Почудилось, что я лечу вниз, пробивая телом полы и потолки. Ломая каждую кость.

– Ван-се… се… се…

– Да-да. Дочь твоих господ. Их второй ребёнок. Ребёнок, наложивший на себя руки в стенах этого замка и преданный забвению. Неудивительно, что, живя в герцогстве, ты ни разу не слышала о Марго. Даже семья не смеет вспоминать девушку.

– Но она же не…

Я чуть не расплакалась. От обиды за призрака лунной башни.

О боги! Я идиотка! Маргарита не возлюбленная Эмилио. Она его сестра! Вот почему Летисия Дитрих не испытывает ненависти. Они никогда не были соперницами!

– Ступай, девочка, – погнала меня прочь леди Филомена. – И забудь имя, что я назвала. Узнает герцогиня Виктория, что ты задаёшь вопросы, в порошок сотрёт.

Глава 21

Номер восемь

Я не послушалась леди Филомену. Точнее, не вняла её доводам, хотя и побаивалась реакции герцогини Виктории. Сутки уговаривала себя оставить всё как есть, ворча на каждого, кто смотрел в мою сторону. Даже Шему досталось ни за что. Но здравый смысл проиграл битву. Вечером следующего дня нервы сдали, и я отправилась на поиски мага, знающего подоплёку трагических событий.

Спрашивала ли я себя о праве интересоваться жизнью и смертью Маргариты? Да, не раз. Где я, а где клан Ван-се-Росса. Ворошить историю, которую назвали самоубийством и предпочли похоронить, – плохая идея. Чертовски плохая. Но на меня охотились те же силы, что погубили дочь герцогской четы. Ещё вопрос, кто опаснее: герцогиня в гневе или обладатель голоса, выманивающего по ночам из спальни.

Добравшись до пункта назначения – сектора тёмных, – я трижды постучала магическим молоточком по двери. На удары отозвалась быстрая мелодия, чересчур тревожная, но идеально подходящая к ситуации. Открыл рыжий парень с россыпью веснушек на щеках и вздёрнутом носу. Усмехнулся и процедил гнусаво:

– Вали отсюда, полуцвет.

– Мне нужен Элиас Ван-се-Росса, – отчеканила я, не обратив внимания на угрозу в каре-зелёных глазах.

– Ты не расслышала, что я…

– Это ты не расслышал, – оборвала я жёстко. – Зови Элиаса. Или расскажу мэтрам, что ты пытался меня поджечь. Распрощаешься с Гвендарлин в два счёта.

Выражение превосходства сползло с конопатого лица, как облако с солнца в погожий день. Полноценный поверил в реальность обещания. Легко.

– Стерва, – буркнул он и скрылся из виду.

Я мысленно выругалась. Некрасивая выходка, знаю. Зато действенная. Я ещё раз убедилась, что меня побаиваются и на рожон лезть не рискнут.

Элиас вынырнул из-за двери с округлившимися, как у совы, глазами. Ничего удивительного. Вряд ли полуцветы вообще стучались в дверь тёмных за всю историю Гвендарлин. А уж моё появление и вовсе не сулило младшему герцогу ничего хорошего.

– Надо поговорить, – объявила я, опустив приветствия и любезности.

Элиас поспешно закрыл дверь, скрываясь от любопытных глаз рыжего парня.

– Что-то случилось, Лилит? – спросил он осторожно.

– Угу. Четырнадцать лет назад.

– Э-э-э…

– Нам надо поговорить, – повторила я и мстительно добавила: – О твоей сестре. Маргарите.

Элиас охнул и врезался в стену спиной и затылком. Мне почудился гул в голове бедолаги. Но младший герцог быстро оправился и схватил меня за локоть.

– Идём.

– Куда? – опешила я. А где возмущение и крики?

– Туда, где ты сможешь открыть стену, не опасаясь свидетелей. Это долгий разговор. Лучше уединиться.

Как назло, в коридорах то и дело попадались ученики, бродившие в одиночку или парами, словно все разом вышли на вечерний променад. Элиас выпустил мою руку, но на нас всё равно глазели, словно младший герцог шёл не с полуцветом, а выгуливал диковинную заморскую зверушку. Устав от поисков, его сиятельство втащил меня в тренажёрный зал. Вокруг царил бедлам: столы и скамейки перевёрнуты, на стенах подпалины, словно работа художника-самоучки, плохо знакомого с искусством.

– Сможешь войти в синий коридор отсюда? – шепнул Элиас, нервно озираясь.

Я кивнула и шагнула к стене. Усилий не потребовалось. Камни разъехались от лёгкого прикосновения. С каждым разом я справлялась всё лучше. Не то практика сказывалась, не то замок становился дружелюбнее. Синий свет, заполнивший тайный коридор, успокоил натянутые нервы, притупил раздражение. Словно я птичка, которую долго держали в клетке, а теперь выпустили в родную стихию – в небо.

Однако с Элиасом я заговорила жёстким тоном.

– Как на самом деле умерла Маргарита?

Младший герцог тоже умел упрямиться.

– На самом деле? – переспросил он ехидно. – Моя сестра ушла из жизни. Не стоит о ней говорить. Она сама подвергла себя забвению, когда сбросилась с башни.

Я осуждающе покачала головой.

– И не стыдно? – спросила в лоб. – Другие пусть хоть сто раз рассказывают эту сказочку. Но ты же её родственник. Как язык поворачивается?

Ядовитая стрела достигла цели. Легко. Элиас сконфуженно отвёл взгляд.

– Ты права, это мерзко, – признался он. – Но к такому выводу пришло следствие при совете Многоцветья. Семья потеряла право доказывать обратное. Мать была в ярости, конечно. Но даже её хвалёное влияние не помогло. Она хотела отыграться на Гвендарлин. Мол, мэтры во главе с Бриттом не уследили, хотя отвечали за Марго в стенах замка. Отец с трудом её отговорил.

Отыграться на Гвендарлин? О да! Мне вспомнился приезд Алакса Рица и Сесиль Ларс в герцогство для знакомства со мной. Госпожа сказала им, что семья Ван-се-Росса имела право преследовать колледж, и Бритт бы запросто лишился директорского кресла. Теперь я поняла, что герцогиня имела в виду. Неудивительно, что после этого премилого напоминания гости побледнели и мигом растеряли спесь.

– Почему тебя интересует Марго? – спросил Элиас, глядя испытывающе. – Дух лунной башни – не единственная и не главная особенность Гвендарлин.

Я медлила. Причин молчать набрался целый ворох. Каждая требовала основательного объяснения.

– Начинай говорить, Лилит. Если хочешь получить ответы. По-другому не выйдет.

Справедливо. Желаешь получить необходимое, дай что-то взамен.

Ладно. К демонам всё!

– Помнишь ночь духа, когда… к-к-когда мы столкнулись в коридоре? Ты, я, Ульрих и Нильс? – Голос задрожал, но я упрямо продолжила: – Убегая от призрака, я услышала голос Маргариты. Предупреждение. Я одна услышала! Это было странно. Пугающе. Потому и промолчала. А потом… потом…

Глаза Элиаса как никогда раньше напоминали материнские. Опасность пряталась в зрачках – чёрных точках, невероятно ярких на фоне холодной стали. Взгляд разбирал на кусочки. Истинный сын герцогини Виктории! Но я говорила и говорила. О последующих встречах с Марго. О