– Он приглашает тебя с сыном посмотреть пещеру с горным озером, – скороговоркой выдал он. – Но я против.

На последней фразе в голосе Альгидраса прозвучал вызов.

– Ты против, потому что пещеры опасны? – уточнила я, виновато улыбнувшись Гриту.

– Я против, потому что я ему не доверяю.

– Хорошо. Тогда скажи, что я с ним с удовольствием погуляю, когда узнаю его получше.

Альгидрас смерил меня таким взглядом, после которого я должна была бы неминуемо почувствовать себя виноватой. Однако мне было все равно. Я слишком хорошо помнила, как смеялась вчера Альмира, держа его под руку и удаляясь с ним по тропинке в сумрак сада.

Грит выслушал Альгидраса с непроницаемым выражением лица, а потом вновь повернулся ко мне. Мне не хотелось дразнить хванца, и я была согласна с тем, что неуправляемый племянник старейшины может принести нам много проблем, поэтому лихорадочно перебирала в голове вежливые способы побыстрее с ним распрощаться. Однако Грит все решил за нас. Он неожиданно взял меня за руку и надел на мое запястье браслет, сплетенный из веточек, усеянных мелкими светло-голубыми цветочками. Альгидрас изменился в лице, а я автоматически пробормотала спасибо на кварском. Грит улыбнулся и, развернувшись, пошел прочь по тропинке, даже не взглянув в сторону сидевшей на террасе Граны, которая смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду.

– Сними немедленно, – прошипел Альгидрас, указывая на браслет.

– Сниму, когда посчитаю нужным, – огрызнулась я, среагировав на его приказной тон. – Это что-то значит? У нас тут что, помолвка случилась или что-то вроде того? Я скомпрометировала тебя? Из-за чего ты бесишься?

Альгидрас молчал, глядя на меня, а его грудь ходила ходуном так, будто он никак не мог надышаться. Я понимала, что, наверное, не должна была благодарить Грита, но это вырвалось случайно. Я просто не знала, как вести себя в такой ситуации, чтобы, с одной стороны, его не злить, а с другой – не поощрять его внимание.

– Помолвки не было, но… Дети делают такие браслеты и дарят тому, кто им нравится. Он проверяет тебя. И проверяет меня, – зло произнес Альгидрас.

– Может, он сделал это безо всякого умысла? – предположила я.

– Забрался на утес, нарвал каминника, сплел браслетик и подарил? И все без умысла? – язвительно произнес Альгидрас.

Я открыла было рот, но так и не нашлась что сказать. Грит правда проделал столько телодвижений, чтобы подарить этот браслетик?

– Этот цветок растет только в горах, – припечатал Альгидрас и неожиданно сорвал с моей руки браслет.

– Ты в себе? – прошипела я, косясь на террасу, с которой Грана внимательно наблюдала за нашей ссорой. – Мы не одни.

– Мне плевать! – отрезал хванец и направился по той же тропинке, по которой ушел Грит, сминая в кулаке ни в чем не повинный браслет.

Я повернулась к детям, чтобы Грана не видела моего лица, и на миг прикрыла глаза. И как это все понимать?

Увязнув в отчаянии, сложно увидеть главное.

Оно отнимает силы, туманит разум.

Ты вроде бы дышишь, а сердце в груди оплавлено.

Но то, что внутри, чужому не видно глазу.

Ты можешь смеяться, беспечно шутить не с теми.

Внутри угасая, снаружи казаться целой.

Ты можешь поверить, что раны залечит время.

Плевать, что однажды оно уже не сумело.

А может быть, вправду позволишь себе поверить?

Ну что тебе стоит? Ведь ты же умела когда-то.

Но что, если вера опять приведет к потере?

Как жить, понимая, что к прошлому нет возврата?

Глава 12

Дни в ожидании Алвара тянулись на редкость однообразно. В доме Граны на меня возложили обязанность по поливке огорода, уборке трех комнат и пополнению запасов питьевой воды. Грит показал мне большой старый колодец, располагавшийся в конце улицы, на которой жила Грана, и даже донес обратно пару деревянных ведер на изогнутом коромысле. С виду у него это получилось очень легко, поэтому, пойдя в следующий раз за водой самостоятельно, я не рассчитала свои силы. Оставалось надеяться, что никто не видел моего позора. Лихо наполнив два ведра почти до краев так же, как сделал это накануне Грит, я попыталась так же лихо их поднять. Уже в тот момент мне стоило задуматься, что не все так просто, но я почему-то не задумалась. С третьей попытки мне удалось наконец взвалить коромысло на плечо, однако радовалась успеху я секунды две, не больше. Под весом коромысла меня повело в сторону, и не упала я только потому, что одно из ведер слетело с крючка и, грохнувшись на землю, окатило меня водой почти по пояс. Повезло еще, что ведро от удара не раскололось. Очень не хотелось бы объясняться из-за него с Граной. Я тоже почти не пострадала, за исключением довольно крупного синяка на плече, который, к моему изумлению, через несколько часов пожелтел, а на следующий день и вовсе исчез. На будущее я взяла на заметку наполнять ведра до середины, справедливо решив, что лучше сходить несколько раз.

Грит, к счастью, пока никак не оправдывал моих опасений: вел себя довольно сдержанно, про историю с браслетом, казалось, не помнил, был приветлив с Димкой и даже взялся обучать его владению мечом, чем, кажется, сильно удивил Грану и девочек. Мой сын пришел от этого в неописуемый восторг. Я немного волновалась, что Грит может притащить настоящие мечи, но он принес две ровные оструганные палки. За тренировками я следила с замирающим сердцем, то и дело ожидая, что Грит взорвется от Димкиной неловкости, но тот проявлял просто чудеса терпения: что-то по нескольку раз объяснял, помогая себе жестами. И даже когда Дима, неловко взмахнув палкой, ударил зазевавшегося Грита по подбородку, ничего страшного не случилось. Тот потер ушибленное место и продолжил тренировку как в ни в чем не бывало.

Наблюдая за тем, как племянник старейшины ведет себя с детьми, было очень сложно увидеть в нем кровожадного монстра, который, по мнению Альгидраса, мог с легкостью убить любого просто потому, что тот ему не понравился. Мне все больше казалось, что Альгидрас руководствуется личной неприязнью к Гриту, которая явно усилилась после его встречи с Альмирой. Впрочем, возможно, он видел