Раньше, когда был подмастерьем кузнеца, он не особо интересовался системой безопасности в поселке. Знал, что в караул никто не заступает, что на вышках нет часовых, самих вышек тоже. Он даже не задумывался об опасностях, подстерегающих поселенцев здесь. Какие опасности? По ноге тяпнуть топором, простудиться на ветру, нарваться на голых девок, иных засад не ждал. А тут на тебе — индейцы, блин. Не так, кровожадные индейцы, желающие снять с тебя весь лут, какой найдут. Ему пояснили — в хозяйство дикарям сгодится не то что любая тряпочка — каждая нитка! И то, что они не используют кости белых людей в качестве поделочных материалов есть не следствие их гуманизма, а просто им предки завещали не жрать людей, от этого болеют. А так бы…

— А я сразу говорил, непростой этот Вик! Одна одежа на нем тогда чего стоила.

— Ври да не завирайся! Ты говорил, что он швис, и все швисы так ходят. Мол, у них как в Северной Марке всё не как у людей.

— Кто говорил, я говорил? Может, и говорил. И вообще, кто мешает ему быть магом-швисом?

— Ну разве незнание языка, да? Староста по-швисски разговаривать худо-бедно может, а Счастливчик не слова на том наречии не сказал.

До Вика через перегородку отчетливо доносились все слова того спора, который вели его бывшие соседи по проживанию. Или они и сейчас соседи? Простые люди, честное слово, раз его не видят за стенкой, значит его как бы и нет, можно всё, что в голове, наружу извергать.

А с одёжей получилось забавно, это да. Камуфло здесь не в ходу, да еще и такого покроя, да с кучей карманов и непонятными застежками, что сами прилипают. Уже через день, когда расчетливый Алонсо принял решение, что взрослый мужчина в их поселении не лишний, его взяли под крыло. Выдали справное, хоть и не новое платье, не в смысле бабское, а тут всю одежду платьем зовут. Короче говоря, всё такое носильное дали, а его ВКПО забрали на хранение. То есть это так принято говорить — забрали, словно приходили «они», безликие и бесформенные, и всё своими незримыми ручками сделали.

Переодеванием Вика занималась Изабелла. Женщина-огонь, женщина-поэма, с точки зрения меня как автора, а для Виктора она была чисто милфой. Стоит такая, что-то говорит непонятное, а как тут поймешь, если пока только пяток слов и выучил? Только жестами. Мол, снимай куртку, снимай футболку, это опять, значит, жестами. К тому времени, как она жестами пояснила, что надо штаны снять, Вик был уже готов к труду и обороне. Что вы хотите, парню двадцать два, девушек последние семь месяцев видел только во влажных фантазиях и на экране смартфона, пока он был (экран тоже быстро запотевал и становился влажным). А тут стоит эта! Руками не просто машет, а еще и помогает штаны стянуть. И что под штанами — тоже! А что тоже, когда там под трусами уже давно только команды дут на старт.

Команды не последовало, но организм этот нюанс проигнорировал с настойчивостью, достойной лучшего применения. Короче, у кого короче, тот дома сидит. А Изабелла просто вытерла рукой с передника следы жизнедеятельности организма одного очень горячего парня и продолжила помогать ему сначала разоблачаться, потом облачаться в новую старую одежду. Жена Цезаря вне подозрений! Просто она, когда помогала завязывать красному как рак Вику все эти хреновы шнурочки и веревочки, что-то перепутала. Перепутала и взялась всей ладонью за то самое, что четко обозначает половую принадлежность мужчины. А потом не отпускала до тех пор, пока он снова не излился в подставленные ладони. И вот уже не один Вик красным лицом пышет и дышит тяжело, а вместе с Изабеллой. Но с формальной точки зрения ничего не было. В тот раз дак точно.

Я про что рассказывал, про военную форму? Точно! Так вот, на следующий день после обретения статуса мага и назначения в следопыты староста посоветовал Вику забрать свою пятнистую одежду назад. Так и сказал: теперь эта тайная одёжа ему пригодится в полной мере. А раньше она бы сгорела потихоньку кузнице без толку. Повезло поселку со старостой. И с женой повезло, если уж честно. А еще Вику показалось, что он тоже всё знал. Вот как тот фальшивый полковник знал всё про Витьку, так Алонсо знал про свою благоверную. Не мог такой продуманный и дельный руководитель общины не знать, чем дышит его жена, с кем дышит и как глубоко.

Глава 4

Экипировка со статами

На самом деле камуфляж не настолько ультимативная фича, сказал сам себе на следующий день Вик. Пробный выезд в пустошь, как её звали все остальные, был без сюрпризов, бешеной скачки, погонь и риска. Просто проехались вокруг территории, которую община считала своей. Кстати, пустошью было принято называть любые территории, где не жили на постоянной основе люди. Цивилизованные люди, а не кочевники. Так вот, просто проехались, просто полдня в седле — и уже оба в камуфляже. Одежда двух следопытов покрылась толстым слоем пыли. Серые люди на серой равнине.

Всё-таки, не Россия-матушка, подумал наш герой, не лес-батюшка. Его пробило на какое-то былинное сюсюканье вперемешку с кадрами из детского мультика про Алешу-Поповича и Добрыню Никитича. А что, тоже богатыри-рейнджеры, совершающие патрулирование приграничных территорий и поиск индейцев. Кочевников, то есть. А ведь в лесу будет реально удобно прятаться, продолжал он вести диалог с собой. На самом деле в поле тоже заметность ниже, это он просто придирается. Эх, еще бы «лешего» придумать! Герой пошел по пути всех попаданцев, думающих, что уж они-то точно смогут что-то эдакое внедрить, что станет имбой. С той разницей, что у него не было под рукой лишнего времени, лишних ресурсов, лишних тряпочек и иголки, и тех не было. А «Леший», было ощущение, что еще годик, и его собственный камуфляж истреплется до состояния этой накидки. Вот вроде еще ничего не сотворил, а на штанине уже зацепка и намек, что еще раз-другой в этом месте хозяин зацепит штаны за железку, и порвет.

Это еще хорошо, что Виктор уродился чернявым, хоть и по-русски светлоглазым, а то совсем уж