— Так свези сейчас! — Попов ухватился за идею. — Заодно сам отдохнёшь. Всё равно всех дела за раз не переделать, а тебе после всех этих судов и треволнений надо отвлечься. Ненадолго, хоть на недельку. — Андрей Алексеевич с искренним участием смотрел на шефа.

— Сейчас не поеду. — Марк покачал головой. — Некогда. У тебя что-нибудь ещё?

Он не спохватился вовремя и пришлось сделать вид, что вопрос задан совершенно искренне. Он ведь сам пригласил Попова для делового разговора, а ни о каких сметах не спросил.

— Нет, ничего! — Попов легко вскочил на ноги. Он виртуозно владел своим большим, длинноногим и длинноруким телом. — Пойду готовиться к завтрашнему совещанию.

Вернувшись к себе в кабинет, Попов вызвал Эдика (официально тот работал у него водителем).

— Куда-то он ездил сегодня утром, — сказал Андрей Алексеевич. — А может быть, даже ночью. На своей старой машине. Насколько я помню, у него "Вольво 460", 1994 года, тёмно-вишнёвый. Выйдешь к стоянке и посмотришь, какие на нём номера, я не помню. Делай, что хочешь, но проследи, где он разъезжал сегодня несколько часов. И как можно подробнее. Старина Марк хитёр, но с твоими связями в полиции это будет не так сложно сделать. Отследим его путь — найдём девчонку. Работай!

* * *

Подождав минуты три, чтобы Попов уж точно ушёл, Марк достал новенький мобильник, дешёвенький такой, за полторы тысячи, с девственно чистой сим-картой (зарегистрированной на сговорчивого бомжа, у которого в кармане нашёлся паспорт), и набрал номер одного из своих друзей.

— Это Марк, — сообщил он. — Как там Дашка? Играет? Ну и отлично! Мне не звони, в центре не показывайся… Да, как в середине девяностых. — Марк усмехнулся. — Надеюсь, это не надолго. Друг! Я тебе по гроб жизни обязан! Удачи!

Он выключил мобильник, стёр информацию о только сделанном звонке, запрятал новый мобильник поглубже, в карман брюк и только после этого вздохнул с облегчением.

Может быть, он перестраховывался, и это вовсе не новая война, а всего лишь мелкие махинации Попова, но рисковать Марк мог себе позволить только собой. Теперь осталось ждать, какие шаги предпримет его зам. Если он вообще их предпримет.

Книга 1. Звено цепи. Часть шестая. Разоблачения

Глава первая. Сёстры

(Сентябрь 2016 года)

— Олька! Привет! Ты чего к нам? Домой решила вернуться?

Ольга чмокнула младшего брата Костика в худую щёку, но от вопросов отмахнулась.

— Аня где?

— Анька-то? У себя в комнате. Анна Петровна! Не слышишь, что ли, что сеструха пришла?! Мне некогда, я ушёл!

И он тут же умчался, на ходу напяливая куртку. Ольга закрыла за ним дверь, сняла плащ и кое-как пристроила его на вешалке, среди торчащих во все стороны плащей, курток и пальто.

Когда-то она ненавидела эту квартиру. Сперва они жили здесь впятером (папа, мама и трое детей). По советским нормам (9 кв.м. на человека) им не светило расширение и надеяться было не на что. Помимо метража, советские нормы не учитывали и то, что унитаз в квартире один на всех, так же как и ванная.

Время шло, дети росли. Наконец, старшая из дочерей, Аня, вышла замуж, за Толяна. У него к тому моменту была только комната в общаге (одна на двоих холостых парней), и Аня вместе с ним поселилась здесь же, у родителей, заняв самую маленькую из трёх комнат, пообещав, что они непременно заработают на собственную квартиру. В первые же несколько лет они ухитрились нарожать троих детей, но квартиру так и не купили. Родители смирились, потому что Толян оказался хорошим парнем и умел найти с ними общий язык.

Ольге, в отличие от родителей, казалось, что так жить невозможно: простаивать утром в очереди в туалет, вечером — в очереди в ванную, толкаться локтями на кухне, выжидая, когда освободится горелка плиты, чтобы сварить себе кофе, толпиться и каким-то чудом протискиваться мимо друг друга в коридоре, заставленном колясками, велосипедами, полками для обуви. У Ольги никогда не было своей комнаты и она втайне завидовала подругам по школе, когда приходила к ним в гости и оказывалось, что у них свои комнаты есть!

Так Ольга прожила до двадцати двух лет. Потом отец умер, да и сама Ольга вышла замуж и переехала. В квартире остались только самая старшая — Аня, со своим Толяном, в средней по величине комнате, трое малолетних детей Ани вместе с братом Костиком — в большой, и мама — в самой маленькой. Намного ли стало свободнее — Ольга не бралась судить, да её это уже и не касалось. Но Аню она иногда навещала. Они хорошо друг друга понимали, и всеми своими проблемами Ольга делилась именно со старшей сестрой.

Высокая, представительная Аня, не растерявшая после рождения детей стройности, включила электрический чайник и присела на стул.

— Давай, жалуйся, — великодушно предложила она.

— Я опять с Марком поругалась.

— Из-за чего на этот раз? Рассказывай.

Ольга вздохнула и выложила, как можно откровеннее:

— Он просил подписать бумаги, чтобы отправить Дашу к каким-то друзьям за границу, на месяц. А я отказалась. Тогда он предложил мне тоже поехать, вместе с Дашей. А я… Ань, я не знаю, что со мной делается, когда я с ним говорю! — Ольга жалобно посмотрела на старшую сестру. — На меня будто находит что-то! Я просто не могу с ним нормально разговаривать! Он со мной так поступил…

— Стоп! — прервала её Аня. — Бросай это дело, меня не обманешь. Я заранее знаю, что ты сейчас скажешь: что он у тебя Дашу отобрал, что он не такой, не сякой… Сама виновата! Кто тебя просил уходить от него к этому козлу Санечке?

Ольга закрыла лицо руками, Аня естественно её пожалела, и принялась утешать. Разговор временно прервался.

— Костик, кстати, от нас съезжает, — доложила Аня через несколько минут, чтобы как-то развлечь младшую сестру.

— Куда? Почему? — удивилась та.

— Ну, ты же помнишь, ему тётя Шура свою комнату в коммуналке завещала. Он за ней ухаживал последние несколько месяцев. Вот он и хочет переехать, говорит, что оттуда до работы ближе. Мама отговаривает, она за него очень боится.

Костик работал в полиции, и не