– Ваши придворные с легкостью скрутили мне руки, а про нее ничего не узнали. Она же работала у меня в лавке.

– Если вы думаете, что все так просто, то заблуждаетесь. Я предпочитаю лишний раз не беспокоить князя Олифа…

– Я знаю, что несколько ваших придворных учились в Ферле. Спросите у них!

– Видимо, Ирис не привлекла их настолько, чтобы запомниться. Зато удалось выяснить, что теперь доход от вашей лавки упал в разы. – Туллий постепенно терял терпение, но внезапно заметил, что фигура гостя словно обмякла – верный признак отчаянья и сомнений. – Подумайте, кудесник Хабмер… Почему вы не хотите поведать мне о том, что не секрет для половины Ферла?

– Вряд ли… Только для нескольких родов. Положение волшебницы не то, о чем мечтают для дочерей и внучек.

– Но ведь ее род известен?

– Да, но она всегда внушала всем, что относится к побочной ветви.

– Это уже что-то… Подумайте, кудесник Хабмер.

– Я – человек принципиальный.

– Никто не спорит. Я просто прошу вас немного подумать.

Туллий начал медленно покачиваться на каблуках. Сомнений не осталось – кудесник Хабмер сдался. Решение его очевидно, раз он заговорил о принципах: «Ненавижу иметь дело с принципиальными людьми. Никогда не знаешь, какую гадость от них ждать. Стремясь не замараться, они с легкостью окунают в грязь других».

– Какие вы мне даете гарантии?

– Гарантии? – Туллий опешил от той наглости, с которой были произнесены эти слова. – Разве слова принца недостаточно?

– Я больше доверяю бумагам.

– Экий вы изворотливый! Говорите, что все останется между нами, а сами пытаетесь наследить. Ни одной бумаги я подписывать не буду. Я даю вам пять мешков золота, а не дарственные.

– Но…

– Соврете всем, что нашли клад в зарослях редиски.

– Не делайте вид, будто не понимаете, о чем я. Мне нужны гарантии, что вы отдадите мне это золото.

– Ах, вот оно как… Я знал, что вы можете заупрямиться и усомниться. – Туллий громко хлопнул несколько раз в ладоши.

Через несколько секунд в зал вошел Щещ со своими подчиненным, каждый из которых нес по холщевому мешку.

– Можете заглянуть в любой, кудесник Хабмер, и даже попробовать на зуб. Каждый из этих мешков наполнен золотом, настоящим золотом. – Туллий развязал один и, зачерпнув горсть чего-то звенящего, приблизился к гостю. – Протяните руки. Смелее. Чувствуете, какое приятное на ощупь? Целых пять мешков.

Кудесник Хабмер сжал монеты, как обезьянка банан.

– Ну же, расскажите мне про свою ученицу. У меня на нее такие планы, что будете ей гордиться до конца дней. Собой, впрочем, тоже. – Туллий подал знак, и придворные скрылись.

Кудесник Хабмер тяжело вдохнул воздух, пряча монетки в карман мантии, и на выдохе произнес:

– Она – дальняя родственница принца Пиона, сестра в каком-то колене… Я думаю, вы слышали про то, что в прошлом году у него погибла сестра? Прямо перед своей свадьбой.

– Угу. Дальняя родственница.

– Он хотел выдать ее за одного из своих придворных, а она сбежала. Чтобы не допустить скандала, принц Пион объявил ее погибшей.

– Почему она так поступила?

– Не знаю. Мне только известно, что принц Пион уже очень давно недолюбливает свою сестру. Причины этого мне непонятны. Из всех своих родственниц он выделяет именно ее. Это началось лет шесть назад, когда еще был жив его отец.

– Но провозгласить мертвой…

– Ему не удалось избежать скандала.

– То есть…

– Ее мать – фея. Фея Сирень. Как видите, в ее жилах течет кровь этого легендарного племени, увы, растерявшего за века все свои способности, но не обольстительность. Фея – троюродная тетя принца Пиона. А отец Ирис сам достиг должности смотрителя исторических реликвий Ферла… Но это не главное. Главное то, что он – наследник рода Жар-птиц. Именно он станет следующим главой. Это ведь один из древнейших родов. Занятия Ирис волшебством вызвали недовольство практически у всех ее родственников. Вы понимаете…

– Я знаю, но чем же она отличилась?

– Ничем, кроме своих способностей и желания их совершенствовать. Лишь только она начала учиться, как оборот моей лавки вырос в разы. Никто не умеет так варить зелья…

– Но о ней не шло никакой невероятной славы.

– Девчонка, – пожал плечами кудесник Хабмер и ядовито добавил: – Да и учителем ее был я, а не старый прохвост Кельрин.

– Жар-птица… Так из-за чего произошел скандал?

– Когда принц Пион решил выдать ее замуж, глава рода с радостью согласился – наперекор ее родителям. Во-первых, достойный жених, а во-вторых, это означало прекращение дурных занятий Ирис. Я не в курсе, что ему еще наобещал принц Пион… Это произошло накануне ее продажи. Никто не ожидал такой развязки и не знает, что случилось. Объявили, что она случайно выпала из окна… Я знаю только, что принц Пион ищет ее зачем-то…

Далее кудесник Хабмер углубился в перипетии семейных разборок. Туллий старался слушать его со всем вниманием, на которое был способен в этот момент. Перед внутренним взором, словно вывеска на лавке, сияло словосочетание: «Сестра принца Пиона».

«Создатель, но ведь это не дает ответ ни на один из моих вопросов. Кто бы мог подумать, родственница принца Флорандии привольно ходит по моему родному замку. Бедный дядюшка, он, наверное, уже столько раз перевернулся в гробу из-за этого!» – Туллий поддакивал, задавал уточняющие вопросы, но больше всего ему хотелось поскорее сбежать из этого зала, спрятаться в глубинах своего замка, погрузиться в спячку и проснуться когда-нибудь потом, в далеком безопасном будущем.

* * *

Разговор с кудесником Хабмером настолько вымотал Туллия, что, махнув рукой на секретность прогулки, он приказал отвезти себя в замок в повозке. Упершись лбом в оконное стекло, он обдумывал, как лучше поступить дальше, и убеждался, что идея, которая ему недавно совершенно случайно пришла на ум – самая верная. Каждая тайна – лишний повод нанести удар по Балтинии, значит, стоит раскрыть одну из них. Заодно можно будет понаблюдать за этой ведьмой.

Туллий завернулся в плащ и забился поуютнее в уголок. Покачивание повозки напомнило ему о встрече с Лелайкисом и о драконе, которого он видел в день камнепада. Настоящем драконе, у которого не были подрезаны крылья и хвост, как у тех, что сейчас лениво везли его.

«Нет. Кем бы она ни приходилась этому шуту, она явно не подослана им сюда. Она вела бы себя иначе. Хм! В любом случае это развязывает мне руки. Кто знает, может, мне светит счастливая звезда, и я смогу расквитаться с самим Пионом. Стоит наконец-то проведать жертв его произвола. В конечном