Вот же… паразит!

— Ладно, начнем, — произнесла в итоге, причем намеренно бодро. — Что делать?

— Раздевайся.

У-у…

— Совсем? — Я изобразила рабочую невозмутимость и взялась за подол платья.

— И зачем я это сказал… — едва слышно пробормотал Стужев, не сводя с меня потемневшего взгляда, когда я стянула платье через голову, представ перед мужчиной в одном нижнем белье. Достаточно закрытом, чтобы не было видно ни сосков, ни промежности, но, судя по потемневшим глазам Егора, недостаточно, чтобы он на это никак не реагировал. И голос у него тоже сел. — Лиф снимай, он будет мешать.

Сняла. Из принципа спокойно, хотя внутри уже штормило.

— Иди на кровать, — распорядился, сам берясь за футболку.

Сглотнув и торопливо отвернувшись, чтобы только не увидеть этот соблазн во плоти, я подошла к кровати. Сдернула с неё покрывало, откинула в сторону одеяло, замешкалась, не понимая, как лучше сесть… И вздрогнула от мужской ладони на своей спине.

— Спокойно, не паникуй, — произнёс Стужев, подошедший абсолютно бесшумно. — Сначала сяду я, ты сверху. Грудь к груди. Читала о двойной медитации?

— Да.

— Начнем с неё.

Глава 7

Как и озвучил, Егор сел на край кровати, придержав меня за руку, когда я, приказывая себе не думать глупости (и не делать!), садилась сверху. Какое-то время мы примерялись друг к другу, устраиваясь удобнее. Стужев подался немного назад, я в итоге скрестила лодыжки за его спиной, положив руки на плечи, а он обнял меня за талию. При этом моя грудь оказалась выше его, задорно упираясь сосками в плечи, на что этот гад протянул глубокомысленное «хм-м» и слегка раздвинул ноги, отчего моя попа съехала ниже, как впрочем и я сама.

— Извращение какое… — пробормотала, снова начиная елозить, потому что было неудобно уже ногам.

— Согласен, неловко, — усмехнулся Стужев, как и я, оставшийся в одних плавках. — Но так вроде нормально? Хотя нет, подожди.

В итоге Егор полностью забрался на кровать с ногами, сел в позу лотоса, усадив меня в «гнездо» своих ног, так что высота оказалась оптимальной, и мы дружно постарались расслабиться. Получалось ужасно.

Лично я в первую очередь ощущала бешеное биение своего пульса, притягательный аромат его чистой кожи с едва уловимой ноткой туалетной воды и в догонку учащенное биение его сердца. Что ощущал Стужев, я не знала, но догадывалась, что не полный дзен.

Как бы то ни было, оба молчали, успокаиваясь и привыкая к чрезмерной близости, и в какой-то момент это даже удалось, после чего я задышала ровнее, глубже и с четким намерением погрузиться в медитацию.

При этом сам Стужев пустил меня к себе под энергетический щит почти в самом начале, отчего я чувствовала не только себя, но и его, моментально уловив момент, когда мужчина тоже погрузится в легкое медитативное состояние, упорядочивая свои энергетические потоки.

Какое-то время мы привыкали друг к другу, как привыкали друг к другу наши энергии, а затем Егор, шепнув, что поведет, плавно объединил наши энергии в один поток, и предельно аккуратно повел по нашим телам, тем самым окончательно превращая нас в единое целое.

Это было… Интересно.

Необычно.

Странно.

Приятно.

Доверившись Стужеву от и до, ведь точно знала, что он достоин доверия и не подведет, я не мешала ему быть ведущим, превратившись в благодарного зрителя. Он же, действуя неторопливо, с педантичной основательностью, завершил первый малый круг циркуляции и пошел на второй, но уже большой.

Он затронул уже не только торс, а полностью тело, даже руки и ноги. Стужев не стал касаться лишь головы и я догадывалась, что не просто так. Всё-таки там мозги, опасно. Понятно, что некоторым людям и без них неплохо живется, но все же, смею надеяться, я к ним не отношусь.

— Вроде неплохо получается, — пробормотал Стужев, завершив и большой круг циркуляции энергий. — Теперь к главному. Я снова начну малый круг, но с движением ядер друг к другу. С тебя изъятие. Начнем?

— Да.

Прижимаясь к мужчине так крепко, что если бы могла — начала бы и вовсе в нём растворяться, я разделила сознание и пучки энергий, позволив Стужеву филигранно манипулировать нашим общим потоком, который окружил энергетические ядра и начал потихоньку их сближать, а сама проникла вниманием внутрь его ядра и нашла нужный мне зародыш.

Такой крошечный, беззащитный… Уже почти мой!

С трудом дождавшись, когда ядра сблизятся, но с некоторой досадой отметив, что взаимопроникновения не произошло — оболочки мягко спружинили и даже попытались оттолкнуть друг друга, сильно расстраиваться не спешила. О, нет!

Я ведь теперь умею проводить магическую лапароскопию!

— Не пугайся, я буду делать странное, — сообщила Стужеву почему-то шепотом, после чего обдумала собственную стратегию и создала комбинированный манипулятор.

Снаружи это была полая металлическая трубка, ведь мы оба владели стихией металла, и ядро Стужева по идее не должно отреагировать на вторжение слишком агрессивно. Вот только внутрь я поместила щуп из чистой энергии регенерации, чтобы именно им захватить нужный мне зародыш и моментально приживить себе, не позволив погибнуть даже в короткий момент трансплантации.

— Как интересно… — не скрывая собственного изумления пробормотал Стужев, продолжая омывать нас общей энергией и вместе с тем успевая наблюдать, как я предельно аккуратно выпускаю из своего ядра тончайшую стальную иглу и прокалываю ею его ядро, постепенно приближаясь к цели. — Изумительная ювелирная работа…

О да, хвалите меня, хвалите! Недаром двадцать лет трупы штопала!

Захват зародыша тоже прошел плавно и без особого напряга. Стужев лишь раз едва заметно вздрогнул, когда я поддела кончиком иглы хвостик ядрышка, уже окутав его энергией регенерации, а затем ловко втянула внутрь трубки и начала вытягивать щуп.

Как бы странно это ни звучало, сложнее всего оказалось придумать, куда поместить зародыш внутри себя. Стужев вполголоса предложил не изобретать велосипед и приживить на дно ядра, что я и сделала, а затем по его же совету пустила в новый для себя дар импульс регенерации, в моем случае заменяющий импульс роста как такового.

А затем мы оба стали счастливыми свидетелями зарождения нового дара. Клетка начала расти, «пухнуть», активно делиться. В какой-то момент оболочка пошла трещинами и лопнула, а дар раскрылся изумительным цветком цвета индиго.

Черт, больно…

Тихонько простонав, я прижалась лбом к плечу Стужева, а он пробежался пальцами по моему позвоночнику, под конец погладив поясницу, куда спустилась боль. М-м…

Увы, боль не утихала, становясь отдаленно похожей на мышечные спазмы, но это было вполне терпимо и я терпела.

А цветок рос.