Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 94

Я растерялась. Если смысл слова «чистая» я знала и даже почти была с ним согласна, то все остальное было далеко за пределами моего понимания. Но я на всякий случай кивнула.

– Она самая, – подтвердила я очередным покашливанием в свободный от слюней кулак. – Чище не отыщете.

– Чахоточная что ль? – снова выбила меня из колеи внезапной темой беседы цыганка.

Мне стоило огромных усилий, чтобы сдержать рвущиеся наружу душевные порывы. Матерные и нелестные я оставила при себе, а вот на остальное терпения не хватило, и я лихо щелкнула гадкого фамильяра по носу, представив на его месте одну конкретную цыганскую душу.

Полегчало. И я, не обращая внимания на обиженно-грозный рык, широко улыбнулась.

– Это как вам будет угодно.

По какой-то неведомой мне причине, ответ Сворейлу вполне устроил. Она перестала надо мной нависать и, выпрямившись, снова окинула меня уже вполне добродушным взглядом: по крайней мере, паутинки морщин в уголках ее губ и глаз стали чуть заметнее.

– С характером, – хмыкнула она, кивнув своему фамильяру. – Отстань от нее, Цербер.

Так все-таки Цербер? Да кто бы сомневался!

Было что-то такое во всем облике этой властной женщины, упакованной в кринолин, кружева и несгибаемую самоуверенность, что я невольно вспомнила свою бабулю. Та тоже обладала железной хваткой, коррозионностойким характером и тяжелым цепким взглядом, от которого внутри все цепенело. А уж если бабуля вдруг бывала не в духе, в доме перегорало все: от обычной лампочки до настроения всех домочадцев, вплоть до фамильяров. И все же я даже не сомневалась: случись что – и бабуля без колебаний встанет горой за любого, кто ей дорог и люб. А еще она была одной из тех немногих ведьм, кому я всецело и без сомнений доверила бы свою жизнь.

Вот и сейчас, беседуя с цыганкой, я чувствовала себя немного настороженно, капельку не в своем корыте, но спокойно и – вот неожиданность! – уютно. И даже ее злобный Цербер был не в состоянии испортить впечатление.

– И долго будем стоять? – выдернула меня из мыслей своевольная Сворейла и нетерпеливо хлопнула в ладоши. – Или подождем, пока меня отпевать начнут?

Вздрогнув от неожиданности, я кивнула и поспешила к единственному выходу, который успела заметить.

Так, пока вроде все просто. Правда, я совершенно не представляла, куда идти потом.

Но зато, как оказалось, это хорошо представляла Сворейла, чьи попытки переправы уже превышали количество ее кончин. Пожилая женщина уверенно обогнала меня и решительно вышла наружу. И мы тут же утонули в молочно-сливочной завесе, что переливалась и клубилась вокруг нас, точно живая.

–Уф, – фыркнула я от неожиданности и машинально подняла всученный мне Россом фонарь повыше.

И это оказалось верным решением: завеса, словно подчиняясь заточенной в фонаре магии, разомкнула свои душные, слепые объятия, явив нашему взору довольно милую для Дартада каменную тропинку. Осмелев, я огляделась и только сейчас заметила, что фиолетовый огонек моего фонаря отнюдь не единственный – вокруг меня то ближе, то дальше почти беззвучно брели такие же фиолетовые огоньки, окруженные группками белесых душ, льнущих к Проводнику с фонарем, будто перепуганные малыши.

– Впервые что ли? – спросила цыганка, наблюдая за моей рассеянностью.

– А? Да. Умираю впервые, – не стала вдаваться в подробности я и достала из внутреннего кармана мантии ее колокольчик.

Так, что там говорил Росс? Кажется, нужно погрузить в фонарь и подождать, пока наполнится. А когда нужно погружать-то? Сейчас? Или подождать, пока не дойдем до Истока? А как он, кстати, выглядит-то, этот Исток?

– Можешь уже погружать, – ободряюще ответила на мои мысли женщина и покачала головой. – Эх, зелень ведовская. Как звать-то?

– Рябина, – представилась я, поудобнее перехватив потемневший щербатый колоколец, который, к тому же, оказался довольно хлипким – на моей ладони хрустнуло темное крошево. – Рябина Сеймур.

Я аккуратно подцепила двумя пальцами ленточку и осторожно погрузила колоколец в фиолетовое пламя фонаря.

– Не знаю такого рода. Давно ты здесь? – прищурилась ведьма, внимательно изучая мое лицо.

– Нет, – честно призналась я, напряженно следя за колокольцем и за его «наполняемостью». К сожалению, пока смотреть было не на что, ибо внешний вид колокольца никак не менялся.

И как, спрашивается, я должна понять степень его наполненности?

– И что же случилось?

– Да вот, не работает что-то этот фонарь, – раздраженно бросила я, легонько встряхнув источник красивого, но, увы, бесполезного свечения.

– Я про твою смерть.

Я отвлеклась от фонаря.

– Так вышло, – развела я руками, спешно припоминая легенду, которую должна была подготовить для подобного рода вопросов. К сожалению, легенда, была такой же, как и мой план: скороспелой, непродуманной и с легким душком грядущего провала. – Неудачный ритуал. Вязи перепутала.

Уж не знаю, поверила ли мне ведьма, но ее внимательный взгляд выражал сочувствие.

– Эх, бедовая, – крякнув, она выпрямилась, а затем быстрым движением завладела колокольцем и встряхнула. – А что ж твой фамильяр? Чего он не с тобой-то?

Я замялась и отвела взгляд.

– Ну, мы, как бы это… поссорились немного. В нашу последнюю встречу, – вспомнив про утес, я тихо фыркнула и накрыла правое запястье левым. – Мы часто ссоримся, если подумать. Мне вообще кажется, что я ему нравлюсь.

Ведьма окинула меня оценивающим взглядом.

– Глупость какая. Судя по вашей связи, ты для него очень дорога.

– Дорога? Так что ж его тогда нет рядом? – не выдержав, вспылила я и тут же закусила губу.

– А ты звала? – цыганка вперила в меня пронизывающий взгляд. – Искренне, по-настоящему? От самого сердца.

– Ну, я использовала призывную… – я не закончила, заметив, как ведьма качнула головой и присела рядом со своим фамильяром.

– Не вязью зовут, а сердцем. Да, мой милый Цери? – пошатнув свое амплуа надменной серьезной дамы, засюсюкала она и принялась с упоением мять и гладить жалобно скулящего питбуля. – Ух, ты моя умничка, мой маленький верный кексик.

Я удивленно вздернула бровь: кексик? Вот этот вот слюнявый батон? Любовь и впрямь близорука!

– Да, милый, знаю, – продолжала ворковать цыганка над «кексиком», не обращая на окружающих никакого внимания. – Поверь, мне тоже непросто. Но мы с тобой знали, что это время придет. Я от всего сердца благодарю тебя, мой милый Цери, за достойную службу. И я отпускаю тебя, – и с этими словами она сняла с него полупрозрачный ошейник.

Но фамильяр даже с места не сдвинулся, жалобно поскуливая и

Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 94