Поднявшись, я затихарилась и выглянула в окно.

Тёмный палисадник, высокие деревья и плотные зеленые кустарники, грунтовая дорожка полукругом. Открытые настежь старые, заваленные ворота, что отделяли придомовую территорию от асфальта проезжей части.

Внизу дворика стоял Роман, сложив руки на груди, а по грунтовой дорожке ходил взад вперед майор Иванов, освещая себе путь фонариком. Сквозь открытую форточку я продолжала слышать их голоса.

— Камер наружных у вас на здании нет? — Роман выхватил фонариком угол дома.

Роман посмотрел на световой круг:

— Нет, я установил камеры только над главным входом.

— Ворота постоянно открыты?

— Да. Их надо реставрировать, а я уже говорил Вам, что стеснён в средствах.

— А по какой программе Вы приобрели этот особняк? — Майор чиркнул зажигалкой, затянулся сигаретой и выпустил через ноздри две струйки дыма.

— Городская реконструкция.

— И в итоге дорого встало? — Иванов зажал сигарету в зубах.

— Я рассчитывал, на гораздо меньшую сумму.

Иванов улыбнулся:

— Да, эта программа как в анекдоте — залезть на верблюда один доллар, а слезть десять.

Роман засмеялся самым ненатуральным смехом, какой мог только изобразить. Майор Иванов затушил сигарету и выкинул хабарик за ворота. Потоптался по гравию и встал рядом с молоденьким деревцем, ровно на то место куда я припарковала машину. Он сел на корточки и подсветил ярким лучом след от шин, что остался на земле рядом с деревом. Сделал фото, потом отошел и снова всмотрелся в черные прерывистые полоски.

— Скажите, а может Вы выдели здесь девушку, блондинку?

— Простите?

— Вот посмотрите, здесь явно была припаркована машина, я еще сличу рисунок шин, но я уверен, что эти следы принадлежали угнанной машине. Но рядом, смотрите, вот здесь, небольшой след.

Роман подошел ближе к майору и взглянул на то место, куда указывал луч полицейского фонарика.

— Да, и в правду. След от ботинок. Небольшой. Размер где-то тридцать седьмой.

Иванов склонил голову на бок и кивнул. Роман продолжил:

— Но почему Вы обращаете мое внимание на этот след?

Иванов встал с корточек, снова подтянул брюки. Немного помедлил и заговорил:

— Дело в том, что хоть машину и угнали двое молодых людей, их фото я Вам показывал, в последний раз на ней ездила и попала в страшную аварию девушка с белыми волосами. Мне необходимо ее найти. Я считаю, что эти угонщики держали девушку в заложниках. Она каким-то образом освободилась, возможно здесь, и забрала у угонщиков автомобиль. Вы точно в ночь пятницы не слышали ничего странного на заднем дворе.

— Говорю же Вам, операционная и мой кабинет, выходят окнами на улицу, палаты пациентов были пусты, а значит мне не было нужды даже проверять эту часть здания.

Лицо Иванова погрустнело. Он глянул на темные окна второго этажа:

— Вы живете наверху?

— Да.

— А окна вашего жилища тоже не выходят во двор.

— Кабинет располагается на этой стороне.

— Давайте мы поднимемся и я посмотрю?

Роман вздохнул и пропустил майора вперед в дом жестом.

Я побежала в спальню Романа, отщелкнула паркет, в том месте где Роман дневал, и спряталась в потайном отсеке.

Топот шагов по деревянной лестнице, стук каблуков ботинок по деревянному паркету.

— Любите книги? — Майор обратил свое внимание на стопки литературы у черного входа.

— Да. — коротко ответил Роман.

— Я вот тоже, да времени нет читать. Зато аудио-версии очень выручают. Можно слушать любимые повести и романы в дороге, пока мотаешься по городу.

Роман никак не отреагировал на слова Иванова.

— Прошу, вот мой домашний кабинет.

— Ого, у вас тут прямо Кунсткамера. — Майор постучал костяшками пальцев по банкам с забальзамированными экспонатами.

Меня всегда удивляла любовь Романа к этим вещам. Я старалась не заглядывать в его кабинет, потому как мертвые эмбрионы и части тел в спиртовом растворе меня до ужаса пугали.

— Да, я много лет собираю природные аномалии. — Роман взял в руки одну из склянок и протёр с неё пыль.

— А зачем? — оживился Иванов.

— Хобби.

— И не жутковато Вам работать среди всех этих банок?

— Я врач, я многое видел за годы практики. Для мня это не более, чем декор.

Я слышала, как майор отодвигает шторы и опирается на подоконник.

— Так странно, вроде с улицы дом кажется совсем не высоким, а со второго этажа если выглянуть, то голова кружиться.

— Такое бывает, если у Вас боязнь высоты.

— Вы меня раскрыли. — засмеялся полицейский.

— Пара сеансов работы с психиатром и Ваша фобия уйдет. — профессионально и безапелляционно заявил Роман.

— Пробовал. Не помогло. В пятницу Вы тут были?

— Нет, я всё время провел в гостиной, заснул перед телевизором.

— … И не могли слышать мотор машины. — тихо продолжил ответ хирурга полицейский.

— Послушайте, я Вам уже несколько раз ответил, что я не видел, что на моем заднем дворе стояла целые сутки машина.

— Я просто уточняю. А днём?

— Днём я сплю. — Роман сохранял внешние спокойствие, но я знала, что хирург кипит внутри.

— Что весь день спите? — ухмыльнулся Иванов.

— Да, весь день. — отрывисто, выговаривая четко каждое слово, ответил Роман.

— А как же пациенты?

— Они соглашаются на мой график, ведь я берусь в основном за самых безнадежных.

— Да, это я про Вас уже узнал. Так как же устроен Ваш график? Днём вы отдыхаете, а поздно вечером и ночью оперируете?

— Всё верно.

— А почему?

— Мне так удобно.

— Сова?

— Простите?

— Ну есть жаворонки и совы. Первые рано встают и рано ложатся спать, а вторые наоборот.

— А… в этом плане. — протянул Роман. — Нет боюсь всё прозаичнее. Я испытываю сильные головные боли от солнечного света.

— Тоже фобия?

— Фобия чего?

— Солнечного света. — сквозь улыбку произнес полицейский. — Я когда выше первого этажа оказываюсь, тоже голова раскалывается.

Роман тяжело выдохнул:

— Опухоль. Доброкачественная. Не операбельная.

Я ухмыльнулась лжи Романа. А что, все вполне гладко и объяснимо.

Иванов явно был обескуражен этими словами, стушевался и тихо произнес.

— Ясно. Извините. Что ж, раз так, то не смею больше отнимать у Вас время.

Роман и Иванов спустились на первый этаж. Я выбралась из укромного места и посмотрела в окно спальни. Майор вышел на улицу, еще раз оглядел дом хирурга, закурил и опёрся спиной о служебную машину. Он медленно осматривал здание внимательным взглядом, помахал рукой, высунувшемуся в окно, Роману и продолжил, как ни в чем не бывало, изучать дом. На всю улицу раздался громкая мелодия, начисто лишенная басов. Иванов посмотрел на телефон, чертыхнулся и закатил глаза, снял трубку.

— Иванов. Слушаю. Диктуй адрес. Старый автобусный парк? Сейчас приеду.

Иванов отбросил недокуренную сигарету, сел в служебную тачку и