Сестра переглянулась с нами и встала со своего места, последовав к анализатору. Мы же с бабушкой пожелали ей удачи. Княжна взглянула на свои дрожащие руки и приложила их к прозрачному минералу. Пару секунд ничего не происходило, а после вспышка залила светом весь зал. Пока мы проморгались, я услышал вздохи удивления и восхищения: оказывается, у Эльзы зелёным высветилась семёрка в лекарском деле, но при этом восьмёрка в энергомантии и пятёрка в проклятиях, что подразумевало, что наша девочка вполне может достигнуть не просто магистерского звания по всем трём направлениям, но ещё и по двум из них имеет все шансы стать архимагом.

Она сама не верила в собственный результат. Конечно, сейчас её способности были несколько скромнее, но голый потенциал поражал.

Эльза вернулась к нам, теперь её потряхивало не от нервов, а от приятного шока. Мы же с бабушкой поздравляли её, обнимая и подбадривая.

Семьи приходили и уходили, кто-то радовался показаниям анализатора, кто-то печалился. Появлялись новые соискатели, а меня всё не вызывали, уж не знаю, по какой причине. Мы терпеливо ждали, пока назовут моё имя.

А тем временем со мной на связь вышли мои паучки. Оказывается, за то время, пока мы ожидали вступительных испытаний для меня, Светловы успели доехать на автомобиле до собственной резиденции. По информации паучков, генерал всё также распекал своего сынка всю дорогу. Но в самом особняке его вдруг перехватил кто-то из родни. Его, естественно, видно не было, лишь приглушённые звуки, и звуки эти, хоть и с некоторыми помехами, но складывались во вполне внятную человеческую речь. Кто-то из родни Светловых отчитывался генералу об устранении свидетеля, перешедшего в стан врага, и о проведении успешной операции на эту тему. Имён и фамилий не называли, вероятно и так было понятно, о ком речь. Однако же не думаю, что паучки просто так стали бы отвлекать меня от дел, показывая этот отрезок встречи, — значит, было что-то ещё.

Дальше шло обсуждение самых разных дел, меня особо не касающихся, которые я пропускал мимо ушей, поглядывая периодически на анализатор и отмечая, как там сменяются один за одним будущие студенты.

Светловы тем временем перешли в кабинет не то к генералу, не то к встречавшему его родственнику. Голоса стали ещё тише, глуше, и потому я едва не пропустил одну фразу, за которую мозг невольно зацепился.

— … Мне пришлось тройную цену магниту заплатить, чтоб он бросил остальные заказы и отработал нужный нам в ускоренном темпе…

— Компенсируем из казны рода, — отреагировал тут же генерал. — Осталось теперь только разобраться со вторым. Этот крысёныш думал, что, если пролежал несколько лет, как мышь под веником, мы забыли о его существовании? Ничего подобного! Переметнуться к нашему злейшему врагу и думать, что мы оставим это безнаказанным? Нет, по нему ударьте больнее. Если сиротке терять некого, и его пришлось устранять лично, то второму сперва ударьте по семье. Пусть помучается, а потом уже добьём и его.

Сиротка… лежал… магнит… переметнулся к врагу… Обрывки фраз складывались в единую картину не хуже пазлов.

Мой возглас: «Ах, вы, с*ки!» — совпал с вызовом меня к анализатору:

— Угаров Юрий Викторович, прошу на тестирование.

Глава 13

Я шёл к анализатору, но в груди у меня клокотал гнев. И ведь не объяснишь, отчего вокруг меня вдруг образовалась тягостная аура злости. Бабушка с Эльзой, конечно, отметили про себя и мой вскрик, и резко изменившееся настроение. Однако же пока задавать вопросов не стали, решив, что все вопросы будут после. Я же подошёл к глыбе неизвестного прозрачного минерала и тут же понял, что с ней не так. А дело в том, что внутри глыбы находился сердечник серебристого цвета один в один, как металл, который тонкой полоской светился внутри браслета. То есть я всё-таки оказался прав. Это был некий парный артефакт, изготовленный ещё в древности, и срабатывал они при непосредственном контакте к коже, замыкая цепь конструкта.

Вот только мысли мои были заняты совершенно иным, а именно тем, что Светловы так и не перестали вредить нашему роду, пусть и делали это теперь исподтишка, угрожая людям, которые пришли под защиту Угаровых и трудились на наше благо. Прощать и уж тем более оставлять безнаказанным это я не собирался. Задачу номер один себе я поставил: накопать на Светловых такой компромат, чтобы принц санкционировал их уничтожение либо опалу с выдворением из страны. А ещё интуиция просто кричала о том, что за Светловыми я отыщу столько грешков, что нападение на Лапина и Калинина окажутся только цветочками.

Тем временем несчастные пятнадцать метров до анализатора завершились, и я собрался с мыслями, уже предполагая, что именно я увижу. Вероятно, браслет должен был показать две отметки: в химеризме и в магии иллюзий. Что же касается пустоты, вряд ли стоило ждать эффектных разоблачений. Конечно, артефакт, возможно, и определит наличие подобного вида магии, но вряд ли она каким-то образом визуально проявится. Поэтому ладони к артефакту-анализатору я прикладывал без каких-либо сомнений. И, видимо, зря. Стоило соприкоснуться с артефактом, как зал утонул во вспышке света.

Серебряный сердечник в браслете принялся увеличиваться в размерах, прозрачный минерал покрылся сеткой трещин и тут же разлетелся на осколки, осыпаясь мне под ноги с тихим стуком. А металл впитался в кожу не оставив и следа. В то же время и сердечник внутри анализатора ожил, и вместо этакого кола, расположенного словно игла в яйце из детской сказки про бессмертного колдуна, принялся произрастать в разные стороны иглами, словно шипами. Одна из игл тянулась непосредственно к моему телу. И стоило ей прошить насквозь минерал и коснуться моей ладони, как я услышал голос:

— Юрдан… Юра… Это ты? Как ты нашёл меня? Как ты?

Если первое имя мне отчего-то показалось знакомым, то второе и вовсе было моим. Но было ли оно моим в этой жизни либо же принадлежало мне и