задавать следующий вопрос. я смотрел на Зартана так, как смотрят на карту сокровищ. Только не вот понятного и ясного крестика нет. Вместо этого что-то мутное, с пятном, которое явно что-то означает, но что именно — пока не ясно.
Наконец я сказал:
— Ты много говоришь о войнах, о Владыках, о Пожирателях. Но мне кажется… — я слегка наклонился вперёд, — что это всё прелюдия. Вокруг главного ты ходишь кругами.
Зартан замер. Даже перестал дёргаться в верёвках. На миг он стал абсолютно неподвижен, как зверь, понявший, что хищник рядом.
— Ты хочешь спросить о Кузне Душ, — наконец сказал он тихо. Без позы, без бравады. Почти по-человечески.
Я не ответил. Просто ждал.
— Я не буду рассказывать об этом, — добавил Зартан. — Пока мы не договоримся.
Я чуть вскинул бровь.
— О чём именно?
— О моей жизни, — Зартан сказал это почти равнодушно. — Я знаю цену своим знаниям, герцог. И ты тоже знаешь.
Несмотря на грубое, простолюдинское обращение, он умудрился склониться, изобразив поклон.
Я медленно поднялся, подошёл ближе, так что тень от лат легла на лицо пленника.
— Ты уже торгуешься, — сказал я очень спокойно. — Значит, всё, что ты рассказывал до этого…
— Было правдой, — торопливо вмешался Зартан. — Понимаешь, я слишком стар, чтобы плести сложные сети лжи. В моём положении это и глупо, и опасно. Но я не могу говорить о Кузне Душ без гарантий.
Он судорожно сглотнул.
— Я не позволю никому снова это открыть без меня.
Я тихо вздохнул.
— Значит, ты хочешь сделку.
— Да, — кивнул Зартан. — Ты хочешь моего знания. Я хочу…
Он замолчал на секунду — тщательно выбирая слова.
— Я хочу дожить до весны.
Я фыркнул, скрывая нелепый смешок. Неожиданно.
— Всего лишь? Не слишком амбициозно для «последнего из Архонтов».
— О, герцог, — Зартан снова стал тем, кто он есть: древним зверем в человеческой коже. — Это только начало нашей сделки.
