Сильнее сжав в ладони ненавистный пузырек с кровью, я, наплевав на последствия, развернулась и направилась к дверям.

— А тебя разве кто-то отпускал?

Всего секунда… Чертова секунда и Кристиан преградил мне дорогу, смотря так, что во рту все пересохло.

— Пей, я жду.

— Не буду, — приглушенно рыкнула, не собираясь лебезить перед ним.

— Не будешь, — хмыкнул он, качая головой. — Ай-яй-яй, какая непослушная девочка. Брат будет недоволен, что ты обвела его вокруг пальца.

Темный хотел коснуться моего подбородка, но я шлепнула его по руке, злобно щурясь.

— Не трогай меня!

— Знаешь, — прошептал он, подаваясь вперед, что спровоцировало мое отступление на пару шагов, — именно этого мне сейчас и хочется. Не могу забыть, какая ты была мокрая от прикосновения моих пальцев…

— Прекрати! — волнение, смешанное с возбуждением прокатилось под кожей, и я неосознанно облизнула губы, улавливая хищный взгляд вампира, от которого между ног увлажнилось.

«Это просто невыносимо! Как можно хотеть это чудовище⁈» — кричала я мысленно.

— Пей кровь, — наступал он на меня. — Я голоден! И не хочу видеть, как ты ревешь, пока наслаждаюсь тобой!

— Я же сказала! — зашипела в ответ. — Не буду! А боль… Ничего страшного, потерплю!

21. Теперь я могу не сдерживаться

Кристиан

Я ждал ее. Ждал, когда смертная переступит порог комнаты и посмотрит на меня. Хотел снова увидеть в карих глазах злобу, направленную в мою сторону.

Я не любитель подобного, но ее поведение волновало кровь. Мне нравилось, что серебровласая шипит, огрызается и позволяет себе то, о чем другие человечки даже подумать боялись. Всегда любил покорность со стороны кормушек, их молчаливость и повиновение, тогда почему меня каждый раз охватывает предвкушение, стоит только подумать о ней?

«Ну где же ты?» — спрашивал пустоту, кивая на слова Мариуса, которого слушал в пол уха.

Голос совести требовал, чтобы я отказался от столь щедрого подарка со стороны брата, ведь присутствовало понимание — одними укусами дело не ограничится, уж слишком сложно было устоять перед ней. Вот только ипостась, рычащая под кожей, не желала этого. Она буквально носилась внутри, не собираясь оставлять девчонку, нарушившую мой покой.

«Это неправильно! Я не должен ходить по лезвию ножа, проверяя свою выдержку, в которой в последнее время не уверен!» — думал так ровно до того момента, пока в дверях не появилась она.

Стоило девчонке переступить порог, как я тут же втянул носом воздух, чувствуя, как трепещет сердце в груди.

«И как только Мариусу удается не реагировать на этот одурманивающий аромат? Не понимаю! Он же такой манящий, невинный, возбуждающий…»

Желал поймать на себе ее взгляд, который обдаст меня ненавистью, сжигающей дотла, но я знал, стоит зажать эту строптивицу и задвигать пальцами между стройных ног, как вся ненависть мгновенно улетучится, уступая место стонам и чувственности…

«Хочу ее… — пульсировала мысль в голове. — Безумно хочу… — смотрел, на изящную шею, на линию подбородка, на пухлые губы, пробуждающие во мне зверя, беспощадно разрывающего мой самоконтроль в клочья… — Дьявол! Соберись! Здесь Мариус! Возьми себя в руки!» — но это было не так-то легко.

Не знаю, как удалось не потерять себя, ведь ее аромат окутал меня, туманя разум, но когда брат ушел, то вместе с собой забрал и мою совесть…

Стоя возле девчонки, едва сдерживался. Так хотелось обладать ей, касаться и чувствовать, как она течет, желая меня… Только меня одного.

— Пей кровь, — наступал на нее, сгорая от потребности прижаться к ней и прикоснуться губами к шее. — Я голоден! И не хочу видеть, как ты ревешь, пока наслаждаюсь тобой!

— Я же сказала! — зашипела она ответ. — Не буду! А боль… Ничего страшного, потерплю!

Не понимал ее. Зачем терпеть, если можно избавиться от страданий? Человечка не могла знать, почему в ее организм должна попасть наша кровь, а значит, это упрямство чистой воды.

— Почему споришь? — стремительно настигнув свою жертву, толкнул ее в сторону камина, ведь именно рядом с ним имелось неприметное углубление в стене, скрывающее от посторонних глаз. — Почему упрямишься⁈

— Пусти! — затрепыхалась серебровласая, ударяя меня кулачком в грудь.

Незамедлительно схватив ее за запястье, увидел, как она поморщилась.

«Мой укус с прошлой ночи…»

— Что ты… — шипела девчонка, упираясь и пытаясь вырваться, когда я задрал рукав ее платья, замечая две ранки.

— Если выпьешь кровь, все пройдет, — мой голос, отдающий легкой хрипотцой, был наполнен возбуждением.

— Я уже сказала, что нет! — рыкнула она. — Вот! — серебровласая наклонила голову, открывая доступ к шее. — Давай уже быстрее! Нет никакого желания торчать здесь с тобой!

Мои глаза вспыхнули алым, правда я сам не смог понять от чего именно. Эмоции… Они вновь душили, подталкивая к грани. Каждая клеточка тела горела огнем, я нуждался в ней. Нуждался в ее теле, запахе, стонах…

Не разрывая зрительного контакта, поднес запястье к своим губам, собираясь сделать то, чего никогда раньше не совершал.

Смертная напряглась, скорее всего, думая, что я укушу ее, но она ошиблась. Мой язык коснулся двух ранок, заживляя их.

Дыхание строптивицы участилось, хотя она пыталась это скрыть.

— Уже хочешь меня? — промурчал соблазнительно, направляя ее ладонь к своему паху. — Как видишь, — нахальная улыбка тронула мои уста, замечая, как глаза девчонки расширились от понимания, к чему именно она прикасается, — у нас с тобой это взаимно.

— Ты… ты… нет… — выдохнула серебровласая, когда я за долю секунды припал губами к нежной шее, касаясь ароматной кожи языком.

«Какая сладкая… нежная, хрупкая…»

— Отпусти… — как же быстро колотилось ее сердце. — Отпусти мою руку! — задыхалась девчонка, ведь я не позволял отстранить конечность от своего паха, удерживая на месте.

Словно не в себе, ласкал языком пульсирующую венку, слегка оцарапывая клыками.

— Боги… что ты творишь⁈ — нервничала она, ерзая ладонью по моему стоящему члену.

— Хочу тебя… — слетел горячий шепот с моих губ, и я ни капли не врал.

Было настолько хорошо, что грань оказалась под моими ногами, грозя проблемами, но внезапно стало плевать…

— Нет… что ты… Кристиан, хватит… — извивалась серебровласая, впервые назвавшая меня по имени.

Я замер всего на секунду, смакуя этот момент, а потом почувствовал, как тонкая нить, удерживаемая мой здравый рассудок, порвалась…

Выпустив девичье запястье из своей хватки, навалился на нее, рывком задирая юбку.

— Я не хочу… — ерзала она, сжимая ноги и тем самым доводя меня до исступления.

— Не верю, — прошептал в ответ, пытаясь проникнуть в трусики, но человечка вцепилась в мою руку.

Мог с легкостью добиться желаемого, но боялся, что сделаю ей больно… Хотел видеть как она стонет от удовольствия, а не от мучений.

— Я тебе говорю, — послышался голос в гостиной, — корчит из себя не пойми кого…

Строптивица ослабила хватку,