нюансы. Были они и тут. Герт не хотел конфликтовать с аристократами по поводу Марги, но и бросать ее «на произвол судьбы» тоже не собирался. Поэтому часть своего времени он проводил с Кьярой и ее друзьями, а другую - с ребятами и девушками со второго и третьего этажа. Ему это было не в тягость, поскольку Герт не считал, что общение с «плебсом» умаляет его достоинство. Что же касается остальных, то он пару раз ответил на комментарии тех, кто считал, что «гранд-принцу невместно общаться со всяким отрепьем», и его ответы, по-видимому, были достаточно красноречивы, потому что комментарии прекратились. Многие эдлеры с первого этажа продолжали смотреть на него косо, но рот теперь по большей части держали закрытым, а большего ему от них и не требовалось. К слову сказать, Кьяра, а за ней и ее круг, который в некоторой роде являлся и его кругом тоже, относилась к Марге вполне терпимо. Но тут существовала другая проблема. Кьяра его очевидным образом ревновала, но, следуя известной модели поведения «Собака на сене», сама в его объятия не спешила. А на нет, как известно, и суда нет.

- Нужно поговорить, - кивнул он девушке, возвращающейся из бассейна.

Редкий случай, когда она осталась одна, и Герт его не упустил.

- Наедине, - добавил, видя, что девушка как бы удивлена.

- Я в шоке! – заявила она, явно издеваясь.

Такое она позволяла себе только тогда, когда они оставались вдвоем. То есть, редко или даже очень редко.

- Станешь объясняться в любви? –«уточнила», изящно вздергивая вверх левую бровь. В последнее время это получалось у нее просто виртуозно, и невероятно эротично.

- Только, если попросишь, - улыбнулся Герт.

- Не дождешься, - вернула она улыбку. – Итак, если это не любовь, то что?

- Ты знаешь, что изменилась? – прямо спросил Герт, переходя к сути.

- В каком смысле? – нахмурилась Кьяра. Его вопрос девушку явным образом озадачил и, пожалуй, даже смутил. И значит, она не знала.

- В прямом, - ответил он.

- Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Кьяра.

- Начнем, тогда, с внешности, - кивнул он, понимая, что сама Кьяра на произошедшие с ней изменения внимания не обратила. – Ты знаешь, что твоя внешность меняется? Медленно. По чуть-чуть. Но результат очевиден. Во всяком случае, мне. Другие, возможно, этого не замечают. Пока.

- Можешь поподробнее? – озабоченность усилилась, в голосе промелькнули нотки тревоги.

- Разумеется, - сразу же согласился Герт.

Он, собственно, для того и затеял этот разговор, чтобы обратить ее внимание на то, что пока, похоже, видел лишь он один.

- Когда мы познакомились, - начал Герт, - и позже, когда встретились здесь, в Академии, ты была платиновой блондинкой с очень синими, буквально кобальтовыми глазами. Но с тех пор, как ты вернулась после летних вакаций, ты стала светло-русой, и глаза у тебя посветлели. Сейчас ты скорее голубоглазая, чем синеглазая.

— Вот черт! – встрепенулась Кьяра. – А я даже не заметила.

- По чуть-чуть, - напомнил Герт. – Очень трудно отследить изменения, но так будет не всегда.

- Но ты же увидел…

- Я не все, Кья, и это не хвастовство, - спокойно объяснил Герт, - а констатация факта. Я серьезно, кстати. Это факт моей биографии. Я вижу. Но, если сейчас это вижу я один, потом увидят и другие.

- Глаза, волосы… Что-то еще?

- Извини за интимный вопрос, - усмехнулся Герт, - но тебе в последнее время не пришлось вносить изменения в гардероб?

- Бюстгальтер, - невесело усмехнулась Кьяра. – И бог с тобой, золотая рыбка. Полноценный четвертый.

- Если я захлебнусь слюной, - поддержал шутку Герт, - попроси, чтобы на моем могильном камне написали «Amor non est medicabilis herbis»[15].

- Джинсы в бедрах стали узковаты… - добавила между тем Кьяра.

- Я заметил, - подтвердил Герт. – Ты вообще вся как-то округлилась.

- В баскетбол перестала играть, - предположила Кьяра.

- Никак не связано, - отрицательно покачал головой Герт. – Тут что-то другое, но кто я такой, чтобы спрашивать?

- Если скажешь что-нибудь еще, - Кьяра испытующе смотрела на Герта, на что-то явно намекая, но ничего не говоря прямо, - может быть, отвечу на твой вопрос. В смысле, расскажу.

«Расскажет о чем?» – он мог предполагать много всего, и был бы не против узнать о Кьяре что-нибудь действительно любопытное, но вопрос стоял по-другому, а стоит ли его тайна ее тайны? Равноценен ли обмен?

- Ты ведь умеешь хранить тайны? – спросил Герт, решившись наконец на то, чтобы рассказать девушке о своем Даре. В конце концов, это лишь вопрос времени, когда и кто заметит его способность видеть магию.

- Секрет на секрет, - согласилась Кьяра после секундной задержки.

- Как скажешь, - не стал торговаться Герт.

У Кьяры, как он уже знал, была очень сильная интуиция. Порой, она угадывала такое, что все только диву довались. И сейчас, похоже, тоже «угадала», что внешностью дело не исчерпывается.

- Похоже, разговор не на пять минут, - сказал, вполне оценив «задумчивый» вид собеседницы. – Присядем?

- Марга ревновать не будет? – вопрос был бессмысленный, поскольку все и Кьяра, в частности, знали, что Черная Марга не ревнует, а если и так, то никогда ни словом, ни жестом себя не выдаст.

- Думаю, что с ней все будет в порядке, - едва не закатил глаза Герт.

«Ты же о Фике волнуешься, а не о моей конкубине, - прокомментировал он мысленно, - так какого беса? Или это твоя ревность так выходит, а Фике тут не при чем?»

- Фике приревнует, - все-таки высказалась Кьяра и, развернувшись, направилась к беседке, стоящей чуть в стороне от той аллеи, на которой они встретились.

Люди, идущие в бассейн или из бассейна видят только крышу этой крошечной ротонды, тех же, кто находится в павильоне, не видит никто.

- Есть сигарета? – спросила через плечо, когда они уже подходили к беседке.

- Я тебе больше скажу, - усмехнулся Герт, - у меня с собой даже бренди есть, не то, что никотин.

Он не курил, но обычно носил с собой пачку сигарет. Иногда это было более чем уместно, как, например, сейчас. Герт достал сигареты и фляжку из карманов своей