— Ладно. Я заеду к тебе сегодня вечером, завезу паёк. И отведи мальчика в полицию, не создавай никому проблем.

На другом конце послышались короткие гудки. Девушка подняла глаза и вздрогнула, потому что в дверях кухни, прищурившись, стоял ребенок.

— Что такое? — Криста нервно отвела глаза, словно он слышал все, о чем она говорила по телефону. — Идем, я уложу тебя, всю ночь же не спал. Идем, все будет хорошо…

— Меня заберут в детдом? — Вдруг, тихо спросил мальчик и отошел на шаг назад.

— Так ты говоришь. — Девушка вытаращилась на него, затем неловко покосилась в сторону. — Откуда ты про детдом-то знаешь? Нет… нет, никуда тебя не заберут, все хорошо. С чего ты вообще это взял?

— Мою маму убили. — Взгляд становился пустым. — И папу. Тех, кто остается без родителей, отправляют в детдом. Ты не знала?

Она едва сдержалась, чтобы не раскрыть рот. Ребенок не плакал, не заикался, не боялся и не паниковал. Он просто стоял в дверном проеме, понуро глядя словно сквозь пол. Складывалось впечатление, что мальчик до сих пор до конца не осознал, что произошло, и воспринимал мир как сон, или игру. Возможно, все дети так воспринимали мир. И не понимали смерть как что-то страшное. Как что-то… необратимое.

— Как ты себя чувствуешь? — Осторожно поинтересовалась Криста.

— Есть хочу. — Признался Нил, все еще через прищур глядя на девушку. Словно не верил, что она была «настоящей взрослой», и в самом деле сможет помочь.

— А, да, конечно, сейчас что-нибудь сообразим. — Она заметалась по узкой кухне со старой деревянной мебелью, с которой уже облезал лак. Коричневый линолеум местами протерся, квадратный стол стоял у самой стены с белыми обоями в бежевую полоску, и на нем была наспех постелена уродливая скатерть из ПВХ с огромными фотореалистичными розами.

«Боже, что едят дети?» — сконфуженно спрашивала у себя Криста, и иногда косилась на своего маленького гостя, словно ей перед ним было неловко.

— А что ты ешь обычно, Нил? Что тебе готовила мама?

— Конфеты. — Вдруг выдал тот и по-хозяйски прикрыл глаза. — А еще ты какао обещала.

— Не ври. — Она смущенно скрестила руки на груди. — Нельзя есть одни конфеты, у тебя диабет будет.

— Что такое «диабет»?

— Болезнь такая, которая делает тебя толстым.

Он задумался. Казалось, такое объяснение было ему вполне по душе.

— Она готовит белую рыбу. Курицу. Зеленую капусту. Траву. Молоко, яйца на сковородке.

— Ладно, понятно. — Криста кивнула с глубоким вздохом. — Из всего, что ты перечислил, у меня есть только яйца. Давай я приготовлю тебе яиц, а потом схожу в магазин, и сварганю что-нибудь повкуснее. Хорошо?

— Я с тобой пойду. — Тоном, не требующим возражений, ответил мальчик.

Она вновь вздохнула, правда, в этот раз с улыбкой. Отчего-то ей очень нравился этот нарочито-взрослый ребенок. Он по-хозяйски ходил по квартире, заглядывал за все двери, изучал глазами старые выцветшие обои. Единственную комнату с небольшим пухлым телевизором, двумя громоздкими диванами и проводным сером телефоном на старом комоде. Говорил Нил редко, но когда начинал диалог, то с показушной отстраненностью отвечал на вопросы. То ли кого-то копировал, то ли, таким образом, правда пытался выглядеть взрослым на фоне растерянной незнакомки, у которой все сыпалось из рук.

Когда четырехлетний мальчик попытался помыть за собой тарелку, девушка невольно заулыбалась и присела на стул. Милый, замечательный ребенок. От мысли, что его сейчас нужно вести в полицию, у неё заходилось сердце. После такой жуткой ночи он опять останется один? С незнакомыми людьми, которым не было до него никакого дела. Все внутри выворачивалось. Может, оставить его еще на день? В конце концов, Криста правда обещала ему какао.

* * *

Когда он появился дома, стало… как-то комфортно. Как-то не так одиноко. Не так пусто и тихо, больше не ощущался тот вакуум, который ощущался всякий раз, когда вампирша возвращалась домой. Совершенно внезапно эти стены наполнила жизнь, вкус которой совсем не чувствовался уже много лет. Мальчик наотрез отказался спать рядом со своей спасительницей, и, завернувшись в бежевый шерстяной плед, улегся на другом диване лицом в стену. Он молча слушал её воодушевленные рассказы про ночной город, про людей и про работу в такси, пока, в конце концов, не уснул.

Девушка невольно улыбнулась, коснувшись тонкими пальцами его густых темных волос. До этого момента она не приближалась к детям так близко. Даже не думала, что они могли быть такими умными, внимательными, самостоятельными. Не думала… что они могли быть собеседниками. И сдерживаемую внутри заботу моментально прорвало на одного крошечного, хрупкого человечка.

Когда телефон зазвонил на кухне, она вздрогнула, тихо поднялась и пошла к трубке сквозь темный коридор. Холодный пластик обжигал кожу, хотя температура тела вампирши итак была немного ниже температуры тела обычного человека.

— Выходи, я тебе поесть привез. — Послышалось на другом конце. — Консервированная. Ты не брезгуешь?

— Боже, нет, мне хоть какую-нибудь. — Криста неловко опустила глаза.

— Выходи, в общем. Ребенка отвезла в полицию?

— Нет. — Она сжала аппарат в руках.

— То есть как это нет?! — Рявкнул мужчина. — Ты что делаешь? А я тебя хотел на ужин пригласить… в честь избавления, так сказать.

— Лукас, нет. — Девушка сжала зубы. — Я подумала, и… в общем… я, наверно, оставлю его у себя. Хотя бы на какое-то время. Ему у меня понравилось, у меня диван просторный. Да, лишней комнаты нет, но за то в тесноте, да не в обиде. В детских домах жестоко. У него будут проблемы с поиском семьи из-за вещей, которые он увидел. А я… ну… мне все равно. Он замечательный, добрый, самостоятельный мальчик, мы с ним уживемся.

— Криста, ты рехнулась?!! От материнского инстинкта совсем крыша съехала?! Это сейчас ему четыре, а что ты будешь делать, когда стукнет семь? Когда ему в школу нужно будет идти, документы как собирать будешь? И как будешь его встречать-провожать, ты же, твою мать, вампир! Вампир, але! Ты таксуешь по ночам чтоб кожу беречь, а не по-приколу!

— Придумаю что-нибудь. — Жестко отрезала девушка. — Со мной ему будет лучше, чем там.

— Не пори чушь! Его может взять к себе нормальная, обеспеченная семья, дать ему жизнь, образование! А ты ему что дашь? Едва ездящее корыто и однокомнатную халупу? На образование ты как ему будешь зарабатывать? На панель пойдешь?

— Заткнись. — Процедила Криста. — Справлюсь. В конце концов, я живу вечно. Повкалываю лет десять побольше, плевать вообще, скоплю ему на образование. Ему правда будет со мной лучше. — Повторяла она, хотя уже не так яро