Девушка прошла за ним в уже знакомую комнату, вход в которую был скрыт за книжным шкафом. Оказавшись там, Лайя не смогла сдержать улыбки. Все, как она и запомнила. Стройные ряды стеллажей с аккуратно поставленными колбами и пузырьками с жидкостями всех возможных цветов. Хозяин быстро записывал под диктовку новый заказ, сразу же делая для себя пометки по наличию и оговаривая сроки изготовления. Согласовав дату поставки, они вернулись в парадный зал с обыкновенными лекарствами.

Составы, которые взрывались при ударе о препятствие и несли смерть всему живому в радиусе нескольких метров; зелья, усиливающие быстроту реакции и силу, но имеющие серьезные побочные действия; и другие опасные, запрещенные, но такие полезные в бою эликсиры, нельзя было официально занести в отчетные документы. Поэтому Лайя и бывший, ещё со времен Кхалибэ, компаньон надолго застряли, подбирая более подходящие по цене обычные, разрешенные зелья, чтобы внести их в список покупок для Главы города.

Ушла из лавки Лайя чрезвычайно довольная собой. Зелья, которые изготовят для них, очень помогут, особенно магам, когда их магический резерв закончится — ведь не все были настолько физически сильными, как Фенрис и Дарий. Многие люди с даром рассчитывали только на свои магические способности.

Посетив ещё несколько лавок и накупив нужных себе вещей, она направилась к лавке пекаря. Увидев Тэруми, которая набрала себе сразу несколько чашек кофе и булочек, Лайя поспешила к ней.

— Тоже бессовестно тратишь городскую казну? — вкрадчиво проговорила она.

Тэруми бросила на неё утомленный взгляд:

— Вот только быть гласом Чона не нужно. Давай без этого, а? И что значит «тоже»?

Лайя присела рядом и протянула ей бумагу. При виде цифр глаза Тэруми стали огромными.

— Лучше не показывай это Чону. Он тебя убьет, — уверенно проговорила Тэруми. — Вы уже с Фенрисом ушли вчера, а Чон всё не мог успокоиться: перебирал бумаги и ворчал, говорил, что всей стране потом придется долги Трекании возвращать, что проще после войны этот город сжечь. Мол, нет тела — нет человека — нет долгов.

Лайя засмеялась.

— Тут всё для дела, а зелья согласовывала с ним!

— Да, вижу, особенно альбомы, карандаши… Я так понимаю, ты имперцев будешь заставлять позировать до смерти, — с ехидцей сказала Тэруми. — Правда, есть ещё вариант — метать в них карандаши, а потом прикрывать их тела бумагой…

— Вредина, — посмеиваясь, ответила Лайя и поднялась, чтобы тоже себе что-нибудь купить у пекаря.

Тэруми протянула ей свой лист.

— Вот, покупай дальше на мой. На меня Чон не будет долго сердиться. Да и у меня есть секретное оружие, которое никогда не оставляет его равнодушным. — От последней фразы лицо Лайи коснулось смущение, фантазия подбросила весьма пикантные варианты. Тэруми при виде реакции сестры захохотала, а потом сказала, тщательно проговаривая каждое слово: — Глаза, ведьмочка, мои глаза не оставляют его равнодушным! — Она демонстративно похлопала ресницами, придавая лицу невинный и раскаивающийся вид, а потом ехидно усмехнулась. — А не то, что ты подумала!

Лайя поспешила к торговцу. Вернулась только тогда, когда смущение немного отступило. Ароматный чай и пирог с мясом окончательно вернули ей хорошее настроение.

— Хотя то, о чем ты подумала, его тоже радует, — не удержалась и повредничала Тэруми, чтобы снова насладиться вспыхнувшим смущением сестры.

— Сытый живот и кофе плохо на тебя действуют!

— Есть такое, — хихикая, согласилась Тэруми и пригубила горьковатый, ароматный напиток, а потом заключила: — Всё-таки лучше Мирка никто кофе не варит. Вот бы забрать его потом с собой в столицу жить.

— Грегори будет не согласен.

— И Грегори заберем… Что поделать…

Лайя засмеялась и подставила лицо солнцу. Думать и говорить о будущем, где всё хорошо и мирно, было так здорово. Это дарило надежду, что так оно и будет.

Глава 16

Как Чонсок и предвидел, время сыграло против них. Армия, которая противостояла империи, уже не была секретом. Участие в войне Эктиана тоже перестало быть тайной. Поэтому гарнизон империи, занявший ранее Виллию, поспешил оставить город, опасаясь быть отрезанным от основных сил, и направился в Налию, чтобы объединенными силами дать отпор и дождаться подкрепления из Азуриана.

Фенрис, Лайя и небольшой отряд, состоящий из темных ведьм, а также магов земли и воды, как и планировалось, должны были зайти с тыла. В то время как внимание врага было сосредоточено на армии Чонсока, которая в этот момент выстроилась перед стенами города.

Добрались до решетки, которая скрывала вход в систему туннелей Налии, они незамеченными. Если Фенриса и волновала, как Лайю, столь неожиданно свалившаяся удача, то свои мысли он оставил при себе. Отступать в любом случае было поздно.

Он шел первым, Лайя сразу за ним. Небольшие магические сферы, плывущие впереди, освещали лабиринты подземелий, которые, в отличие от прошлого раза, не были затопленными и обнажали нутро: мусор, высохшие палки, тела мелких грызунов. Сейчас эти места напоминали уродливые внутренности какого-то существа. Отсутствие нечистот и воды не радовало, а добавляло тревоги. Лайя часто оборачивалась, желая убедиться, что она не одна здесь с Фенрисом. Серьезные лица решительно настроенных людей успокаивали её и вселяли надежду, что задуманное пройдет по плану.

Коридоры петляли, то сужаясь и вынуждая магов и ведьм растягиваться в длинную цепочку, то неожиданно расширяясь и объединяясь в один большой карман с шаткими стенами и опасно провисающими балками, удерживающими расположенный сверху пласт земли.

Время беспощадно бежало. Коридоры продолжали петлять. Сердце уже не справлялось с волнением, переходя на быстрый стук, разгоняя кровь. Лайя шла и прислушивалась к звукам снаружи. Началось ли уже сражение? Или Чонсок ещё ожидает? И ведь знала, что выход из этого туннеля слишком далеко от центральных ворот и прислушиваться бесполезно, но против беспокойства о родных доводы разума были бессильны.

Лайя увидела тупик раньше, чем Фенрис остановился. Её надеждам, что они заплутали, не суждено было сбыться. Выход завален. Специально. Земля вперемешку с кирпичами выглядела могильной плитой. Вернуться? Они не успеют быстро выбраться отсюда, даже если побегут.

Подземелье вдруг содрогнулось. Посыпались комья земли,