Ее голос разносился по всему лесу. Песня кружилась меж стволов, путалась в малиннике, поднималась к самым кронам и неистово шелестела листьями…

Я почувствовала, как все тело покрылось мурашками, воздух вокруг загустел и стало трудно дышать.

Это было невероятно и завораживающе…

Неожиданно духи леса ответили на зов Агапы.

Из тумана начали вырисовываться черты, и появился призрак женщины средних лет с грустными глазами. Плечи ее опущены, косынка сбилась, она выглядела очень и очень утомленной.

Купалинка.

Ее облик был призрачным, но четко различимым: длинные русые волосы, слегка спутанные, обрамляли бледное лицо с глубокими морщинами, свидетельствующими о пережитых страданиях. Ее глаза, полные печали, казались бездонными, а платье из простого льна, понизу совсем обтрепалось.

Агапа замолчала, вглядываясь вперед. Как ни странно, я не испытывала страх. Наверное, на него просто не было времени. Я пыталась разглядеть каждую деталь происходящего, не упустить ни одного слова.

Ведьма обратилась к призраку:

– Купалинка, кликни свою дочку Михалину! Нехай гонит Туросика домой. Я сплела для нее добрую ляльку.

Ведьма достала из широкого кармана куклу, сплетенную из соломы и тряпочек

Купалинка на миг замерла, ничего не отвечая, будто к чему-то прислушиваясь, потом склонила голову в знаке согласия и растаяла в воздухе…

Я почувствовала, как что-то изменилось в атмосфере. Казалось, что лес затаил дыхание. В ожидании, что будет дальше, не дрогнула ни одна травинка, не шелестел ни один листик на дереве.

Вскоре из глубины леса послышался оглушительный, как мне показалось, топот копыт. Вероятно, на наш зов Михалина гнала огромного быка, с таким неподходящим для злого и опасного демона именем, – Туросик…

Глава 41

Первое, что мне бросилось в глаза, это луна. Совершенно круглая. Большая. Таких больших не бывает взаправду. Серебряным светом она заливала арену так ярко будто подсвечивала прожектором. Трибуны со зрителями, на которых сидела и я, оставались в полной темноте.

Я еще раз глянула на луну...

Если бы во сне я могла хоть что-то чувствовать, то ощутила бы, как сердце сжали ледяные пальцы паники.

Ночной кошмар. Тот самый... Его давно уже не было, и я даже успела отвыкнуть, но...

На арене появился тореадор. Он выглядел странно и двигался неестественно, словно марионетка на нитях, дергаясь и спотыкаясь. Его костюм, обычно яркий и блестящий, был тусклым и порванным, будто прошел через множество битв.

Но некогда было приглядываться к тореадору, потому что за ним на арену выскочил огромного размера черный бык, с кроваво-красными глазами. Пробежался по кругу, заметил в центре противника и начал примериваться, с какой стороны на него напасть.

Бык сделал еще круг, но вдруг остановился и посмотрел прямо на меня. Наши взгляды встретились. Несмотря на то что он был довольно далеко от меня, я разглядела пылающий огонь в его глазах. А в этом огне горела ярость и ненависть, которую он копил веками. А еще опасность. Бык медленно тяжелыми шагами начал двигаться в мою сторону.

Я пыталась закричать, но безрезультатно, голоса не было. Пространство арены и зрительских трибун наполняла тяжелая ватная тишина.

Зрители вокруг меня сидели неподвижно, их лица скрывались в тени, и только иногда я замечала блеск глаз, следящих за происходящим. Они тоже были частью кошмара, пленниками ночи.

Тореадор развернул красную тряпку, неожиданно яркую в этом сером мире. Он дернул ею, привлекая внимание быка. Бык среагировал, на время забыл на меня и сосредоточился на тореадоре. А тот поднял меч, но его рука дрожала. Бык, словно чувствуя слабость, ринулся вперед с невероятной скоростью. В этот момент время замедлилось. Я видела каждое движение, каждую каплю пота на лице тореадора, каждый мускул, напрягшийся у быка.

И вдруг арена начала меняться. Песок под их ногами стал чернее угля и поглощал их, будто зыбучие пески. Луна, которая до этого ярко освещала арену, тускнела, и тени стали сгущаться, обволакивая все вокруг.

***

Мира проснулась, жадно хватая воздух ртом, и резко села на кровати. Ее сердце бешено колотилось, виски сковало давящей болью. Она спрятала лицо в ладонях и потерла глаза, пытаясь успокоиться.

«Это всего лишь сон, ночной кошмар, – повторяла она себе. – Такое случается со всеми, ничего страшного».

Но Мира знала, что врет сама себе. Это не просто сон, а предсказание. Очень-очень плохое предсказание, для человека на арене. Но он сражается. Мира не видела его мертвым, а значит, шансы успеть еще есть.

Тусклый лунный свет пробивался через плотную штору. Мира встала, подошла к окну и полностью отдернула штору. Она пыталась успокоиться. Сейчас ей нужен трезвый ум и холодный рассудок. Девушка смотрела на улицу, на припаркованные возле тротуара автомобили, на горящий фонарь. Ее била дрожь, но она старалась этого не замечать. Ей надо сосредоточиться и вспомнить самую важную деталь из сна. Лицо тореадора. Оно сразу показалось ей знакомым, но тот стоял далеко от нее, и разглядеть черты лица было сложно. Но общий облик… комплекция, посадка головы, прическа…

Мира была банши, и ее сны всегда несли предупреждение. Этот кошмар означал, что сейчас кто-то в смертельной опасности. На этот раз мужчина и, похоже, он ей знаком. В голове всплывали обрывки образов, но ничего четкого, ничего такого, за что можно было бы зацепиться.

И когда, наконец, удалось успокоиться полностью и сердце вернулось в привычный ритм, будто молнией пришло осознание. Кирилл! На арене в смертельной схватке с быком сражался Кирилл.

Мира принялась искать свой телефон, но все валилось из рук. Она перевернула подушки, заглянула под кровать, даже проверила в ванной. Наконец, телефон нашелся на прикроватной тумбочке, где оставила его перед сном.

Быстрее, быстрее… Надо предупредить Алису. Нашла номер в записной книжке и нажала кнопку вызова. Один гудок, второй, третий... Никто не отвечал. Мира сбросила вызов и попробовала снова. На этот раз звонок даже не прошел. Она проверила сигнал – все в порядке. Попробовала еще раз, но снова безрезультатно.

Паника нарастала. Она не могла просто сидеть и ждать. Ей нужно было что-то предпринять, чтобы предупредить Кирилла и спасти его от возможной смерти. Каждая минута на счету. Нужно срочно действовать. Но как? Что делать? Куда кидаться?

Костя! Надо звонить ему, больше некому. Набрав номер, она ждала, пока тот ответит.

– Костя, это Мира, – начала она, когда