И поинтересовалась:

— Док, я ведь могу идти?

— Куда? — почему-то вскинулся мужчина.

— В туалет, — ответила честно.

— О… Ну да, можешь. А потом?

— А потом завтракать, — рассмеялась над тем, каким забавным и якобы суровым в этот момент пытался выглядеть Савелий. — А что?

— А потом? — хитро ухмыльнулся Док.

— Не знаю, — призналась честно и попыталась вспомнить, какой сегодня день недели. Почему-то мозг отказывался выдавать мне эту простую информацию и пришлось спрашивать у Дока: — А сегодня что? Четверг или пятница?

— Среда, Полиночка, — огорошил меня Савелий. — Вы куда так жить торопитесь?

Э-э… Как среда? Почему среда?

Пришлось серьезно напрячь память, чтобы пошагово воспроизвести понедельник, затем вторник и потом…

Черт! И впрямь всего лишь среда! Вот это у меня жизнь насыщенная!

— Не обращайте внимания, — улыбнулась с легкой досадой. — Немного запуталась в днях. Просто Егор обещал мне доспех к концу недели, но учитывая наши разногласия… Не уверена, что наше сотрудничество ещё актуально.

— Кхм, Полина, — с подозрительно сосредоточенным видом откашлялся Док. — Тут такое дело…

И словно специально подгадав, в комнату без стука вошел Стужев, причем я инстинктивно натянула одеяло повыше, ведь лежала под ним в одних плавках (какая сволочь сняла с меня лифчик⁈), и он это сразу заметил, притормозив в дверном проеме.

Но потом всё же вошел и приветственно кивнул.

— Доброе утро, Полина. Как самочувствие?

— Нормально, — ответила напряженно.

— Сможешь заниматься?

А вот тут я задумалась.

Нет, не над тем, смогу ли я. Если надо — смогу! А над тем, что у нас за отношения.

Мы снова делаем вид, что ничего не было?

Я всё тянула с ответом, Стужев смотрел на меня с растущим напряжением, и когда до невидимого взрыва оставались доли секунды, на соседней койке с особым смаком всхрапнул Айдар и я невольно вздрогнула.

А Стужев, продолжая смотреть мне в глаза, произнес:

— Я бы хотел обсудить всё произошедшее. Наедине.

Заманчиво. И логично.

Что ж…

— Через десять минут. В моём кабинете.

— Хорошо.

Командир «Витязей» вышел, а я, сев чуть резче, чем стоило, перетерпела секундное головокружение, осмотрелась в поисках хоть чего-нибудь, чтобы уйти к себе не в одних трусах, и сообразительный Док мигом подал мне халат, который висел на спинке кровати.

И кровать-то знакомая…

Не удержалась, спросила:

— Откуда кровати?

— Одна из вашей спальни, — не стал лгать Док. — Не волнуйтесь, сегодня же вернем обратно. Мне так было удобнее. Искренне надеюсь, что тенденция не сохранится и всего одной будет хватать, но сегодня так.

— М-м, ясно.

Скупо улыбнувшись, я облачилась в халат, сунула ноги в тапки и, старательно придерживаясь стеночки, чтобы в случае чего падать аккуратно, дошоркала слабыми ногами до левого крыла, посетила туалет, затем «забежала» к себе, оделась и, крикнув в сторону кухни, чтобы подали мне завтрак наверх, поползла в кабинет.

Не сказать, что на это ушли все силы, но в кресло я садилась с откровенным облегчением. Откинулась на его мягкую спинку, прикрыла глаза, расслабилась…

— Не стоило вставать, если тебе так плохо, — заявил Стужев, возникнув из ниоткуда.

Или это я умудрилась отключиться? Позорище!

Молча проследив за тем, как вошедшая в кабинет Дарья расставляет на моём столе всевозможные утренние блюда, я дождалась, когда женщина выйдет, затем взяла в одну руку кружку, во вторую оладушек — и начала есть.

Никуда не торопясь. С чувством и наслаждением.

Стужев, понаблюдав за этим какое-то время, беззвучно усмехнулся и сел в кресло. Причем, сел не просто так. Не для того, чтобы испепелять меня взглядом и дальше. Нет.

Сев, он сделал это так, что умудрился полулечь, сложив руки на животе, а затем и вовсе закрыл глаза.

Однако!

— Не стоило настаивать на встрече, если больше всего хотите спать, Егор Романович, — не удержалась я от издевки, которая прозвучала особенно едко. Аж сама не ожидала.

— Больше всего я хочу совсем другого, — пугающе ровным тоном произнес Стужев, не открывая глаз. — Но ты права, поспать мне сегодня особо не удалось, разлом закрылся только полчаса назад, а мой долг, как командира отряда, проследить за этим до конца. Но поговорить я хотел о другом.

С этими словами он всё-таки открыл глаза и сфокусировал взгляд на мне.

— Я хотел извиниться. Вчера ночью я был резок, груб и излишне эмоционален. Тем не менее это не отменяет того, что я злюсь. На тебя, да. Ну и на себя до кучи, потому что не проговорил ряд незыблемых правил, которые для меня очевидны. Обсудим их?

Это был крайне странный диалог на грани скандала, но я предпочла кивнуть. Обсуждение — это уже конструктив, верно? А я, как бы ни психовала, не могу отрицать, что такой наставник в сто раз лучше никакого.

А ведь я до сих пор не спросила у него, в какую цену мне обошлись каменные ядрышки… Не бесплатно же, верно?

— Первое: никакого поглощения без моего разрешения и вне графика. Вообще. Категорически. Согласна?

Я хмыкнула, предпочтя отпить чаю.

— Не потому что я самодур и жадина, а потому что не хочу, чтобы ты страдала там, где можно не страдать, — добавил Стужев, так и не услышав от меня ответ. — Или ты не умеешь иначе?

На это я цокнула и начала рассматривать потолок. Ну что за бред он несет, а? Понятно, что на основе увиденного… Но если у меня дар такой, что я могу поделать?

— Второе, — чуть напряженнее произнёс командир «Витязей», так и не дождавшись от меня нужной ему реакции, — ты сама согласилась стать моим стажером. Да, мы не проговаривали это на словах и я наивно решил, что ты осознаешь всю величину ответственности. Вчера я понял, что это не так. Ты не мужчина. Ты ничего не смыслишь в военном деле и субординации. Поэтому нам стоит проговорить каждый пункт нашего соглашения. Я прав?

— А ты любишь быть правым, да? — усмехнулась, посмотрев ему в глаза. — Хорошо, Стужа, ты прав. Признаю. Доволен?

— Ни капли, — скривился. — Хочешь начистоту? Давай. Я не могу воспринимать тебя, как бойца. И не потому, что ты женщина. А потому, что ты женщина, которая мне нравится. Именно поэтому я беспокоюсь о тебе гораздо сильнее. Не хочу подвергать риску. Боли. Лишениям. В принципе не хочу, чтобы ты этим занималась. Реально ли это?

И снова устремил на меня пронзительный взгляд своих невозможно серебряных глаз.

Чувствуя, что не так уж и спокойна, как хочется, я прикрыла глаза ресницами, отстраненно радуясь, что могу прикрыться и кружкой. А ещё оладушкой. И вообще — отличный завтрак! Давно