— Перестань заниматься самобичеванием, Ульяна. Делу это не поможет. Лучше постарайся успокоиться, а то, боюсь, нас снова куда-нибудь занесет, и я не уверен, что на этот раз мы останемся живы.

— Завьялов как-то упоминал о таких спонтанных проявлениях дара и что они особенно опасны, поскольку хоть сколько-то не контролируемы. Всех студентов ХИРО обязывают носить специальные амулеты, посильней боствеанских, и разработанные как раз для вейдаров с пространственной магией, но… — поджала губы и призналась, — я свой сняла.

— Зачем?

Потеревшись носом о мужнину рубашку, поведала ему о своем деле.

— Как ты понимаешь, без магии сделать артефакты, особенно такой силы, невозможно, но, Адриан, я в жизни не могла представить, что мой дар сработает таким образом от простого желания, ладно, сильного желания, и выдернет меня прямо из университета с мощнейшей противоскачковой защитой! Я не оправдываюсь, просто… Просто я в шоке от случившегося и даже не представляю, как связаться с куратором и твоим университетом, чтобы заявить о своей оплошности. Открывать воронку снова я пока не в состоянии, да и безумие это чистой воды. Черт. Нам точно назначат наказание, и выходных мы, скорой всего, лишимся, мне так жаль.

Адриан молча накрыл мою голову ладонью и прижал к своей груди. Вдыхая родной запах, понемногу успокаивалась.

— Все, все хорошо. Расслабься, малышка, мы найдем выход, обязательно. Ты мне веришь?

— Угу, — зажмурилась, крепко, насколько могла себе в тот момент позволить, обнимая мужа. — Верю.

— Вот и хорошо. Тебе лучше?

— Немного. А ты?

— Сойдет. Давай потихоньку принимать вертикальное положение? Пока попробуем сесть.

Согласно кивнула. Мне хватило сил только немного сползти с Адриана, он же сделал все за нас двоих. Хоть и не без труда, но довольно скоро мы сидели с ним на песке и смотрели в голубую лазурь спокойного моря.

— Расскажешь, с какой целью ты решила делать защитные артефакты? На продажу? Тебе не хватает денег?

Покосилась на мужа.

— Нет, дело не в деньгах, Адриан.

— Так. В чем?

— Ты можешь решить, что это все глупости уставшей ведьмы, но… Помнишь тот сон, где твои друзья и их пары оказались убитыми?

Лис насторожился.

— Да.

Со вздохом сказала:

— Он не был единственным, — ну, и выложила все на голову лиса, ежась от полыхающих на дне его глаз огненных искр. А между тем от меня не укрылись боствеанские браслеты на крепких запястьях, призванные блокировать всю магию.

Выслушав меня, супруг строго скомандовал:

— Откройся мне, Ульяна.

Ослушаться я не посмела, но открывала плотную завесу «щитов» с огромной неохотой, обнажая скопившееся во мне напряжение, удушливые страхи, нерушимыми цепями окутавшие мое сознание, усталость, давящую камнем на плечи, незримую удавку на шее, душащую по ночам, и въедливый запах крови, с которым жила последние несколько недель. Все это за мгновения перекинулось на ошеломленного двуликого. Отшатнувшись, он побледнел, со стоном выдыхая мое имя и притягивая меня к себе.

— Ульяна, почему ты мне не сказала?!

— Я думала, тебе не до этого всего, боялась, ты просто отмахнешься.

— Прости, моя девочка, я бы никогда не стал отмахиваться от тебя. Никогда. Напротив, постарался разделить твои страхи и найти в них рациональное зерно.

— В том и проблема, зерна не находятся. Сама не понимаю, в чем дело. По этой причине на всякий случай делаю амулеты и боюсь не успеть.

— Ты думаешь, через месяц с нашими что-то случится плохое?

Утвердительно кивнула. Меня, открытую, лису нетрудно было читать и знать не только страхи, но и помыслы.

— От силы. От силы месяц.

— Как бы там ни было, но предупрежден – вооружен. Чем я могу тебе помочь?

— Честно говоря, ничем, — виновато пожала плечами. — Только если выпутаться из этой передряги, чтобы нам не вбухали наказание, но я понятия не имею, как это сделать.

— Давай подумаем и начнем, пожалуй, с пошагового восстановления того, что ты делала или над чем думала, перед тем как открыла портал.

— Да ничего! Ничего такого я не делала. Была в лаборатории. С артефактами...

Мы с Адрианом вертели фрагмент моего проявления дара и так и этак. Я пыталась еще раз очень сильно захотеть вернуться назад. Представляла все ужасы последствий запретов на выход из университета до исключения и полного купирования дара, но ничего не помогало. Устав биться головой в одни ворота, мы с Адрианом пришли к решению выбраться с пляжа, найти людей и попросить телефон, чтобы связаться с Шером, парнями или на худой конец – Леонардо. Вот только спустя полчаса, к своему ужасу, осознали, что выхода с пляжа нет, а мы ходим кругами, натыкаясь на некую упругую стену.

— Какого черта? — рычал Риан, пытаясь вспороть когтями упругую хрень, но бесполезно: когти проходили в субстанцию, как в кисель, и больше никакой реакции не было. Я стояла за его спиной в полной растерянности и не знала, что и думать. — Льян, есть мысли, во что мы вляпались? Повезло, я как раз в это время прилег отдохнуть, а не прозябал на факультативах.

— Да, повезло, и крупно. Мыслей нет. Вообще никаких. В такое я еще не вляпывалась.

Адриан хмыкнул и прекратил попытки разрезать не разрезаемое.

— Ладно. Давай присядем, подумаем.

— Я бы уже что-нибудь поела.

— Ты хочешь есть?

Прислушалась к себе и озадаченно покачала головой. На самом деле нет, не хотела.

— Так и думал. За то время, что мы здесь, пришел к пониманию: физические проявления, такие, как голод, нужда или сон, здесь не проявляются. Со вчерашнего вечера не ел и не хочу. Но общее состояние куда лучше, чем при падении сюда.

— Адриан, ну, ты вообще. Не питаться – это плохо. Хотя что с тебя, двуликого, взять.

Муж хмыкнул и притянул к себе, склонился к губам, накрывая их своими и целуя, нежно, горячо, очень трепетно и страстно, лаская языком, напрочь смывая теплыми эмоциями и нерушимой любовью все мои страхи, сомнения и скопившейся негатив. Стало плевать, что будет потом, плевать на наказания, ведь есть мы, и мы точно со всеми невзгодами справимся, вместе. Я прижалась к мужчине теснее, обвила рукой шею, зарываясь пальцами в отросшие пряди волос, перебирала их и сходила с