“Если я их оставлю в живых, то их могут найти. Старейшины, ученики, караваны. Не суть важно кто. Начнут допрашивать, пытать, копаться в том, откуда у них были эти запасы. Кто им помог. А если хоть кто-то из них всё-такие видел меня? И пробормочет что-то про странного путника, что бродил по горам?” – Он не мог рисковать. Но и убивать их собственными руками парень не хотел. Потому что, как ни крути, это были люди. Пусть и грязные, возможно, падшие. Пусть воровали, нападали, грабили. Но он сам – не палач.

И тут в его памяти всплыла почти незаметная тропа, что он приметил, пока наблюдал за долиной с противоположного склона. Узкая, петляющая между скалами, но явно вытоптанная. Камни были слегка отполированы, а у кромки рос бурьян, в котором угадывались засохшие следы от перетаскивания каких-то грузов, или даже вьючных животных. Тропа явно вела к нижней дороге, где, по его наблюдениям, время от времени проходили караваны.

Вот и решение. Сделав несколько глубоких вдохов, Андрей приступил к делу. Сначала он проверил каждого из пленных, забрал из трофеев только то, что имело ценность – два редких порошка, несколько сушёных трав и пару амулетов, которые по ощущениям всё ещё сохраняли некую защитную энергию. А также и всё оружие.

После этого он принялся по одному вытаскивать тела разбойников наружу. Они были не лёгкими – особенно коренастый старик, которого пришлось тащить волоком, используя магическую нить, вложенную в перевязь. Его же он по пути ещё и обернул защитной тканью, чтобы не поцарапать лицо о камни.

Затем, по тропе, в тишине местных гор, он спустился вниз к дороге. Шёл осторожно, проверяя шаг за шагом. И только когда добрался до зарослей у самой дороги, он вернулся назад за следующим. Работа была утомительной и заняла больше двух часов, но он не торопился. На краю дороги, в густом кустарнике, он устроил сцену пьянки. Вытащил из пространственного хранилища запас дешёвого, крепкого вина – мутноватый настой на зёрнах ярового злака, что давали ученикам-новичкам в дешёвых тавернах. Смочил им лица и грудь “спящих”, опрокинул рядом пару глиняных кувшинов, один даже нарочно разбил, разбрызгав остатки жидкости. Развязал им рубахи, расстегнул пояса, создав вид пьяного разгула. А рядом аккуратно бросил старый мех с вином, словно кто-то из них собирался ещё выпить.

От всей сцены веяло истощением, пьянством и глупостью – именно так и выглядели те, кто, выжив в стычке или неудачной краже, потом напивался до отключки у дороги. Наконец, убедившись, что всё правдоподобно, Андрей прошёлся по месту магической чисткой, убирая свои отпечатки, следы энергии, и даже слабые остатки аромата от усыпляющей смеси. Даже в воздухе не должно было остаться намёка на его вмешательство.

Он отошёл на пару шагов, оглянулся. Внизу на утреннем ветру покачивались ветки кустарника, за которым лежали разбойники – теперь просто жалкие пьяницы, поджидающие либо дозор, либо случайного купца. Возможно, им даже повезёт. Может, кто-то подберёт их и отправит работать на шахты или станет нанимателем. А может, просто прогонят. Он же развернулся и ушёл, двигаясь через лес обратно к долине. Там, где осталась пустая пещера, где теперь можно было устроить временное укрытие. Где можно было, наконец, перевести дух.

По крайней мере, он думал, что у него это получится. Но уже неспешно возвращаясь от дороги после того, как устроил первую четвёрку спящих разбойников на месте “показательной пьянки”, Андрей вдруг почувствовал лёгкое покалывание в виске – реакция на тонкое возмущение в эфире. Он остановился на краю тропы, прищурился и внимательно вгляделся в боковую ложбину, что вела к небольшому скальному уступу, поросшему кустарником. Ветер доносил оттуда запах перегретой кожи, ржавчины, и… жареного мяса.

Он тут же присел, внимательно вглядываясь, пока, наконец, не разглядел силуэты. Шестеро. Все – взрослые мужчины. Судя по всему, тоже разбойники. Один сидел, облокотившись на камень, ел что-то из миски, другой точил нож. Остальные лениво валялись на камнях, обсуждая какую-то пошлую историю.

“Так вот почему те четверо были так спокойно устроены в пещере? – С досадой подумал Андрей. – У них был прикрывающий отряд. И это всё один и тот же сброд.”

Он не стал долго раздумывать. Сунув руку в браслет-хранилище, парень снова вытащил пакет с остатками усыпляющей смеси и несколько свежих компонентов, усиливающих летучесть аромата. Быстро, без единого звука, устроил ещё один костерок на склоне, в ложбинке чуть выше разбойничьего лагеря, где ветер тянул дым как раз в нужную сторону. Потом аккуратно забросил в костёр травы – зелёная смесь с нотами сухой лилии, чёрного корня и порошком слизи демонического геккона. Всё было рассчитано так, чтобы не убить, но уложить этих красавцев наглухо, как минимум, на два дня.

Когда костерок разгорелся, он снова направил дым магическим плетением, закручивая тонкой воронкой в сторону разбойников. Те заметили запах, но лишь один из них поднял голову, поморщился и что-то буркнул. Остальные посмеялись и продолжили сидеть. Через пару минут начали потягиваться и валиться на бок, точно подкошенные косой стебли травы. А когда последний из них тяжело вздохнул и завалился, Андрей потушил костёр, тщательно засыпав пепел камнями. После чего тихо и быстро спустился к лагерю, разоружил всех шестерых – сбросил мечи, ножи, один лук со стрелами и даже металлические пряжки в овражек, залив сверху мутной жижей, чтобы никто не нашёл. Забрал всё, что могло быть полезно. Немного сушёного мяса, пару бинтов и флягу с очищающей настойкой.

Потом – всё по тому же сценарию. Он перенёс и этих шестерых на край дороги, чуть дальше от первого места, устроил очередную сцену с пьянкой, добавил вонючего вина и даже подложил под одного из них битую кружку, чтобы выглядело как ночной загул. Разложил их вразнобой, словно упали, кто где споткнулся. Добавил пару грязных плащей и пустых кожаных бурдюков – пусть выглядит правдоподобно. Всё выглядело так, словно в этом месте попались слишком жадные разбойники, что напились и забылись.

Когда дело было закончено, Андрей вытер руки, ещё раз осмотрел место и вернулся обратно к тропе, что вела в укромную долину. Убедившись, что никто за ним не следит, он достал заранее подготовленные печати – двойной барьер маскировки и отражения. Первую, с символом Иллюзорного завеса, он приклеил к левой скальной стене, в том месте, где начиналась тропа. Печать наложила слой магии, превращающий проход в визуально гладкую скалу, притягивая