Не общалась бы с Варей и её кровавыми щупами, а ещё со Стужевыми и его золотыми нитями, никогда бы не уловила его внимания к своей персоне. Это был действительно профи!

Но зря он связался со Ржевскими…

В то время пока Потапов разливался соловьем, а Грабельников творил свои ментальные непотребства, я сумела проникнуть под его энергетическую броню, нагло воспользовавшись его собственными щупами, вдоль которых скользнула сама, и слегка подправила выработку мелатонина. Гормона сна. Подправила так, что мужчина сначала просто начал часто моргать, затем прикрыл глаза на три секунды, на пять… да так и уснул.

Ну а я, подвинув к себе бумаги, предложенные Потаповым, внимательно их изучила, ужаснулась и вернула обратно майору.

— Михаил Арсеньевич, при всем моём уважении к военным и нашему любимому императору, это неприемлемо.

— Простите? — напрягся майор, уже уверенный, что прямо сейчас я поставлю в документе свою подпись и на этом дело сделано.

— Неприемлемо, говорю, — улыбнулась ему. — Я женщина, а не робот. У меня есть семья, обязательства. Я не готова тратить сорок восемь часов в сутки, чтобы лечить ваших бойцов без перерыва, выбегая по первому щелчку то в Сахалин, то в Калининград. Это невозможно. Чисто физически. Более того, являясь графиней, женщиной, главой рода, а ещё частным лицом, собирающимся в будущем стать женой и матерью, я не могу позволить себе гробить здоровье на передовой. Для этого у вас есть мужчины. Уж простите, если это звучит грубо, но я считаю, что именно вы обязаны обеспечивать нашу безопасность, а не наоборот.

Дождавшись, когда майор осознает, что я не глупая курица, готовая подписывать бумажки только потому, что властные дяди сказали «надо», я спокойно добавила:

— Тем не менее я не собираюсь бросать действительно нуждающихся бойцов на произвол судьбы. Мои условия таковы: вы доставляете их ко мне сами. Да, именно сюда. В особняк. Здесь у меня достаточно места, сил и времени, чтобы принимать… Допустим, двух-трех пациентов в сутки. Но только тех, кому действительно не может помочь никто другой. Иное неприемлемо. Я не ломовая лошадь и не позволю обращаться с собой, как с расходным материалом. Взваливая на мои плечи неподъемную ношу, в один прекрасный момент вы обнаружите, что меня больше нет. Кончилась. Я согласна прописать в договоре форс мажорные ситуации, но в таких случаях мне потребуется сторонняя помощь. Медики, ресурсы, площади. Повторюсь, только в случае форс мажора. Не на постоянной основе. Вы готовы обсудить наше сотрудничество на этих условиях?

Нахмурив лоб и смешно пошевелив усами, Потапов метнулся взглядом к своему коллеге и мигом напрягся, увидев, что тот… спит. Просто спит.

— Ваше сиятельство? Что за дела? — Майор набычился, метнулся взглядом к Стужеву, затем почему-то к чайнику, словно решил, что проблема в нём, а затем возмущенно уставился на меня.

— Не волнуйтесь, ваш коллега-менталист просто отдыхает, — улыбнулась невозмутимо. — Перенапрягся. Бывает. Кстати, не подскажете, что бывает с теми, кто ментальным внушением заставляет верных граждан империи подписывать заведомо кабальные договора?

— Позвольте? — встрепенулся Алещугов и после моего кивка завладел документами. Внимательно изучил, помрачнел и сурово отчеканил: — Возмутительно! Да это полноценная уголовщина, господин майор! Моя клиентка абсолютно права! Данный договор — ничто иное, как кощунственное пренебрежение базовыми правами гражданина! Более того, аристократки и женщины! Да это самое настоящее подсудное дело!

Распаляясь всё сильнее, Семен Семеныч начал сыпать перечнем уголовных статей, пунктами, правками и кодексами. Где-то между этим документами завладел Стужев и, изучив их, тоже помрачнел, уставившись на Потапова до того тяжелым взглядом, что тот несколько раз нервно сглотнул, ослабил галстук и, дождавшись паузы в гневной речи Алещугова, поторопился сгладить ситуацию.

— Прошу прощения. Это не те документы. Видимо, в канцелярии что-то напутали. Поверьте, все виновные понесут заслуженное наказание.

Да-да, верим-верим…

— Что же до нашего сотрудничества… — мужчина натянуто улыбнулся мне, — надеюсь, оно возможно, как таковое?

Я кивнула.

— Пожалуйста, изложите все ваши условия на бумаге, я уведомлю о них своё руководство. В случае, если они будут согласны, мы с вами обязательно свяжемся.

Следующие сорок минут при поддержке Стужева и с подсказками Алещугова, воспользовавшись документами Потапова, как основой, а набрала на ноутбуке свой вариант, прописав всё, включая форс мажоры и досрочное расторжение по состоянию здоровья и прочего, отпуск и иное, после чего распечатала мужчине документ, вручила…

И с интересом проследила, как Потапов будит Грабельникова. Это было забавно, особенно наблюдать, как Вячеслав Сергеевич недоуменно озирается, не понимая, где он находится и почему всё именно так.

В итоге до конца он так и не проснулся и Потапов увел его прочь, на всякий случай придерживая, но мне стыдно не было. Неа. Проспится, будет лучше прежнего. Всяко лучше, чем мигренью и животом маяться, правда?

Мрачный Ржевский, угрожающе чеканя шаг, отправился следом за ними.

— Ваше сиятельство, это было блестяще! — немного нервно заявил юрист, промокая влажный лоб платком. — Скажите, как вы догадались, что майор Грабельников менталист? Я ношу артефакт, защищающий от ментального вмешательства, но он не зафиксировал ни малейшего воздействия!

Я вопросительно взглянула на Стужева, а тот поморщился.

— Официально Грабельников сильный интуит. Не знал, что он менталист. Их воздействие практически невозможно обнаружить. Особенно настолько тонкое.

Упс…

— Будем считать, что мне повезло, — улыбнулась с долей напряжения. — В любом случае закон на нашей стороне. Искренне надеюсь, что военные не станут им пренебрегать. Семен Семенович, как обстоят наши дела с лицензией?

— О, просто замечательно!

Заверив меня, что все необходимые документы по юридическому лицу и лицензии будут готовы максимум к концу недели, так что можно будет смело заявлять о себе, как о центре сразу, как только будет готово подходящее здание, Алещугов получил от меня почти заслуженный гонорар за присутствие на непростых переговорах и пообещал прибыть в следующий раз сразу же, как мне понадобится, одним махом допил свой чай и убыл.

Глава 8

Я же, проверив почту рода и с удовлетворением увидев, что мне пришло письмо о зачислении на третий курс на факультет «Лечебное дело», тут же оплатила по выставленному счету первый год обучения и подняла глаза на Стужева, который продолжал сидеть на диване, задумчиво потягивая уже остывший чай.

Почувствовав мой взгляд, Егор посмотрел мне в глаза и, как мне показалось, спросил совсем не то, о чем думал последние минуты:

— Сегодня заниматься будем?

— Будем, — заявила твердо. — Только уточни, чем? Спортзал, фехтование или магия? Есть хочу.

— Да,