— Бред какой-то. Женщин никто не боится. Вы слабые, — возразил Сеня.

— Слабый пол сильнее сильного в силу…

— Вы чего здесь застряли⁈ — это был Боярышников. Он буквально испепелял взглядом нас с Сеней. — Мало вам одного опоздания? Ещё хотите? Звонок через две минуты!

Препод резко распахнул дверь и скрылся внутри.

Лена поцеловала меня и, поправив на плече сумку, набитую книгами, и поспешила в академию. Пришлось идти на Фармакологию.

На занятии я смотрел в окно и демонстративно зевал во весь рот. Боярышников же старался не обращать на меня внимание, но пару раз я встречался глазами с его взглядом. Взглядом полным ненависти.

Такие чувства вытягивают много энергии и портят настроение. Зачем ему понадобилось учить меня, я не знаю. Но чувствую, что не просто так он отказался от профессии лекаря и стал преподом. Что же ему от меня надо? Или дело в чем-то ином?

После занятия мы с Сеней пошли к комендантше, чтобы попросить дать отопление в дом, в котором живёт Сеня, но дверь её кабинета была заперта.

— Её нет, — сказала женщина, проходя мимо и прижимая к груди стопку журналов.

— А где она? До обеденного перерыва ещё два часа, — возмутился Сеня.

— Дарья Алексеевна в лечебнице, — бросила она на ходу.

Мы с Сеней переглянулись и поспешили следом.

— Почему? Что-то случилось? — встревоженно спросил друг.

— Дарью нашли в доме без сознания. Уже несколько дней в реанимации.

— Что-то с сердцем? — осторожно спросил Сеня.

— Подробностей не знаю, — сухо ответила она и торопливо двинулась к лестнице.

Сеня повернулся ко мне и с укоризной покачал головой. Намекает на то, что я своим средством ей навредил.

— Я её предупреждал не перебарщивать, — пожал я плечами.

— Ты можешь ей помочь? — вполголоса спросил Сеня, предварительно убедившись, что нас никто не подслушивает.

— Да. Всего лишь нужно вывести снотворное из организма.

— Поехали в лечебницу, — упрямо заявил он.

— ГВыспится — проснётся. Не стоит беспокоиться, — я казался быть убедительным, чтобы парень не переживал, что комендантша пострадала из-за него.

— И как долго она будет спать?

— Смотря сколько выпила. Если весь пузырёк, то дней десять.

Он шумно выдохнул, немного подумал и кивнул.

— Хорошо. Но если она не очнётся…

Сеня не стал договаривать, но по взгляду я понял, что он пойдёт признаваться. Хотя он в этом деле совсем ни при чём, но чувствует ответственность, ведь ради него я старался.

— Да ладно тебе. Было бы из-за чего переживать. В своих зельях я уверен.

После занятий, на которых только и говорили об исчезновении Щавелева, я не успел выйти из академии, как позвонил тот самый следователь, который занимался нападением на меня магов в старом доме.

— Александр, мы договаривались, что я буду держать вас в курсе дел, — напомнил он.

— Слушаю. Удалось выяснить имя заказчика?

— К сожалению, нет. Мы опросили лекарей из лечебницы Коганов, но они все как один утверждают, что никому ничего не рассказывали, и что Коганы строго следят за соблюдением врачебной тайны.

— А менталисты? Они были задействованы в допросах?

— Мы не имеем права их использовать без постановления. А для того, чтобы его получить, нужны веские основания. Всё-таки личная жизнь граждан защищается законом.

— Всё ясно, — с раздражением выдохнул я и сбросил звонок.

Похоже, в этом мире, как и в прошлом, все свои проблемы придётся решать самому. И первым делом мне нужно поехать в лечебницу Коганов. Ноги этого дела растут оттуда, именно там находится информатор… А может и заказчик.

Авраам Давидович встретил меня как родного. Я даже заметил его порыв обняться, но он вовремя понял, что не следует этого делать, и просто очень жарко двумя руками пожал мне руку.

— Я таки очень рад, что ви решили так внезапно навестить нас. Но чует моё сердобольное сердце, что повод неблагоприятный, — он выжидательно уставился на меня.

— Почему же? Я приехал не с пустыми руками, а с идеями.

— Так-так, — он в нетерпении потёр руки. — Хотите нас порадовать своими идеями по поводу нашего общего дела?

— Совершенно верно, — я решил сначала расположить к себе лекарей, чтобы разговор стал продуктивнее.

— Отличненько! Предлагаю подняться в кабинет нашего уважаемого Давида Елизаровича, — он сделал приглашающий жест в сторону лестницы.

Старший Коган, увидев меня в дверях, поднялся навстречу и поздоровался как и его сын. Похоже, они возлагают на меня большие надежды.

— Прошу, присаживайтесь. Не хотите ли чаю или кофе?

— Не отказался бы. И поесть что-нибудь.

— Минуточку, — торопливо сказал он и, приоткрыв дверь, дал распоряжение своему помощнику.

Пока я ехал от академии до лечебницы, успел придумать два артефакта, которые должны хорошо продаваться. Первый артефакт будет усиливать действие мазей для больных суставов. А второй должен будет активировать эфир сердечных капель, чтобы в считанные секунды нормализовать состояние пациента.

Я подробно объяснил принцип действия каждого артефакта и даже перечислил лекарственные средства, которые можно с ними использовать. Коганы остались очень довольны и сказали, что дадут команду мастерам-артефакторам сделать пробные экземпляры, после чего их покажут мне, и если я одобрю, то перейдут к производству.

Когда мы выпили чаю с бутербродами с красной рыбой, с ветчиной и сыром. На десерт съели по пирожному, я решил перейти к делу, по которому и приехал сюда.

— Давид Елизарович, мне нужна ваша помощь.

— Всё, что угодно, — заверил он, сцепил пальцы на животе и вопросительно уставился на меня.

— Мне нужно допросить всех ваших лекарей, но так, чтобы они ни о чем не догадались.

— Зачем? — лекарь удивленно вскинул брови.

— В вашей лечебнице есть предатель, и я хочу его найти, иначе не смогу больше ничего здесь делать. В любой момент мне могут навредить.

— Вы правы. Я готов посодействовать вам в поиске предателя, только полиция здесь уже была и, как я знаю, они ничего не смогли найти.

— У меня есть одна задумка. Только нужно ваше разрешение, — пояснил я.

— О чем речь? — заинтересовался он.

— Короче, дело обстоит так…

Глава 3

Оба Когана подались вперёд и вопросительно уставились на меня.

— Короче, дело обстоит так: есть у меня одно зелье, которое