– Отче, вы можете воспринимать то, что я вам скажу?

С первыми звуками голоса монах встрепенулся и посмотрел на Дмитрия совершенно трезвым взглядом.

– Ты чего-то хотел, сын мой?

– Мне показали на вас, как знающего грамоту и умеющего писать. Мне нужен писец.

– А ты кто такой, юноша?

– Прошу простить, я не представился, княжич Черемисин Дмитрий Иванович, ученик академии.

– И чего хочет от простого монаха будущий магикус?

– Я уже сказал, мне нужен писарь, надо кое-что переписать.

– Аа-а… да-да, говорил, что переписать?

– Книгу, я заплачу.

– Аха-ха-ха, – вдруг разразился монах смехом, а потом уже серьезно сказал: – Нет, не могу. Настоятель епитимью на меня наложил, отправляюсь в Звенигород в монастырь. Нет, не смогу ослушаться и задержаться, – словно убеждая сам себя, проговорил монах.

– Жаль, – сказал Дмитрий и стал подниматься.

– Погодь, не спеши, княжич, знаю я, кто тебе поможет. Запоминай или запиши… Улица Кожевников, дом вдовы Пелагеи, любой тебе покажет, а там спросишь Николку. Ну а по оплате договариваться сам будешь. – Проговорив все это, монах снова оглядел стол и проорал: – Эй, пива мне! – А после совершенно отсутствующим взглядом посмотрел на Дмитрия.

Делать было нечего, и тот, поднявшись, распрощался, на что монах даже не повернул в его сторону голову. Сегодня искать дом вдовы было уже поздно, и он отложил все на завтра.

С утра он уже стоял перед библиотекой, в которой находились книги по магии, а также по истории, грамматике, там же был и кабинет наставника. Через некоторое время вышел наставник, оглядел Дмитрия и спросил:

– Ну что, готов?

– Готов, – ответил тот.

– Ну что, ты не думал над моей просьбой?

– Думал и в принципе согласен, вот только есть некоторые нюансы, которые я хотел бы обсудить с вами. – И Дмитрий рассказал о своих опасениях, а также о том, какие пути решения этого вопроса есть.

– Хм… Конечно, твои опасения имеют под собой почву, я бы мог начать тебя сейчас убеждать, что такого просто не может быть, но не буду. Раз ты решил так, пусть так и остается, единственно, тебе придется перепроверять того, кто будет переписывать книгу. Чтобы исключить разночтения и ошибки. Кстати, где он будет жить?

– У меня же две комнаты, вот в одной я его и поселю, раз в неделю буду отпускать домой, только вот пока не нашел я переписчика. Дали мне адрес, но только сегодня пойду знакомиться и договорюсь ли еще.

– Ну что же, тебе решать, давай мы сейчас зайдем в администрацию академии проверить, как отреагировал твой организм на усиление твоих ментальных способностей. Ты не переживай, мы каждый учебный год начинаем с этого, проверяем всех студентов, перешедших на новый курс. Так что тут нет ничего необычного. – И учитель направился в здание академии.

Дмитрий поплелся за ним, он ни о чем не переживал, ему самому было интересно, насколько усилился его внутренний резерв. В приемной им пришлось подождать, ректор был не один в кабинете. Они уселись на диван и несколько минут просидели в молчании, думая каждый о своем. Дмитрий рассматривал хорошенькую секретаршу ректора академии, князя и магистра Гагарина Всеслава Сергеевича. С некоторых пор у Дмитрия словно пелена упала с глаз, мир вокруг заиграл новыми красками. Девушки будоражили в нем новые чувства и желания. Он не знал, откуда все это, а все началось со встречи с незнакомцем, о которой он абсолютно ничего не помнил. Нет, он помнил, что за стол к нему подсаживался человек, но только и всего.

Его мысли и мечты вдруг были прерваны, когда учитель толкнул его в бок. Из кабинета главы академии вышли несколько преподавателей, они раскланялись с его учителем, Дмитрию тоже пришлось поклониться. Затем их пригласили пройти в кабинет, и закрывшаяся дверь отрезала Дмитрия от секретарши, с которой он в мечтах успел уже познакомиться и даже прогуляться по парку, расположенному на территории академии.

В кабинете они оба поклонились, а сидящий за огромным столом седой старик в круглых очках, глянув на них, произнес:

– Здравствуйте, Мефодий Петрович, и вы, молодой человек. Петрович, проходи и присаживайся, – кивнул ректор на кресло, стоящее рядом со столом. – А вы, молодой человек, пройдите к артефакту. – Указал он в угол кабинета, где на подставке стоял шар для определения величины внутренней силы.

Дмитрий подошел и стал ждать следующей команды.

– Положите руки на шар и попытайтесь ни о чем не думать.

И в течение последующего часа или даже больше Дмитрия заставляли несколько раз подходить к шару. Он пил какие-то настойки, потом сидел и ждал, когда они подействуют, и снова шел к артефакту. Наконец магистр и учитель сжалились и выгнали его в коридор, а сами принялись что-то обсуждать.

– Я поверить не могу, может, артефакт поломался и дает неправильный результат, а ну, Мефодий, приложи руки. Да нет же, – через мгновение произнес ректор, – твои пять эргов прекрасно видно. Даже не знаю, что думать, ты сам видел, четырнадцать эргов и даже чуть больше. А парень и года не обучался. Скажи-ка мне, ты его уже погонял по тому, что проходил с ним.

– Погонял, проверил и был удивлен не меньше тебя.

– Ну говори, говори, чего я тебя за язык должен тянуть.

– Парень свободно владеет огнем, воздухом, водой, до земли мы с ним не добрались, при этом пытается комбинировать, объединяя разные стихии. О его огненном торнадо, как он назвал эту конструкцию заклинания, я никогда не слышал, не то что не видел. Хотя нет, вру, видел, когда он продемонстрировал. Он огненный вал соединил с ураганом и еще создал завихрение. Мы с ним были от эпицентра на расстоянии где-то тридцати саженей, и то жар доставал. Так эта конструкция еще и движется. Вот так вот.

Они некоторое время помолчали.

– Кстати, – снова начал говорить Мефодий Петрович, – Димка создал дорожную сумку, но забыл, что ее надо привязать кровью, как любую магическую вещь. Мощь у него огромная, но знаний еще мало.

– Ты смотри какой молодец, у меня вот так и не получилось, сил маловато оказалось, – задумчиво проговорил ректор. – Мне вот интересно, откуда он заклинания узнал, того же мешка-спутника, оно несекретное, но и знают его немногие, потому что без надобности. Сил-то не менее девяти эргов надо, чтобы создать. Ты у него не интересовался?

– Интересовался, но слово дал и сказать не могу, сам знаешь, какой откат может быть. Парень не так прост, мне иногда кажется, что ему не шестнадцать лет, а намного больше.

– Петрович, ты же владеющий даром, он ведь влияет