– Ваше высочество! – зовет сзади Пань. – Почему вы?..

Калла спрыгивает с седла.

– Держи его, – кричит она, указывая на брошенные поводья. – Стойте! Всем стоять сейчас же!

Ее приказ разносится по лесу с взрывной силой. Она мчится вдоль вереницы стражников и карет, спешит к авангарду делегации, где возглавляющие движение Вэйсаньна оборачиваются и с беспокойством смотрят на нее. Среди них Галипэй, быстро поворачивающий свою лошадь. Калла, к тому времени чуть не проскочившая мимо, резко останавливается.

– Дай арбалет.

Ее приказ не допускает возражений. Судя по всему, Галипэй колеблется, но все же тянется к мешку с оружием, свисающему с седла, и бросает ей арбалет, а потом болты к нему. Калла ловит арбалет одной рукой, сумку с болтами другой. И едва поймав, заряжает арбалет, целится вперед и делает выдох.

– Принцесса!

Голос Антона. Голос Августа. Она измазала арбалет своей кровью. За ее спиной открываются дверцы карет, члены Совета желают видеть, что происходит, и она замечает все это, но не тратит силы и время, чтобы просить их вернуться на места. Всю свою сосредоточенность она прилагает, чтобы всмотреться… всмотреться…

И наконец стреляет. Но уже нажав спуск, меняет положение руки и целится выше, чем требуется.

Вся делегация смотрит, как болт взмывает в воздух. Он нацелен прямо туда, где начинается поворот дороги, с шумом влетает в деревья одновременно с порывом ветра с востока, но, поскольку Калла сделала поправку на такой случай, болт вонзается точно в замаскированного человека, сидящего на ветке.

Тот вскрикивает. Падает на землю. А вместе с ним падает и часть покрывала, которое он удерживал на месте, и становится видно, что за ним прятались в лесу люди с мечами.

Калла кидается вперед, не дожидаясь стражников и хватая с пояса свой меч. Себе она доверяет больше, чем кому-либо другому здесь, и, поскольку она сорвала неожиданную атаку, у нее в запасе есть лишь кратчайший миг, прежде чем их растерявшиеся противники спохватятся и перестроят ряды. Вэйсаньна отдают команды дворцовой страже занять позиции, а членам Совета – вернуться в кареты. До Каллы доносится: «Ваше величество, вам сюда нельзя».

Наверное, Антона коробит оттого, что приходится притворяться беспомощным. Дворец Земли не тренировал Августа Шэньчжи так, как Дворец Неба тренировал Каллу, так что Август не должен уметь обращаться с мечом. Может, поэтому Каса и прожил так долго, что оказался достаточно умен, чтобы уединиться в своем дворце, пока в другом шла резня.

Калла наносит хлесткий удар, кидаясь в атаку. Едва успев размахнуться, рассекает одного противника. Уворачивается от какой-то женщины, пару раз со звоном парирует ее удары, видит брешь в защите и вонзает меч ей в ребра. Вряд ли среди деревьев прячется больше двадцати человек. Несколько успевают выбежать на дорогу, другие под прикрытием деревьев обходят делегацию, но напасть на нее будет труднее теперь, когда дворцовая стража приведена в боевую готовность. Если бы Калла не заметила покрывало, на делегацию напали бы со всех сторон, разделив защитников. А теперь неизвестные вынуждены полагаться лишь на грубую силу, причем численный перевес на стороне дворца.

Калла вынимает меч из тела женщины. От этого движения кровь выплескивается дугой, заливая обувь обеих. Женщина выкашливает вязкие сгустки, от которых темнеет ее и без того темная зеленая одежда, но падает, ничего не сказав. Ни угроз, ни боевого клича. Ничем не выдает, почему они напали и откуда взялись.

Ничто не указывает на причастность «Голубиного хвоста» к этой засаде, как и ожидала Калла. Но почему именно здесь?

Калла чертыхается вполголоса.

Лязг металла привлекает ее внимание к деревьям. Стража вступила в схватку. Калла устремляется к ним, ныряя в просветы среди деревьев и морщась, когда острые нижние ветки царапают ей лицо. Помимо воплей в пылу сражения и ее тяжелого дыхания громче всего слышится непривычный шорох подлеска под ногами. Она по-прежнему действует так же, как в Сань-Эре, хотя окружающая обстановка разительно изменилась. В городах-близнецах древесную кору заменяет сталь, там роют землю и дают пускать в нее корни зданиям, но, так или иначе, Талинь – королевство, состоящее из лабиринтов. Здесь, в лесу, Калла вонзается в узкое пространство между деревьями и, едва очутившись на небольшой поляне, налетает на бойца, явно одерживающего верх над каким-то Вэйсаньна. Стражник падает на землю, схватка заканчивается. Его противнику хватает замаха, чтобы нацелить удар заодно и на Каллу.

– Кто вы? – кричит она. – Кто вас послал?

Неизвестный вскидывает меч. Он не сыплет проклятиями, не разражается воинственным криком, а бросается вперед. Калла уворачивается, и он наносит стремительный режущий удар слева направо, двигаясь неумело, но с яростной и непоколебимой убежденностью.

В другой жизни Калла, возможно, присоединилась бы к этому отряду. Вернее, та девчонка, которой она была, – потерянная, с именем, которое развеял ветер. Если бы она выжила в Жиньцуне, то могла бы захотеть большего, начать путешествовать по всему королевству, благодаря богов за то, что позволили ей выжить, и замышлять нападение на столицу, чтобы подготовить почву для освобождения Талиня.

Но в нынешней жизни Калле Толэйми осточертела череда препятствий на ее пути к устранению самого большого из них. Ради высшей цели, выживания каждой деревушки в королевстве, она готова на любые жертвы. Она согласилась убить восемьдесят семь гражданских в городах-близнецах. Она заглянула в глаза Лэйде Милю, прежде чем зарезать ее. И эти двадцать безымянных бойцов в лесу – ничто. Небеса поймут, что их действия прервали.

Калла рывком пригибается. Чувствует, как чужой меч касается ее волос, отсекает выбившуюся прядь. Глухо стукнув, металл сталкивается с тонким древесным стволом; темные волосы Каллы разлетаются по сучкам и прелым листьям. Прежде чем неизвестный успевает вытащить свое оружие из коры, Калла наносит ответный удар.

Она слышит, как металл режет плоть. Неизвестный выбрасывает локоть наперерез мечу Каллы, но уже слишком поздно. Один дюйм равнозначен миле, если речь идет об артерии. Рассеченная кожа расходится, кровь выхлестывает мгновенно. Прежде чем Калла успевает отступить, вязкая жидкость попадает ей в глаза, струйками стекает по шее, густая, как слизь. Она утирает лицо и торопливо отшатывается, но все равно проходит несколько ужасающих секунд, прежде чем ее зрение проясняется и во рту перестает ощущаться жгучий привкус.

На тренировках во дворце никогда не рассказывали об этой стороне поединков. Ее учили схемам атаки, объясняли особенности технических расчетов и логических изъянов, но отчаяние она постигала самостоятельно. После падения Дворца Неба Совет медлил несколько месяцев и только потом признал, что резню совершила Калла Толэйми. Наверняка в