Ведьма этого леса будет как она, как ее матери? Кроме них и порой заглядывающих охотниц, как Галина, она не встречала других ведьм. И волнение соревновалось с тревогой.

Но если лес проснулся, произошло что-то ужасное. Ей было не по себе от мысли, что ее матери могли тоже столкнуться с такой катастрофой. Она прибыла сюда, чтобы избавиться от метки беса, отыскать леди Рубина, но ее долгом перед Мокошей было помочь лесу и его ведьме.

Галина впереди подняла руку, и они остановились. Она сильнее сжала поводья Демона. Что такое?

Впереди был дом, похожий на ее родной дом. Соломенная крыша и темное окно, но домик был чуть меньше, чем их, а сад был больше, ограда была из сложенных камней, голые фруктовые деревья летом точно бросали тень на домик, спасая от жары. Но амбар для зверей был открыт, был пустым, и дым не поднимался из трубы. В такую погоду внутри точно было холодно.

Галина спешилась, и стало видно дверь дома. Открытую дверь. Снег собрался на пороге.

Что-то сжалось в ее груди, сердце билось близко к коже, причиняя боль. Деревья тут были слишком близко, корни тянулись к дому, словно хотели его захватить. Тут сильнее ощущалось, что за ней следили из леса. Что случилось, что разбудило этот лес?

Галина побежала к двери.

Бригида спрыгнула с седла и последовала за Галиной, но Каспиан коснулся ее руки.

— Не надо, — шепнул он, уголки рта были опущены. Он был серьезен.

Он, похоже, догадывался, что было в доме. Она не хотела в это верить.

— Я иду туда. Я могу помочь, — она поправила косу.

Он печально покачал головой, но убрал ладонь с ее руки.

— Тому, что ждет там, может помочь только Велес.

Зловещий шепот звучал от Косы Матери, сплетаясь в воздухе:

Не иди… Иди… Ее там нет. Лес проснулся… Пробуждение… Ее там нет. Ты не можешь помочь. Иди. Иди…

Она нахмурилась. До этого, когда она играла роль Жницы Смерти Мокоши, коса говорила с ней в унисон, хор голосов направлял ее, но теперь… они не совпадали.

Но она пойдет внутрь. Должна.

Открытая дверь манила ее, черная, как ночь, среди белой зимы. Прищурившись, Бригида пошла туда, прошла внутрь, и голоса ее косы жутко притихли.

ГЛАВА 13

Снег падал с обуви Бригиды белым на черное.

Все было черным. Черный камин без огня. Черный стол был перевернут. Черные тарелки и горшки были разбитыми на черном полу.

Это было неправильно. Все было неправильным.

Галина стояла в центре, сжав голову руками. Она отпрянула, и стало видно алтарь Мокоши, ставший пеплом. И на полу были разбросаны, словно игрушки, обрывки обгоревшего Пояса Золотого паука, сломанная пополам Коса Матери. Сердце Бригиды билось в горле.

Это место… напоминало ее дом.

В бурю его окутало белым, скрыв обгоревшие останки внутри…

— Это сделал демон? — спросил Каспиан за ней, стоя на пороге. Он не вошел, и в его стиле было держаться в стороне из уважения.

— Нет. Это были жители деревни, — Галина подняла Паука Мокоши в саже с пояса, ее пальцы с любовью погладили его. — Не стоило оставлять ее одну, — сказала Галина и зажала рот рукой.

Это сделали жители деревни?

Она была далеко от дома, но было легко представить, что деревня тут была похоже на Чернобрег. Такие же люди, как там, жили рядом с землями ведьмы.

Как они могли?

Бригида не хотела верить, но после того, как стражи Рубина направили на нее мечи, она не могла отрицать. В Чернобреге были такие, как Дариуш, которые были бы рады, если бы она пострадала.

Но где была Анита? Хоть домик был разрушен, не было следов ни живой, ни мертвой ведьмы. А если она убежала, и они сожгли только ее дом?

Но, учитывая реакцию Галины, может, она что-то упускала…

— Ты хорошо ее знала? — тихо спросила Бригида.

Галина долго молчала, гладила Паука Мокоши, а потом очень медленно кивнула.

— Мы встречались пару раз за годы. Она была старшей, у нее не было дочери-преемницы. Когда я видела ее в последний раз, она говорила, что жители деревни странно себя вели. Я предложила помочь, защитить ее, но она убедила, что справится сама. Она доверяла им, а я доверяла ей. Но им нельзя доверять, я должна была это понимать.

Каспиан неловко переминался за ней.

Но если Галина считала, что жители убили Аниту… как? Что они сделали, чтобы одолеть ведьму на ее земле?

— Как они могли это сделать? А как же гнев крови?

Галина с горечью фыркнула.

— Ты недооцениваешь их вид, маленькая. Мы сильны, но все равно люди. У нас тоже кровь.

Ее пальцы покалывало, она посмотрела на почерневшую ладонь. Этот сгоревший дом попался им не случайно. Боги посылали знаки. Это было предупреждение? Она притянула косу ближе.

— Я бы никогда не навредил Бригиде, — сказал Каспиан.

— А твои соседи, твоя семья и друзья? — Галина посмотрела на Стефана, тот выпрямился с серьезным видом, но они не спорили с ней. — Я так и думала. То, что тебя не убьет один волк, не значит, что и остальные такие.

Она хотела сказать, что это не так. Но рука болела там, где ее сжимала мама, ее предупреждали много раз за годы. Мамуся держала ее почти всю жизнь в границах их земель ведьм.

У них всех была сила Мокоши, но это был дар, а не право. Им было запрещено вредить паукам, воронам, овцам и женщинам, ведь все были под Ее защитой. Толпа женщин и мужчин пришла за Анитой, и она поставила выполнение приказов Мокоши выше своей жизни?

Но почему жители деревни пошли против нее?

Как Жница Смерти, она была уважаемой в деревне, но это уважение могло стать страхом? Таким страхом, что они пошли убивать Руку Мокоши?

Мама и мамуся направляли ее и оберегали, но как жила эта одинокая ведьма, Анита? Она сама страдала от страха, тревоги и одиночества? Она делала вид, что это не существовало? Она доверяла жителям так, как мама просила ее не делать?

Ком появился в ее горле, она сжала флакон озерной воды. Часть нее всегда считала себя защищенной силой, данной мне Мокошей. Но вдруг эта ведьма тоже так думала и умерла из-за этого?

Галина опустилась на колени перед алтарем, склонила голову в молитве. Бригида тоже подошла к сожженному алтарю, стряхнула обломки, опустила