- Кто ему платил? - отперхав, просипел аль-Мамун.

   - Это длинная история, - тихо ответил Тарик.

   - Где он? Где ибн Шуман?

   - Сбежал.

   - Зирар?

   - Сбежал.

   - Зухайр?

   Нерегиль не ответил.

   Аль-Мамун повернулся к нему. Тарик молча покачал головой. И показал куда-то в сторону ограды. Сначала Абдаллах не понял. Потом разглядел длинный сверток, лежавший в тени высокого дувала. На старом истертом ковре проступили бурые пятна. Кровь.

   - Мы нашли его мертвым в передней комнате, - мурлыкнуло под ногами.

   Это пришел черный кот-джинн.

   - Остальные?

   - Сбежали.

   - Куда? К кому? И кто платил ибн Шуману?

   Тарик, скрипя половицами, медленно вышел на террасу и остановился в шаге впереди. Потом чуть повернулся и покосился на Абдаллаха большим серым глазом.

   - Так кто? - свирепо поинтересовался аль-Мамун. - Тахир?

   - Такое... возможно.

   - Так ты не знаешь?! - вскипел Абдаллах. - А кто подослал убийц? Это ты знаешь?! Где была разведка? Где этот наглый аураннский котяра? Где Меамори?!

   - Нет, - тихо и просто ответил Тарик, все так же, не мигая, глядя на него. - Я не знаю, где Меамори.

   - Что?!

   - Его взяли под стражу по приказу Тахира. Сразу после штурма Хаджара. Его и Иэмасу, который командовал в Движущейся гвардии эскадроном.

   - И?..

   - С тех пор Меамори и Иэмасу пропали, - отводя глаза и отворачиваясь, глухо выговорил Тарик. - И я не знаю, где они сейчас.

   Что-то во внешне бесстрастном лице нерегиля подсказало аль-Мамуну воздержаться от дальнейших упреков. Кашлянув в кулак, он вдруг спросил:

   - А... ты?..

   Тарик снова покосился:

   - Недавно. Два дня назад.

   Абдаллах молча кивнул. Они друг друга поняли.

   Помолчав и пошевелив ушами, нерегиль продолжил:

   - Я сразу стал тебя разыскивать. Тахир хранил место твоего пребывания в тайне.

   - Ты успел вовремя, - твердо сказал аль-Мамун.

   Тарик вдрогнул - прямо как растерянная ловчая птица на рукаве.

   - Я не шучу. Ты успел вовремя.

   - Я...

   - Я тебе признателен.

   Нерегиль горько склонил голову:

   - Я...

   - Во всем, что случилось, нет твоей вины.

   Тарик несколько раз сморгнул. И, странно скривившись, сказал:

   - Это... я тебе признателен. За все, что ты сделал для меня... там.

   Абдаллах расправил плечи, вздохнул полной грудью и вдруг улыбнулся бегающим курам. И ответил:

   - Я знал, на что шел. И узнал, что хотел.

   Тарик недоуменно поднял бровь.

   - Ты от меня так просто не отвяжешься, нерегиль. И аш-Шарийа никуда не денется - во всяком случае, в ближайшие века. Так что - не надейся, Страж Престола, на скорую погибель и конец света. У тебя впереди длинный путь и куча дел.

   Нерегиль слабо улыбнулся и покачал головой.

   - К тому же, - продолжил аль-Мамун, - я тебе обещал. Забыл?

   - Что именно? - снова удивился Тарик.

   - Что если что, я тебя достану с того света. Я поклялся девяносто девятью именами Всевышнего. Ну вот, ты сбежал. А я тебя - вернул. На водяное колесо не отправлю, не бойся.

   Нерегиль ссутулился, прижал уши и с пугающей горечью проговорил:

   - Я бы предпочел, чтобы ты отправил меня на водяное колесо.

   Таким - испуганным? - он Тарика не видел.

   Сердце словно бы сжала рука в кольчужной перчатке. Поддаваться страху нельзя.

   - Что происходит? - жестко спросил аль-Мамун. - Я хочу знать правду.

   - Я не знаю всей правды, - горько сказал нерегиль.

   - Что случилось? - тихо переспросил Абдаллах, и страх принялся подниматься в нем, как вода. - Где Нум?

   Тарик отчанно помотал головой.

   - Что?! Где дети?!

   - Я... не знаю... Похоже, их успели вывезти из дворца...

   - Что?!..

   Нерегиль попятился и снова замотал головой - ничего, мол, не знаю...

   Под колено застучало что-то мягкое и теплое, ошалело глянув вниз, аль-Мамун снова увидел джинна - тот бил его по ногам хвостом и ходил, как ходят самые настоящие коты, когда трутся о штаны хозяев. Джинн поднял морду и строго сказал нерегилю:

   - Полдореа! Хватит трясти башкой на манер лошади! Ну-ка соберись для доклада!

   Повернувшись к халифу, кот мрачно заметил:

   - Не советую выслушивать такие новости на пороге. В передней комнате сменили ковры, на которых убили того несчастного, Зухайра. Идем сядем, о человек. Нам есть, что тебе рассказать.

   И, повернувшись в сторону двора, звучно рявкнул:

   - Хафс! Хафс, жирная задница! Хватит душить куриц, ты не пройдешь в дверь, клянусь Хварной! Иди сюда, тебя ждет халиф! Что? Халиф ждет, жирная морда, ты же знаешь, что такое халиф? Это тот человек, в чьем хариме тебя откормили до страшных размеров! Скотина! Вы только посмотрите на эти объемы, клянусь священным огнем, это не шерсть!

   - А что же это, во имя Милостивого? - непроизвольно ужаснулся аль-Мамун, отступая.

   - Племянничек, - удовлетворенно заметил джинн. - Отожрал рыло, ничего не скажешь.

   По двору на них шел огромный серый парсидский кот.

   - Клянусь Всевышним, такое необходимо измерить и записать для потомков, - сказал аль-Мамун.

   - Мир тебе от Всевышнего, о эмир верующих, - почтительно проговорил котяра.

   - И тебе мир от Всевышнего, о Хафс, - отозвался аль-Мамун. - А ты что, правоверный?

   - Да, мой господин, - строго кивнув башкой, ответил кот.

   - Отступник! - мявкнул из-под ног черный джинн, но Абдаллах решил не вступать в дискуссии.

   Через некоторое время халиф, правоверный кот, точнее, джинн, джинн-неправоверный кот и Тарик сидели на подушках в передней.

   - Клянусь Всевышним, я не желаю ждать ни мгновения дольше, - сказал аль-Мамун. - Где Нум и что случилось с моим харимом в столице?

   - Нум с женщинами находятся при войске Тахира, - четко ответил Тарик. - Но твое войско, Абдаллах, уже больше месяца отрезано от новостей и почты - как обычной, так и голубиной.

   - Плохой знак, - пробормотал аль-Мамун, вытаскивая из рукава четки.

   - Это знак измены, - нахмурился нерегиль.

   И продолжил:

   - Тахир, кстати, тоже не озаботился высылкой известий.

   - Он тоже изменник?

   - Очень скоро узнаем.

   - Откуда? Если сюда не доходят послания барида?

   - У нас есть посланцы получше барида, - усмехнулся Тарик. - Хафс уже здесь, как видишь. А сегодня вечером мы будем знать все о Тахире.

   - Что случилось в столице? - с силой надавливая на зернышки четок и стараясь дышать равномерно, спросил аль-Мамун.

   - Говори, о Хафс, - мягко приказал черный джинн.