегодняшние люди тоже мало похожи на тех, сначаласозданных. Но ведь и Бога кто-то создал по своему образу и подобию. И того создателя тоже кто-то создал, и тоже по своему образу и подобию. И тех тоже, и эта цепочка, вероятно, не имеет своего окончания или начала, если она где-то не закольцовывается и не создается один огромный круг, не имеющий ни начала, ни конца и олицетворяющий собой бесконечность и эксвременность существующего мира. Если это представить, то можно решить задачу с точкой нашего местонахождения и возможности достижения других миров по кратчайшему расстоянию.

Потом началась крымская эпопея, Донбасс с Лугандой и уничтожение продуктов бульдозерами, замещение деликатесов сырными и молочными продуктами на основе пальмового масла и противостояние моей страны против всего мира. Я выступил против и был обвинен в сумасшествии. Как это можно быть не согласным со всем этим? Я должен был призывать не учить английский язык, а изучать автомат Калашникова, чтобы весь мир говорил на русском языке. Я должен был кричать, что опоясавшая нашу страну коррупция есть наша историческая традиция и национальная идея, а борьба с коррупцией есть подрыв основ государственности. Я не стал это кричать и на меня надели смирительную рубашку. Остальное вы знаете.

Глава 4

К двадцать третьему кругу я окончательно убедился, что майором госбезопасности является мой старый знакомый Тодеф, работавший в полиции ада. Значит, я снова вернулся туда, откуда пришел. Что там у них такое случилось, что они почувствовали потребность во мне? И почему я нахожусь на двадцать втором круге, хотя дальний предок Клары Никаноровны описывал в своих творениях всего лишь девять кругов ада. Возможно, что за прошедшее время количество кругов прибавилось. А что же могло прибавиться?

В первом круге ада младенцы, которых не крестили, и добродетельные нехристиане.

Во втором круге проклятые — страстные любовники и прелюбодеи под контролем Миноса — демона со змеиным хвостом.

В третьем круге гниют и разлагаются под солнцем и проливным дождем чревоугодники, обжоры и гурманы под охраной злобного стража по имени Цербер (трехголовый пес, порождение Тифона и Ехидны, у которого из пастей течет яд).

В четвертом круге под охраной звероподобного демона Плутоса вечно спорящие при столкновении друг с другом скупцы, жадины и расточительные личности.

В пятом круге вечно дерущиеся на болоте Стикс гневные, ленивые или унылые люди. За ними присматривает Флегий, который сжег храм бога Аполлона и осужден на вечную казнь — сидеть под скалой, готовой в любой момент обрушиться.

В шестом круге еретики и лжеучители в виде призраков в раскаленных могилах, которых сторожат фурии — сварливые, жестокие и злые женщины.

В седьмом круге под охраной Минотавра — чудовища с телом человека и головой быка — плода неестественной любви — мучаются насильники разного рода.

Круг разделен на три пояса:

В первый пояс попадают совершившие насилие над своими ближними, их материальными ценностями и достоянием. Это тираны, разбойники и грабители, которые кипят в яме с раскаленной кровью, а в тех, кто выныривает, стреляют кентавры.

Во втором поясе самоубийцы и те, кто бессмысленно растрачивал свое состояние: азартные игроки и моты. Транжир ловят гончие псы, а самоубийц разрывают на куски хищные Гарпии.

В третьем поясе в бесплодной пустыне, где с неба капает огненный дождь, мучаются богохульники и содомиты.

Восьмой круг ада состоит из десяти рвов под охраной великана с шестью руками, шестью ногами и крыльями, тело которого состоит из трех человеческих тел, в трех правых руках три копья и три щита в трех левых, на головах три шлема.

В первом рву обольстители и сводники.

Во втором — льстецы в зловонных испражнениях.

В третьем — высокопоставленные духовные лица, торговавшие церковными должностями.

В четвертом — звездочеты, колдуньи, гадатели и прорицатели.

В пятом — взяточники, которых варят в смоле.

В шестом — лицемеры в свинцовых мантиях.

В седьмом — воры, с которыми совокупляются пауки, змеи, лягушки.

В восьмом — лукавые советчики.

В девятом — зачинщиков раздоров.

В десятом — лжесвидетели и фальшивомонетчики.

Девятый круг — это Ледяное озеро Коцит с вмерзшими в лед по шею Иудой, продавшим Христа за тридцать сребреников, Брутом и Кассием, убивших Юлия Цезаря, и другие предавшие родину, родных людей, близких, друзей.

Так и так получается двадцать два круга вместе с поясами и рвами, а двадцать третий круг — это как администрация главноуправляющего ада. Ничего нового не появилось и все, кто заслуживает, оказываются здесь, если не откупятся от мелких чиновников. Все делают мелкие чиновники, они и решают, кого представить на суд, а кого сунуть под сукно или задвинуть в долгий ящик. Народу много, мрут нещадно и за всеми не уследить, вполне возможно, что кто-то и из живых здесь обретается.

Что бросилось в глаза, так это отсутствие помпезности, всяких там позолот и ампиров с ренессансами, а также свирепых охранников с открытыми кобурами