Сорок лет прошло с последнего покушения на Маркуса. За прошедшие десятилетия он нашел свое направление в колдовстве, собрал информацию и отыскал кузена в Норвегии, в горном массиве Ютунхеймен, на вершине Галлхепигген. Тот сидел в глубине горы, невесть чем занимался в своем уединении, да под такой защитой, что попасть к нему внезапно можно было, лишь свалившись на голову. Попытки набрать необходимую для подобного портала мощь до сих пор не увенчались успехом.

Но теперь у Маркуса есть Яга.

— Вновь проблемы, вновь виной женщина, — задумчиво протянула я.

— Да я и не помню, когда видел ее в последний раз. Это был просто повод вывести вражду на новый уровень.

Интересно, это именно колдунские штучки или мы все часто прикрываемся событиями, чтобы протолкнуть нечто совсем другое?

— Твои родители живы? — поинтересовалась я.

— Да.

— Тебе сто четыре года… А им тогда сколько?

— Побольше, — хохотнул Маркус. — Но ты же не считаешь, что мне пора купить кресло-качалку и брюзжать на погоду?

Разумеется, нет, мне самой больше пяти веков отмерено. Но про себя пока что сложно судить в таких масштабах. Меня вообще окружают сказочные долгожители.

— Ты уверен, что мне хватит силы открыть портал в горе? — задумалась я.

— Повторюсь: у тебя ее на тысячи порталов, Джьянина. С твоей силой мы могли бы перевернуть колдовской мир и встать во главе.

Старинный нож взлетал и с глухим шлепком ударялся о ладонь, чтобы вновь взлететь.

Мне не нужен никакой колдовской мир. На наши с Кощеем плечи готовы скинуть махину Корпорации — это целый сказочный мир. И я, в общем, не уверена, что хочу такое дополнение к своей странной жизни.

Я рассматривала колдуна, а в голове щелкало: моей силой он хотел достичь не только мести, но и власти.

«А ты, Яга, избавься от иномирского влияния», — звучало в воспоминании предупреждение Первородных.

Татуировка жгла, словно клеймо.

«Прилетит вдруг волшебник…»

Переворачивать колдовские миры и вставать во главе них рука об руку с Маркусом? Это нравилось воительнице, но не нравилось лично мне. Колдун, несомненно, продолжал темнить. Я решила проверить его душещипательный рассказ о родственнике-отшельнике.

Вспомнились и слова кота про подслушанный во времена его учебы разговор: якобы многие века назад сказочные измерения разных народов иногда пересекались. Может, предки Маркуса где-то в наших краях ходят. Ну или лежат в сырой земле того пресловутого кладбища. Вдруг Маркус имеет какие-то коварные планы насчет меня? По нему так не скажешь: обходителен, вроде бы честен, заботу проявляет на свой манер.

К сожалению, источник информации про заграничных магов у меня был один — незаменимый Казимир Трехрогий. Как говорится, и чтец, и швец, и на дуде игрец. Вернее, на гуслях, ну да вы поняли.

После нашего примирения в Нави мы толком не говорили, Каз выглядел чем-то озабоченным и не стремился к общению. Я не настаивала, все равно было как-то неловко. Должно пройти время, чтобы забылась такая ссора. Пусть и рука была подана, и привычное «рыжуля» вернулось в обиход.

Среда ознаменовалась разрешением Ворлиана расхищать могилы. Тоху он решил пустить, раз и его воспитанница, и я доверяем парню. Настя уже бывала на погосте, а вот Казимира директор просил держать подальше. Во избежание. Тоха, в общем, был не против, даже воодушевился предстоящими приключениями, но только после четверга. Это было кстати, поскольку мы готовили ему сюрприз на двадцать пять лет, слегка не до кладбища.

Каз выпнул подмастерья с работы на несколько дней и что-то делал в подвале. Скоро узнаем, что он наколдовал своей уникальной магией, мне он не рассказал. Мы с котом тайно присоединимся к поздравлению, и я позвонила Юле, взяла ее в сообщники.

— Сюрприз — это классно, — заявила она сразу. — Мы с Глюком покатаемся по городу вечерком, скину координаты, где будем.

Мы уже давно Тоху не зовем по его прозвищу, отвыкли незаметно, а у жнеца это прозвучало само собой, по-свойски, как будто они давно знакомы. Я улыбнулась — эта девушка была решительна и проста в общении.

— Слушай, про Тоху, там такое дело… — Я без подробностей рассказала ей о проблеме межвидовых связей летающих и водоплавающих.

— Поняла. Только я ему не нянечка, сопельки утирать не буду. — Я прямо слышала, как она поморщилась.

— Да я и не за этим говорю, просто он не в настроении из-за ситуации и дня рождения.

— Отвлечется, гарантирую, — хмыкнула Юля. — Остальное от него зависит.

— Спасибо!

— А там этот… Трехрогий будет?

— Конечно, а что? — удивилась я.

— Да я как-то с бесами раньше не встречалась. Читала про него, но, знаешь, одно дело — читать, другое — вживую. Вспомню, как он души жрал, и не по себе.

Понимаю, мне поначалу тоже странно было. Мы еще минутку поболтали, посмеялись, что столько разных людей и нелюдей связаны общим делом — душами, — можно уже клуб по интересам создавать.

Дни после Нави выдались какими-то обычными, совершенно не напоминали жизнь сказочного героя, непривычно. Искать артефакты Елены никто не подгонял, и Маркус в горы не тащил, можно было ухватить крупицу спокойствия в бесконечной круговерти событий.

* * *

Я забегала и к Насте. То книжки приносила, то заряженный плеер, то зеркальце. Присматривала, в общем. Она не скучала: что-то по домику гостевому делала, хозяйничала, а то и снег с черепов на ограде избы стряхивала. Сокрушалась, что прялки нет, — я обещала поискать. Спросила «зачем?», она глаза отвела и едва слышно проговорила: «Приданое готовить надобно». Никак серьезно за Кощея замуж собралась! Все у нее по правилам, как воспитали, и даже к баснословно богатому Кощею с приданым.

— Ты знаешь, что Кощеи девиц похищали без сундуков с одеждой? — без тени иронии спросила я.

— Знаю. Это они от одиночества такие, — серьезно ответила Настя. — Ко… Андрей сказал, что может быть, когда мне будет восемнадцать или боле.

И печально добавила, что к тому времени перестарком кликать начнут.

— Замуж успеешь всегда. Смотри на меня, я не замужем, а ведь старше тебя.

— Ты Яга, твои дела совсем другие. А мне деток, семью надобно. Подруги, коим по шестнадцать-семнадцать весен, уже матерями были.

И загрустила.