Лионора бросилась к ним и опустилась рядом со Стражницей без маски.

– Что он с вами сделал?

Желтые глаза Стражницы медленно моргали. Коса расплелась, и волосы свисали рыжими локонами, заслоняя покрытое татуировками лицо.

– Не волнуйся о нас, Несущая свет, – прошептала Стражница. – Ты должна остановить его. Если он освободит это, всем нам придет конец.

Слова будто током ударили Лионору. Она сразу поняла, куда привел ее Вильхельм, и в груди затрепетал страх. В долю секунды девочка оказалась перед зловещей железной дверью. Жара была невыносимой, казалось, внутри горело само солнце.

Вильхельм стоял рядом, убрав руки за спину.

– Кого я вижу! – воскликнул он и повернулся к Лионоре. – Подумать только, как удачно сложилось, что ты шла мимо.

Лионора взглянула на его самодовольную улыбку.

– Ты поплатишься за это, – коротко сказала она.

Вильхельм поднял брови.

– Что? Я еще даже ничего не сделал.

Лионора посмотрела на Стражниц границы, Вильхельм проследил за ее взглядом.

– Так ты их имеешь в виду? – произнес он, пожимая плечами. – А что мне оставалось делать? Я вежливо попросил отойти в сторону, но они предпочли остаться на посту, охраняя эту дверь. Не моя вина, что некоторые не прислушиваются к советам.

– С чего они должны тебя слушать? – огрызнулась Лионора так, что россыпь мелких камней поднялась вихрем у ее ног.

– Может, потому что иначе все закончится вот так печально? – предположил Вильхельм, кивнув в сторону Стражниц.

Лионора чувствовала, как внутри нарастает гнев, но старалась сдерживаться. О способностях Вильхельма было известно мало. Насколько он в действительности опасен? Она знала только по слухам.

– Зачем ты пришел сюда, Вильхельм? – спросила девочка.

Он показал рукой на железную дверь.

– Хочу освободить того, кто слишком долго сидел взаперти. Кого Стражницы границы использовали как самое обычное топливо для своих фонарей. Это просто отвратительно. Как ты, Лионора, могла такое допустить? А еще называешь себя доброй защитницей Хинсидеса.

Теперь вихрь из каменной крошки поднялся во весь ее рост. Она сжала кулаки, пытаясь унять разбушевавшиеся в ней силы.

– Ты знаешь не хуже меня: тот, кто находится за этой дверью, слишком опасен, чтобы выпускать его на свободу!

– А как же так называемые Стражницы границы? – спросил Вильхельм, скорчив презрительную мину. – Они ведут себя, словно неприрученные дикие животные. Почему это им можно разгуливать на свободе, а другим нельзя? Они же и братца твоего, беднягу, чуть дотла не сожгли, стоило ему только открыть Дверь в Хинсидес!

– Не смей говорить о Линусе, – закричала Лионора, и кружащиеся вокруг нее мелкие камни заискрились, словно огненные мухи.

Вильхельм умолк и поглядел на девочку с возросшим интересом.

Лионора прикусила язык. Противник искал ее слабые точки и нащупал главную. Не следовало показывать, как много значит для нее Линус. Она любой ценой должна не допустить, чтобы с братом что-нибудь случилось. Пока Линус находится в Мире людей, за него можно не беспокоиться, но вдруг Вильхельм туда вернется? Хотя сумеет ли? Ведь Ключ к Двери хранится у Линуса.

– Да-да, Линус, – произнес нараспев Вильхельм. – Очень приятный парнишка. Кое на что годится, не так ли?

Лионора не смогла сдержаться.

– Ты ничего не знаешь о нем! – прошипела она, выставив вперед руку. Сгусток ослепительно белого света, потрескивая, устремился в сторону Вильхельма.

Возведя глаза к небу, он с усталым выражением лица стукнул каблуком сапога об пол. Будто из-под земли вырос каменный столб. Сгусток огня Лионоры попал в столб, и тот с треском взорвался – за ним стоял Вильхельм, целый и невредимый, и стряхивал пыль с плаща.

– Раз уж речь зашла о Линусе, – продолжал он как ни в чем не бывало, – ты скоро с ним увидишься, совсем скоро. Но вначале мне надо кое-что устроить…

Вильхельм прервал свою речь, застыв на месте. Секунду казалось, будто он к чему-то прислушивается.

– Да, естественно, это вот-вот произойдет, – сказал он, кивнув в пустоту.

Потом опять повернулся к Лионоре.

– На чем мы остановились? Ах да, мы говорили о твоем брате. В ближайшее время ты вновь встретишься с ним. В последний раз, конечно, но нельзя же получить от жизни всё.

Лионора почувствовала, как сердце сжимается в груди. Она крепко стиснула зубы, чтобы скрыть испуг. О Вильхельме ходит много слухов. Какие из них – правда? На что он способен в действительности?

– Ты лжешь, – сказала девочка, но голос ее выдал.

Вильхельм ухмыльнулся. Было очевидно, что он упивается своим превосходством.

– У тебя есть только один способ узнать наверняка, разве нет? – медленно произнес Вильхельм. – Так чего же ты ждешь? Отправляйся к Линусу.

Мысли в голове Лионоры проносились со скоростью молнии. Ей хотелось вернуться к брату и проверить, все ли в порядке. С другой стороны, надо оставаться здесь и не спускать глаз с Вильхельма. А вдруг Линус в опасности? Девочка попыталась остановить себя, но она должна была взглянуть на брата, хотя бы на пару секунд. Сделав глубокий вдох, Лионора закрыла глаза. Быстрее скорости света она преодолела неописуемое расстояние, разделяющее два мира. Оказавшись в своем втором теле, ощутила летнюю духоту в комнате Линуса, беспомощность и неспособность двигаться.

Брат сидит за столом и пишет. Но что-то с ним не так. Взгляд на удивление пустой, будто вместо глаз – стеклянные бусины. Высокая черная фигура склонилась над его плечом. Она лишена четких очертаний и похожа скорее на тень. Тень держит Линуса за руку и водит ручкой по бумаге.

Линус сидит будто в трансе, не оказывая сопротивления.

Внезапно фигура застыла и медленно повернулась к Линнее. Ни лица, ни глаз, ни рта. Одна бездонная чернота.

И все равно девочка почувствовала ее ухмылку.

Глава вторая

Охваченная ужасом, на мгновение Лионора забыла, что находится в теле Линнеи. Она хотела бежать, но руки и ноги оказались прикованы к инвалидному креслу. Темная фигура продолжала водить рукой Линуса по бумаге. Девочка так испугалась, что, когда покинула тело Линнеи и кометой ринулась через Границу, ощущение было подобно взрыву.

Лионора открыла глаза. Она лежала на земле, но не там, где несколько секунд назад стояла, беседуя с Вильхельмом, а в дальнем конце зала. Тело болело, будто ее туда швырнули. Было жарко, как в печи. Вокруг эхом отзывался трескучий смех, а по каменным стенам плясал зеленый огонь.

Девочка быстро встала на ноги. Черная железная дверь открыта настежь. Будто