ее словам, Дафнир был угрюмец.
– У угрюмцев серая кожа, – спорил я. – А Дафнир прозрачный, бесцветный.
– Он еще не показал звой назтоящий цвет, вот и взё. Кстати, цвет разный у разных озобей даже в одной земье. Вот Зигурнир-послушанец…
– Я его видела, – похвасталась Сигрид.
– …он яблочно-зеленый, а его мать Фни, мир ее праху, была физдашкового цвета.
– А какие из себя угрюмцы? – спросила Хельга.
– Такие же пугливые и мирные, как послушанцы.
– РРААВРРР! – рыкнул в эту минуту Дафнир.
Можно подумать, ему не нравился ярлык вежливого дракона, который ему пытались навязать.
– И у них тоже нет огня. Зато они летают. Так что если за незколько мезяцев у нашего Дафнира подразтут крылышки, мы поймем, что это угрюмец.
– А черные? – блестя глазами, расспрашивал Гуннар.
– Да уж, вам черных подавай! Пламя мощное, лёт отличный, когти и зубы длинные… и езтезтвенно, они говорят. Я тебе двадцать раз раззказывала!
– А характер у них какой? – настаивал брат.
– Говорят, они неукротимые и злые, а еще большие обманщики. А другие говорят, что они дружелюбные, нежные, прямо овечки! Но те, кто на замом деле, звоими глазами видели черных драконов, давно уже умерли, и я бы зказала, что мы уже не знаем точно, какими они были. О черных драконах раззказывают зказки, и это всех запутало.
Моя слава морфира постепенно распространялась по миру. В одно прекрасное утро Флосси обнаружил воина, вооруженного луком, который прятался у нас за домом. Этот молодой дурачок пришел пешком из Скудландии и планировал убить меня, чтобы покрыть себя славой. Наш Викинг-без-Семьи сломал его лук, немного попортил лицо, а потом ударом ноги проводил в родную Скудландию.
Мы с Сигрид отпраздновали нашу официальную помолвку в конце мая, после стрижки овец. Гизур Белый Волк специально приехал, как и родители моей милой, прибывшие из глубин Аггафьорда. Это был отличный праздник, где речи соревновались в поэтичности, а тосты сменяли друг друга до бесконечности. Мы пели. Мы танцевали. Тетуна не убирала свою флейту до рассвета.
Флосси явился с тюленем-ревуном и тремя полуголыми девушками-троллицами. Инге и Лала затесались в группу танцоров-хирогваров, подражая их неловким движениям и странностям (хирогвары лишены музыкального слуха, поэтому не могут двигаться под музыку).
– Вот так танец Святого Витта, – потрясенно воскликнул мой отец.
Гуннар исполнил потом танец с кинжалами, который чуть не закончился плохо. А Друнн разглядывал всех с недовольным видом и злобно бурчал.
– Не нравится! – крикнул он прямо в лицо отцу Сигрид, который чуть не свалился со скамейки.
Мои будущие теща и тесть не привыкли к такому количеству людей, они вообще никогда не выезжали из своей деревни.
– У нас в Аггафьорде нет ни троллей, ни хирогваров, – призналась мне Сигрид. – И танцуем мы тихие агавоты, а не дикие тролли-волли, как тут.
Мои будущие родственники рано ушли спать, Сигрид проводила их до спальни. Они настояли, чтобы она зашла на минуту, и вот какой разговор за этим последовал – так мне его пересказала Сигрид:
ОТЕЦ: Получается, Бьёрн настоящий и подтвержденный морфир…
СИГРИД: Да.
ОТЕЦ: И он победил посланца снегов и дал урок обращения с мечом принцу Дару…
СИГРИД: Да.
ОТЕЦ: И король скоро вызовет его, чтобы дать некое поручение.
СИГРИД: Да.
Молчание.
ОТЕЦ: Знаешь, я хотел бы твою помолвку отменить. И чтобы ты вернулась с нами в Аггафьорд и вышла замуж за Холли, сына Готара. Ты его знаешь. У него большие уши, вообще нет своего меча, но он добрый парень, работящий, и жизнь твоя с ним будет спокойной.
МАТЬ: Он унаследует большие владения. Вы будете жить в краю, где много пастбищ.
ОТЕЦ: Да, я хочу, чтобы ты вернулась с нами. Это мое желание. Только ты же не согласишься.
СИГРИД: Нет.
ОТЕЦ: Потому, что ты влюблена в Бьёрна и не можешь без него жить.
СИГРИД: Да.
Опять молчание.
ОТЕЦ: Тогда ладно. Что ж поделаешь. Мы с твоей мамой будем молиться каждый день, чтобы ты была счастлива, но мы не прочтем ни одной молитвы о том, чтобы у тебя была спокойная жизнь. Потому что с таким спутником, какого ты себе выбрала, это просто невозможно.
Гизур Белый Волк ничего не ел весь вечер, зато он выпил бутылку медового пива и заставил себя пробыть на празднике до самого конца.
– С ним такого не было уже очень давно, – растрогалась Хельга.
На следующий день после помолвки Гизур подозвал меня. С озабоченным видом он протянул мне свернутый пергамент с печатью короля. Я развернул его и прочел слова, начертанные рукой Харальда I:
Я ЖДУ ТЕБЯ, МОРФИР.
Примечания
1
Получается, дом примерно 4,5 метра и труба – еще примерно 6 метров.
2
Переводится с древних языков как «Хвала Богу».
3
Примерно 9 килограммов. – Прим. ред.
