— Вы, мальчики, как хотите, а я пока вздремну часок, раз есть такая возможность, — сказала Амина, — как стемнеет, разбудите меня!

— Я, пожалуй, тоже прилягу, — кивнул я, нацелившись взглядом на стоящий у стены диван, — не возражаешь, Серёг?

— Да отдыхайте, конечно! — кивнул Серёга, понимая, что у него выбора нет, — а я понаблюдаю пока!

Он взял висящую на стуле чёрную тряпку, накинул на себя и оказалось, что в тряпке есть прорези для глаз, после чего, пододвинув стул к окну, поднырнул под занавеску и притих.

— Чтобы с улицы меня не видно было! — вдруг сказал Серёга, отвечая на незаданный вопрос, про чёрную тряпку. Но, надо сказать, мы это и так поняли.

Я проснулся оттого, что кто-то кашлял неподалёку. Причём сразу стало понятно, что кашель искусственный. В комнате было совершенно темно, Амина погасила свой светоч, когда мы решили поспать.

— Если вы хотите куда-то идти, то лучше сейчас! — ненавязчиво начал выпроваживать нас Серёга, — самое тёмное время ночи, как никак!

— А сколько сейчас времени? — раздался сладкий зевок Амины.

— У меня нет часов, но, наверное, за полночь! — сказал Серёга.

— Ни фига себе! — я даже присвистнул, — вот это мы придавили!

— Организм взял своё, — сказала Амина и снова сладко зевнула.

— Только свет свой не включайте! — сказал из темноты Серёга, — не нужно привлекать внимание!

— Что происходит? — спросил я, — увидел что-нибудь интересное? Ты же всё это время у окна просидел?

— Да, — сказал Серёга, — два грузовика приехало с тентами перед самым закатом. Потом ещё пару раз фары сверкнули, но в темноте непонятно, что это проехало.

— Больше ничего не было? — спросил я.

— Такого, о чём бы стоило рассказать, нет, — сказал Серёга, — так, бегают туда-сюда… может быть побыстрее и побольше, чем вчера, но это не точно.

— Ладно, нам в самом деле пора! — сказала Амина, и по голосу было понятно, что она в этот момент потягивается.

— Это, каши бы за ночлег, — неуверенно промямлил Серёга.

— Дай ему, что ли, ещё каши, — сказала Амина и зажгла маленький светоч, который вряд ли было видно с улицы через шторы.

Я и сам склонялся к этой мысли. Мы всё же долго гостили у этого странного человека. Поспали спокойно, пока он дежурил, тоже большое дело. В общем, человек заслужил!

Я открыл контейнер и в тусклом свете вывалил в миску половину того, что там осталось. В общем, Серёга знатно так нас объел. Но мы всё время двигаемся, у нас больше шансов найти пропитание, чем у него, сидящего в квартире у окна с чёрной тряпкой на голове.

Вряд ли это было на самом деле, скорее мне это просто показалось, но Серёга как будто замурчал как кот, которого гладят, глядя на эту кашу. По крайней мере, вид у него был соответствующий.

— Серёжа, отвлекись, — сказала Амина, — каша твоя и никуда не денется. Проводи нас нормально. У тебя глаз намётанный, посмотри, чтобы патрулей не было поблизости. Как дашь добро, так мы и отчалим из твоей гостеприимной халупы.

— Чёй-то халупы-то? — обиделся Серёга.

— Не обращай внимания, — сказал я, — думай про кашу!

— Да, — Серёга махнул рукой, решив, что препираться никакого смысла нет, — только фонарик свой погасите!

Амина потушила светоч, а Серёга занял свой пост возле окна. Сначала смотрел минут пять через стекло, потом открыл створки и высунувшись по пояс долго мониторил ночную улицу, наконец, повернулся к нам и очень тихим шёпотом сказал:

— Всё спокойно, можете идти! Через Шоссе Энтузиастов если захотите перейти, то лучше где-нибудь здесь. Там дальше стадион, они на нём частично кучкуются. Но в основном техника и охрана её. Солдаты живут вокруг стадиона в палатках, их в лесу много, поймать могут. А если в другую сторону пойти, то спокойнее будет. Когда войдёте в парк, там и затеряться можно, он же большой очень. Главное на рожон не лезьте!

— Спасибо, Серёжа, — сказала Амина, которая уже второй раз называла его так, почти даже ласково.

По Серёге чувствовалось, что ему это очень нравится. Красотка разговаривает с ним таким мягким и нежным тоном, есть тарелка с кашей на столе, разве мог он на такое рассчитывать полдня назад? А тут, можно сказать, счастья привалило.

Амина шагнула на подоконник и прыгнула вниз. Я даже не слышал, как она приземлилась!

— Спасибо за всё, Серёг! — пожал я ему руку.

— Вы это, заходите, если что! — сказал он, понимая, что это крайне маловероятно.

— Обязательно, — сказал я и тоже прыгну вниз.

Моё приземление было слышно, но негромко. У меня тоже получилось приземлиться мягко. Да и трава погасила звук.

Двумя тенями мы с Аминой скользнули вдоль стены, удаляясь от открытого окна. При Серёге мы не обсудили дальнейший план действий, а сделать это было необходимо.

Мы засели в кустарнике, разросшемся на газоне.

— Ты уверена, что нам стоит туда лезть? — спросил я.

— Нет, но мы полезем, — сказала Амина, — картина простая. Вы с друзьями очень насолили этим чёрным. Они вас преследовали и обложили, после чего случилась та бойня, в которой ты погиб. Судя по всему, твоим удалось уйти, на это указывают многие косвенные приметы.

— Это всё понятно, — кивнул я.

— Если даже твои оторвались, вряд ли их перестанут искать. Мы не знаем, найдут или нет, но сами мы как их найти не знаем, потому что след давно утерян, — сказала Амина, — остаётся только следить за чёрными, пытаясь быть в курсе событий. Заметь, если они твоих снова найдут, мы будем у чёрных в тылу и поможем своим, если что. Ты же хочешь помочь своим? — Амина пристально на меня посмотрела.

— Наверное, — вздохнул я, — просто я не помню их совершенно, поэтому для меня помощь своим, это некая абстракция, не имеющая ни лиц, ни имён, ни прошлого.

— Ты уже начал понемногу вспоминать, — сказала Амина, — думаю, что дальше процесс пойдёт быстрее.

— Ещё и про Аню не нужно забывать! — сказал я, — её я, кстати, помню и именно ей хочу помочь в первую очередь.

— Нет тут никакой очереди, — сказала Амина, — мы же не знаем, кто её забрал. Опять же, есть шанс, что это были эти чёрные. Ведь случилось это, когда они уже шарились по району. Каким-то образом узнали про девочку и заинтересовались ей. Опять же, чтобы выяснить что-нибудь, нужно держаться поближе к чёрным. Возможно, нужно будет взять языка.

— Я не спорю с тобой, — сказал я, — просто хочу понять