— Прямо сейчас? — Эберхард с затаённым ужасом посмотрел на длинный ряд белых катеров.

— Думаю, да. Надо вылететь как можно раньше и ждать «Персефону» у Коги. Потом нам её не догнать.

— Нужно же, наверное, сначала собраться? — растерялся Эберхард. — Провизия там…

— А тебе её много надо, чтобы через три дня сдаться в плен? — развеселился Лес.

— А если они не полетят?

— Полетят. Три дня я не с потолка взял. Это я вижу точно.

— Ну а если они нас потом… Ну…

Эберхард помнил, что в спецоне методы воспитания нарушителей не самые приятные. Ему ещё повезло, что в тот раз были розги, а не электробич.

— А вот это я тебе гарантирую, — усмехнулся Лес. — Но если ты действительно кровь от крови своего Дома. Если хочешь попасть на землю предков и доказать всем этим шакалам, что ты — настоящий наследник…

* * *

* История Эберхарда — в книге «Прозрение» основного цикла: https://author.today/work/135837

** А это из самой первой книги: «Дурак космического масштаба»: https://author.today/work/2445

Глава 5

Крейсер «Персефона». Рэм Стоун

Дверная мембрана капитанской каюты ещё шипела за спиной, а Рэм уже расправился с компотом и нёсся по коридору, сжимая в кулаке пустой стакан.

Он всего-то одну порцию успел раздобыть! Был шанс получить ещё две, если зайти в кафе и в офицерскую столовую!

Но надо было бежать к Бо и выяснять, что за чертовщина творится?

С компотом-то — понятно! Его воровали старшие офицеры для посиделок в общей каюте. И потому больше одной порции на одно условное «космическое рыло» раздобыть было ой как непросто.

Рэм умел, у него на браслете были заготовлены подставные «поручения» от Дерена и Бо. Первый не любил компот, а второй предпочитал запитываться от реактора.

Иэх! Вот же бардак хэдов! Так и без компота остаться можно! А он — настоящий, персиковый!

В лифт Рэм буквально влетел. В голове у него, как змеи, сцепились две тревожные мысли — про Бо и про компот.

Он покинул крейсер всего-то на несколько дней, а вернулся в абсолютное сумасшествие! Что значит: «Бо пропал»? Почему генерал Мерис велел принять на борт хаттов?

Что это будет вообще, если хатты окажутся на борту⁈

Ну ладно, пилоты — они ко всему привычные. А техники? А обслуга двигателей? А десант? Сколько-то же десанта на корабле останется?

Происходящее мог объяснить только Бо. Хатт хранил в памяти всё до секунды, что случилось на «Персефоне», пока Рэм мотался до Асконы и обратно.

Но почему Бо не рассказал сразу? Они долго болтали, когда шлюпка с Рэмом вышла в Риманово пространство в двух единицах качания от «Персефоны».

Пока гасили скорость, швартовались — связь была вполне доступна, а уж потом — тем более.

Но Бо рассказал только о предстартовой готовности к прыжку. И Рэм спохватился, что не успел на Кьясну. К Амаль.

Девушка хотела, чтобы они обвенчались перед отлётом в Изменённые земли. И он уже готовился просить увольнительную, но тут всё как закрутилось!

Рэм не ожидал, что старт к Изменённым землям свалится, как снег на голову.

Разговоры шли давно, пространные и неспешные. И он обещал Амаль, что ещё десять раз прилетит, успеет. А она-то предвидела, получается. И, когда он в последний раз прилетал к ней на Кьясну, очень старалась от него залететь.

Не отговаривала, не ныла. Просто обнимала собой, каждым сантиметром кожи, впитывая его пот, семя… Старалась раствориться, запомнить, взять в себя.

Девчонки из храма умели заводить мужчин. У Рэма всё дрожало внутри от её запаха, от прерывистого дыхания. Ну с кем, кроме Бо, он мог таким поделиться?

Бо соображал быстро. Предложил прямо с «Персефоны» отправить Амаль заверенное капитаном согласие на брак. На всякий пожарный.

Рэм согласился, конечно. И сейчас ещё нужно будет сочинить эту бумажку.

Но это было не совсем то, что ему бы хотелось. И он никак не мог объяснить Бо, почему при венчании требуется личное присутствие. Ну как при сексе.

Потом они перешли на секс и…

Знакомая каюта раскрылась перед Рэмом сама.

Стандартная, с двумя койками — на свободной любил валяться Рэм. Эта каюта ему вообще нравилась больше собственной.

Все посторонние вещи тут были его — маленький костяной слоник, приклеенный над кулером, глиняный щенок, вылепленный руками Амаль, полотенца, которые он привёз Бо с Асконы, тайные запасы йилана…

Бо сидел в кресле у столика и выглядел обыкновенно. С единственным исключением: он не улыбался.

— У тебя всё в порядке? — налетел на него Рэм. — Мне сказали, что твой маячок пропадал с панели слежения! Что-то случилось? Что вы тут вообще без меня нарешали? Какие хатты? Откуда спешка?

Рэм плюхнул стакан из-под компота на стандартную столешницу и обнялся с приятелем.

Бо привстал, подался навстречу, и всё было вроде бы как обычно, но… Пилоты обнялись, и искра, удар током или что-то вроде пробежало по нервам Рэма.

Это была не настоящая искра, а какая-то другая, ощутимая не кожей, но всем телом. Бо словно бы вздрогнул где-то внутри, и это передалось во время касания.

Может, Дерен стал бы сейчас расспрашивать приятеля, что это за дёрганье? Но Рэм на автомате, по уличной привычке, взялся ощупывать его, касаясь мест, где легко получить ссадину или перелом.

Бо замер. Когда Рэм пять лет назад очутился на «Персефоне», хатт вообще не выносил чужих касаний, да и сейчас иногда терялся.

— У тебя что-то болит? — допрашивал Рэм. — Ты цел? Тебя Хаген вызывал? Он не повредил тебе чего-нибудь часом? — парень менял вопросы, не дожидаясь ответов, на ходу выщупывая болевые точки. — Чего он от тебя хочет? Ты не бойся, капитан тебя в обиду не даст!

Бо закрыл глаза, пытаясь проанализировать десятки точечных дружеских касаний.

Пакеты данных о состоянии организма Рэма захлестнули и перегрузили оперативную память — температура, частота пульса, дыхания, микроанализы крови и пота.

Хатт завис, остекленевший и неподвижный.

— Да что с тобой? Ты слышал, что «Персефона» примет на борт