На глаза Амелии навернулись слезы. Она слушала Дэйва, еще больше пропитываясь ужасом из-за той злости, с которой он говорил, и тоже не понимала, что делать, но одно знала точно: она не бросит друзей.

– Один раз я уже сбежала, – начала она. – Обе мои подруги в беде, а я даже не знаю всего, что с ними произошло. Я хочу им помочь.

– Ты меня плохо слышала? Ты вернешься домой, и это не обсуждается.

Не желая больше спорить с Амелией, Дэйв пошел в сторону своей машины. На болтовню времени и сил не осталось. Ему нужно было прийти в себя, успокоиться, написать Гейлу и рассказать про Джой.

Он сидел за рулем, нервно постукивая по нему пальцами, и следил за Амелией, которая ждала своего мужа, а мысли все были об Авроре и о том, как ей помочь.

Только бы она и ребенок выжили. Только бы Ребекка пришла ночью, чтобы обо всем ей сообщить.

Иначе Брайен сровняет с землей все, что когда-то называли светлым миром.

Глава 21

Время… Оно быстротечно? Или тянется подобно густой смоле?

Дэйв весь вечер не чувствовал секунд, минут и часов. Его мобильный разрывался от звонков: все семьи узнали о том, что Аврора нарушила закон и родила от темного. Он не хотел никого слушать, разговаривать о том, что явно не касалось даже его самого. И как же хорошо, что к его порогу никого не принесло. Видимо, родители оказались благоразумнее и решили не давить на «бедного сына, которого предала непутевая жена».

Пожалуй, все это время в голове сидел один вопрос: почему правительство светлого мира не побоялось рассказать всем о связи Авроры с темным? Раньше подобные случаи скрывались либо подавалось все так, будто темные совершили насилие.

Когда наступила ночь, Дэйв уселся на кровать Авроры с единственной включенной лампой и фонариком под рукой. Он смотрел в окно и ждал.

Ждал.

Снова ждал.

В тишине и в полном одиночестве, наедине с безысходностью.

Заветный стук стал спасительным маяком. Он немедля открыл окно и помог Ребекке залезть. Им до сих пор было непривычно без опаски прикасаться друг к другу, и, когда она слегка навалилась на него, они оба вздрогнули.

Ребекка смутилась сильнее Дэйва. Он из-за обстоятельств куда больше был зациклен на важности ее прихода, нежели на секундной близости, поэтому бегло осмотрел ее улыбающееся лицо и поспешил выключить свет, осознав, что постепенно теряет рассудок, пытаясь улизнуть от правды в этом моменте.

– Привет, Дэйв, – воодушевленно сказала Ребекка. В комнате уже было темно, поэтому она могла спокойно осмотреться. – А где Аврора?

Она даже не подозревала. У нее было слишком много хороших новостей, чтобы прочитать реальность в жестах Дэйва, в его пустом взгляде.

– Тебе лучше присесть.

Дэйв похлопал ладонью рядом с собой, но Ребекка не поспешила сесть. Она стояла и изучала его взглядом.

– Дэйв, – выдохнула она, – скажи, что Аврора жива.

– Жива. – Почти уверенно, хотя сомнение все равно подло проскочило и коснулось уже обостренного сознания Ребекки.

Она на ватных ногах подошла к кровати, плюхнулась рядом с Дэйвом и в этот же момент холодно, максимально сдержанно спросила:

– Где она?

– Правительство все знало. Я предполагаю, что они вкололи ей что-то, вызывающее роды.

– Черт, – шепотом выругалась Ребекка. – Они увезли ее к себе?

Дэйв кивнул.

– Ты должна сказать об этом Брайену.

Ребекку от ужаса парализовало. Она прекрасно понимала, к каким последствиям приведет то, что Брайен обо всем узнает.

– Как я ему об этом скажу? Ты хоть представляешь…

– Да, – светлый ее перебил. – Я плохо его знаю, но все равно могу представить, что будет с ним и что в конечном итоге он может сделать. Другого выхода нет. Я бы сам ему сказал, но вряд ли смогу пройти без света хотя бы метр.

Они замолчали, погрузившись в собственные мысли и чувства. Удивительно, что они, светлый и темная, казалось бы, такие разные, сейчас сидели рядом и думали об одном и том же, ощущая холод беспомощности. Им было жаль Аврору и Брайена, которые, пройдя через все испытания, в шаге от счастья провалились в очередную яму. Им было страшно за судьбу обоих миров. Потому что если Брайен не смог предотвратить все, то кто смог бы?

– Через три дня он должен был стать правителем, – тихо сказала Ребекка, проглатывая ком сочувствия, чтобы только не заплакать. – Все должно было закончиться.

– Это уже не имеет смысла.

– Я шла сюда, чтобы обрадовать Аврору. Я и сама была счастлива, ведь и для меня жизнь могла обернуться в лучшую сторону. Как дура мчалась с улыбкой, хотя, черт, никогда себя так не вела. Думала о сыне. – На воспоминаниях о маленьком мальчике она все же сорвалась. Не впала в истерику, но все равно пропустила слезинку. – Что сейчас с Авророй? Брайен возненавидит себя за то, что не успел!

Дэйв впитывал все слова в себя, пропускал сквозь сердце ее переживания и не мог больше оставаться в стороне.

Не видя и, возможно, даже неуклюже, но он притянул Ребекку к себе, пока она не наговорила лишнего, не успела накрутить больше нитей на клубок всеобщего отчаяния. Ему просто хотелось утешить ее, а слов подобрать он не мог. Поэтому обнял, одновременно успокаивая и себя.

Хотелось в этой беспомощности и безысходности почувствовать кого-то рядом. Им обоим.

Ребекка ни на секунду не задумалась о том, как все это странно и необычно. Ей было комфортно и спокойно, ее мысли фокусировались на одном – решение проблемы. Возвращались холодность и рассудительность, к которым она привыкла. Только появилось в них что-то иное. Необъяснимое.

– Я не помню, чтобы была когда-то такой сентиментальной, – заметила Ребекка.

– Иногда полезно иметь возможность побыть слабой.

Не стервой с высоким уровнем чувства собственной важности? Не тварью, уничтожающей взглядом?

Слабой. Способной показать, что за бетонными стенами самозащиты все еще дышит девочка, не знающая боли и насилия.

Она вспомнила о Блэйке совершенно не вовремя. По ее телу прошелся сильный разряд, но вместо того, чтобы отстраниться от Дэйва,