Я покачал головой.

— Вообще-то я никогда не утверждал, что моя интуиция так уж хороша. Вот даже сегодня с ректором я частично ошибся. Может, дело не в самом императоре, а в его окружении. А может, искать того, кто стоит за заговором, нужно и вовсе в другом месте… Но, знаешь, у всех людей, одержимых Великим Древним, есть одна общая черта, неизменно их выдающая — они не могут смотреть на меня и при этом прятать свою ненависть. Причем их чувство отличается от обычного человеческого.

— Хочешь сказать, что тебе необходимо лично встретиться с императором? — Теаган вопросительно приподнял брови, и я кивнул.

— Да, причем в такой обстановке, где он будет вынужден говорить со мной и смотреть мне в глаза.

Теаган помолчал.

— Пока что никаких идей, как это организовать, у меня нет, — сказал он после паузы. — Но я постараюсь что-нибудь придумать.

— Хорошо. Кстати, а что будем делать с профессорами в Академии? Вдруг кто-то из них что-то знает?

Теаган потер лицо руками.

— Сколько там экзаменов осталось? Два? Нужно будет сдвинуть их на несколько дней, а за это время провести допросы. И пересдачи для студентов, естественно, будут разрешены.

— А еще Церкви предстоит назначить в Академии временного ректора, — напомнил я.

— У тебя, похоже, уже есть кандидатура?

Я кивнул.

— Есть. Господин Гоал, старший дознаватель Северной Канцелярии — в этом году он вел у нас демонологию, так что в Академии не совсем чужой. При этом о планах ректора он не знал — считал, что слухи о чрезмерно суровых экзаменах и отправке всех не сдавших на Границы нужны лишь для мотивации студентов к хорошей учебе.

— Гоал? Да, помню его. Пожалуй, он подойдет… Но, как понимаю, сам он о своей будущей должности не подозревает?

— Не подозревает, — согласился я. — И не уверен, что он ей обрадуется.

Теаган хмыкнул.

— Если что, уговорим.

* * *

В дормитории я вернулся ближе к полуночи. Бинжи уже спал, а вот Кастиан сидел, обложившись книгами — практически в той же позе, в какой был, когда я уходил утром.

— Оставшиеся экзамены откладываются на несколько дней, — сказал я ему, — так что можешь так сильно не стараться.

И когда он поднял на меня недоуменный взгляд, вкратце объяснил ситуацию с ректором.

— Уф! Отличная новость! — и Кастиан начал одну за другой захлопывать книги. — То есть, конечно, с Академией все куда хуже, чем я прежде думал, но сегодня я хотя бы высплюсь. А послезавтра можем сходить на Зимний Фестиваль.

Зимний Фестиваль проводился в каждую годовщину того дня, когда, пять с лишним тысяч лет назад, Пресветлая Хейма заложила основание Первого Храма. Я знал, что праздник скоро будет, ждал с интересом, вот только сейчас неожиданно вспомнил еще одну деталь, косвенно к нему относящуюся…

— Рейн, ты чего вдруг застыл? — удивленно спросил Кастиан.

Я вздрогнул, помотал головой.

— Да так, не обращай внимания.

Потом подошел к своей кровати, начиная ее расправлять, а в голове продолжало вертеться то самое воспоминание.

Завтра, в канун Зимнего Фестиваля, Кентону Энхард исполнялось двадцать.

Завтра мне исполнялось двадцать.

А все аватары Пресветлой Хеймы осознавали свое божественное происхождение именно в этом возрасте.

Я словно наяву услышал голос Семареса, говорящий, что только аватар способен без вреда для себя касаться молитвенных кристаллов из храма богини и использовать их, что посланнику это не дано. Услышал слова Теагана о том, что лишь аватар способен понимать и говорить на всех языках, живых и мертвых…

Конечно, они могли ошибаться. Я был уверен — почти уверен — что они ошибались.

Но, кажется, меня, впервые в жизни, ожидала бессонная ночь…

Глава 24

Бессонной ночи не получилось. Пусть заснул я не так быстро, как привык, но тревожные мысли в голове крутились недолго, а потом, внезапно, уже наступило утро.

Первое утро моего двадцатилетия!

Едва эта мысль оформилась у меня в голове, как руки первым делом метнулись под одеяло, проверить. Так, женская грудь за ночь у меня не выросла, а кое-что между ног — не исчезло.

Обошлось?

На всякий случай я тут же скатился с кровати и подбежал к висевшему на стене зеркалу. Отдернул занавеску.

Лицо тоже было мое. И, вон, на подбородке уже заметно пробивалась утренняя щетина.

Точно обошлось!!!

Уф-ф…

При всем моем уважении к Пресветлой Хейме, но становиться ее аватаром и превращаться в женщину я категорически не желал!

Хорошо, с физическим аспектом дело прояснилось. Но существовала еще вероятность того, что в шестое свое воплощение богиня изначально решила, что будет мужчиной. Не знаю, зачем, но мало ли. Может, захотелось ей так.

Как проверить свои мозги на наличие там чего-то нового и необычного я не знал. Но в целом в моих мыслях тоже со вчерашнего дня ничего не изменилось. Никаких озарений свыше, никаких видений, никаких божественных голосов…

— Рейн, ты чего? — послышался неподалеку голос, но совсем не божественный. Это Бинжи, приподнявшись на локте, смотрел на меня, сонно моргая. Кастиана в комнате не было — возможно, уже ушел в столовую — а вот Бинжи, освобожденный от экзаменов и необходимости к ним готовиться, явно решил поспать подольше. — С тобой все нормально?

— Нормально, — отозвался я, начиная улыбаться. Я, наконец, полностью осознал, что вчера боялся зря, и настроение резко пошло вверх. — Все нормально и даже хорошо! Очень хорошо!

— Тогда пойдем снова в снежки поиграем, — тут же предложил Бинжи, но через мгновение торопливо добавил: — Только после завтрака, а то я голодный.

— Пойдем, — согласился я.

* * *

В Академию мы тоже пошли, чуток попозже, — мои персональные занятия с преподавателями проходили именно там, в свободных аудиториях, и Бинжи обычно посещал их вместе со мной. Кастиан приходил реже — большая часть выбранных мною предметов