Одна такая искра всё-таки прожгла щит и ударила Глеба в плечо, заставив того взвыть от боли и ярости. И тогда аристократ решил положить конец этому унижению.

— Хватит играться с грязной сволочью! — проревел он.

Он отступил на шаг, и его левая рука потянулась за спину, к скрытому под курткой предмету. В его ладонь лег короткий металлический жезл, на конце которого пульсировал кристалл насыщенного эфириума, испускающий зловещее багровое сияние.

— Вот, я приберёг его для таких крыс, как ты! — крикнул Глеб.

Он взмахнул жезлом, и из кристалла вырвался не сгусток пламени, а тонкий, свистящий Огненный хлыст — сконцентрированная до предела полыхающая энергия, оставляющая в воздухе раскалённый след. Серый попытался отпрыгнуть, но было поздно. Хлыст, управляемый волей Глеба, мгновенно настиг его. Раздался не крик, а короткий, обрывающийся хрип. Запах палёной плоти ударил в нос даже сквозь барьер. На груди Серого остался ужасный, дымящийся рубец. Он рухнул на песок арены без сознания. К мужчине бросились служащие арены, но по их взгляду было видно — без высокооплачиваемого лечения он не жилец.

Глеб стоял, тяжело дыша, с лицом, искажённым не столько злостью, сколько садистским удовольствием. Он демонстративно повернулся к трибунам, принимая восхищённые и шокированные возгласы.

— Кхм… — прочистил голос распорядитель — все в пределах правил, ранение нанесено не преднамеренно. Если соперники готовы, то мы можем приступать к финальному бою.

Глеб кивнул с презрительной усмешкой на лице, показывая, что ему не нужна пауза для отдыха. Жезл так и остался в его руке, и парень явно не собирался его убирать.

— Соперник готов? — распорядитель повернулся к Марку и его тон был таков, что в нем явно читалось — парень откажись, сохрани свою жизнь.

Марк, наблюдая за этим, не дрогнул. Он ответил коротким кивком головы. Теперь он знал всю правду. Главная угроза — не скорость Глеба и не его щит. Главная угроза — этот третий, скрытый артефакт. Огненная плеть, которую тот приберёг на самый крайний случай. И Марку предстояло найти против неё ответ. Иначе участь Серого станет и его участью.

Гул толпы затих, сменившись напряженным, почти физически ощутимым ожиданием. На арене остались двое: зазнавшийся аристократ с арсеналом смертоносных артефактов и безродный боец, который не опказал ни одного красочного боя и чья победа казалась невозможной. Судья дал сигнал к началу.

Глеб даже не принял стойку. Он стоял расслабленно, помахивая жезлом с пульсирующим наконечником, смотря на Марка с плохо скрываемым презрением.

— Ну что, чернь? — его голос гулко разнесся по залу. — Готов вернуться в грязь, откуда приполз? Уверен, твой друг по несчастью уже заждался тебя в лазарете, а возможно и на том свете.

Марк не ответил. Он медленно двигался по кругу, его взгляд был прикован к жезлу. Он помнил скорость и смертоносность огненной плети. Мысли парня проносились в голове с невероятной скоростью:

«Щит, скорость и плеть. Щит требует энергии, а Серый нанес по нему много ударов. Скорость — тоже постоянно применялась. Плеть — главный и самый прожорливый козырь. Его резерв должен подходить к концу, он будет стараться закончить быстро».

Первый удар был предсказуем. Глеб, раздраженный молчаливым пренебрежением, взмахнул жезлом. Багровая плеть со свистом рассекла воздух, но Марка уже не был на том месте. Он не отпрыгнул назад, а резко рванулся вперед и влево, сокращая дистанцию. Плеть хлестнула по бетону позади него, оставив багровую полосу.

— Стой, крыса! — взревел Глеб и активировал артефакт физического усиления.

Он помчался на Марка, как разъяренный бык, нанося серию мощных ударов кулаками, усиленными артефактом. Марк уворачивался, парировал предплечьями, чувствуя, как кости отзываются глухой болью даже от касательных атак. Один прямой пропущенный удар — и его кости не выдержат. Толпа ревела, предвкушая развязку. Казалось, еще секунда — и грубая сила возьмет верх.

Марк терпеливо ждал своего шанса… Вот он! Момент! Глеб, уверовав в свое превосходство, занёс для решающего удара правую руку, на долю секунды опустив жезл в левой. Марк не стал уворачиваться. Вместо этого он сделал резкий короткий шаг навстречу атаке, подставив под нее скрещенные предплечья. Глухой удар отозвался огненной болью во всем теле, но это был рассчитанный риск. Оказавшись вплотную к Глебу, Марк прошел сквозь его щит. Левой рукой он схватил его браслет-усилитель, а правой, сложенной в «когти», нанес молниеносный удар не по корпусу, а по шее, в место, где сходятся ключица и грудина — в яремную ямку.

Это был не силовой удар, а точечный. Удар, который не ломает кости, но на доли секунды сбивает дыхание, прерывает поток энергии. Глеб захрипел, его глаза округлились от шока и боли. Артефакт усиления на мгновение отключился. Этого мгновения Марку хватило бы для окончания боя…Но он не стал добивать соперника! Парень резко отскочил назад, как будто и не было этой яростной схватки в ближнем бою. Он был упоен схваткой и наслаждался каждым моментом унижения аристократа. Он представлял на его месте своего истинного врага — Антона Волкова, и с каждым мгновением схватки внутренняя пружина глубоко в его душе медленно разжималась…

— Ты… ты до меня дотронулся! — просипел Глеб, багровея от ярости и унижения. Его уверенность дала трещину. Превосходство сменилось слепой, неконтролируемой злобой.

Марк лишь презрительно усмехнулся на его слова, чем окончательно вывел соперника из себя.

— ХВАТИТ ЭТИХ ИГР! — завопил Глеб.

Он в ярости взмахнул жезлом, и на этот раз огненная плеть не была одинокой. Он начал хлестать ею без разбора, подавая энергию в артефакт и создавая вокруг себя настоящий смертоносный вихрь из багровых полос. Бетон на арене плавился, воздух звенел от жара. Он тратил колоссальную энергию, пытаясь просто смести этого наглого простолюдина с лица земли. И это была его роковая ошибка.

Марк отступал, уворачивался, падал и снова вскакивал. Его одежда тлела в нескольких местах от близких проходов плети. Он был на грани. Но он видел — жезл Глеба светится все тише, а движения становятся все более резкими, размашистыми. Аристократ терял концентрацию и силу. В голове парня билась одна мысль — «Еще немного. Еще чуть-чуть».

И вот Глеб, разъяренный до предела, увидел, что Марк