Конечно, если вообще допустить, что Одаренному такого ранга может понадобиться охрана.

— Доброго дня, господа. — Белозерский повернулся к дяде и чуть склонил голову. — Олег Михайлович, могу ли я узнать — что здесь случилось?

— Ваша светлость, — Дядя поклонился в ответ, — на мою племянницу напали. Мы Игорем защищали ее и себя, но больше помощь не требуется.

— Это я вижу. — Белозерский скользнул взглядом по телам на траве, особенно задержавшись на третьем, обгоревшем. И вдруг посмотрел на меня. — Игорь Данилович, мы можем побеседовать с глазу на глаз?

Я пожал плечами и кивнул. Сначала князю, а потом дяде, который явно напрягся. Но возражать, конечно же, не стал, и через мгновение мы с его светлостью уже неторопливо шагали вдоль стены.

— Это ты убил того, что похож на жареного поросенка? — поинтересовался он. — Или, может быть, всех троих?

— Они напали на мою сестру. — Я нахмурился. — И я был в своем праве.

— Не сомневаюсь. — Белозерский улыбнулся уголками рта. Видимо, такой ответ его полностью удовлетворил. — Рад видеть тебя в добром здравии, кадет.

— Мы знакомы лично? — Мой вопрос прозвучал довольно грубо, но князь первым перешел на ты. И, по-видимому, уже встречался с прежним владельцем этого тела. — Прошу извинить меня, ваша светлость, но моя память еще не вполне вернулась после аварии.

— Знакомы? Лично? — усмехнулся Белозерский. — Полагаю, что нет. Но положение обязывает меня быть в курсе всего, что происходит в Новгороде. И нападение на вашу сестру — не то, что я могу оставить без внимания.

— Боюсь, наказывать виновных уже поздно. — Я пожал плечами. — Вы сами видели их тела.

— Видел. И не поленился бы допросить — если бы ты оставил в живых хоть одного. — Белозерский поморщился. — Или ты считаешь все это случайностью?

— Случайностью? — Я на мгновение задумался. — Нет, ваша светлость, не считаю. Кем бы ни были эти люди — они явно знали, что делают. Иначе не полезли бы на территорию госпиталя.

— Верно. Соображаешь, кадет. — Белозерский одобрительно кивнул. — Слишком уж много совпадений. Осенью твой брат… То есть, его сиятельство Михаил Данилович пропадает в Тайге. В мае убивают отца, и буквально через месяц грузовик выезжает из двора прямо под твой мотоцикл. А сегодня еще и сестра.

— Убили? — переспросил я. — Отца убили?

— Матерь милосердная… Я думал, ты знаешь. — Белозерский нахмурился и оглянулся — туда, где остались стоять дядя с Катей. — Видимо, у родных есть причины держать тебя в неведении, и неправильно было сообщать это вот так… Впрочем, теперь ничего не поделаешь. — Князь махнул рукой. — Да, Игорь. Твоего отца убили. Сожгли в машине заклинанием высшего ранга, примерно в ста километрах от Пограничья.

Я почувствовал, как кожа на ладонях снова теплеет. Мы с покойным князем даже ни разу не встречались, однако вдруг возникшая внутри злоба явно не досталась мне вместе с телом. Нет, она явно была моей собственной — как и тревога за дядю с Катей… особенно за Катю.

Пожалуй, те три лохматых урода легко отделались — теперь бы я не спешил от них избавиться, и смерть могла оказаться не слишком быстрой.

— Отца убили на ваших землях, — догадался я. — Так вы поэтому приехали?

— В том числе. Как ты понимаешь, кадет, я искренне заинтересован разобраться, что за чертовщина здесь творится. — Белозерский огляделся по сторонам и заговорил чуть тише. — Пожалуй, уже поздно, однако я все же хочу предупредить об опасности. Она теперь угрожает всей семье, но тебе — в первую очередь.

— Почему?

— На то… Скажем так, на то немало причин. — Белозерский отвел взгляд. — Просто будь осторожен, ладно? И если у тебя появятся хоть какие-то новости — постарайся сделать так, чтобы я об этом узнал.

— Я видел в саду сына князя Годунова, — вспомнил я. — Сразу перед тем, как на сестру напали.

— Годуновы⁈ Ты уверен, что не ошибся? — В глазах Белозерского на мгновение сверкнул хищный блеск. Но князь тут же взял себя в руки — и заговорил ровным, почти официальным тоном. — Ты желаешь обвинить в чем-то его сиятельство? Или, может, у тебя есть какие-либо доказательства его причастности к…

— Разумеется, нет. — Я развел руками. — Вряд ли в Новгороде есть закон, запрещающий князю прогуливаться там, где ему угодно.

Белозерский поморщился и снова взглянул на меня. На этот раз уже без интереса — скорее с разочарованием. Ему то ли не понравился мой выпад в сторону Годуновых, то ли отсутствие у меня доказательств. Князь явно знал куда больше, чем говорил, однако делиться знаниями, похоже, не собирался. Как и тратить на меня больше времени, чем того требовала необходимость — мы уже развернулись и шагали обратно. К автомобилю, у которого урядники в белых кителях оттаскивали в сторону тела горе-похитителей.

— Мне следует ждать еще одного нападения? — спросил я.

— Нет. Не думаю. Это мой город, и никакие столичные хлыщи не посмеют… — Белозерский сдвинул брови, возвысил голос — и тут же смолк, закашлявшись. Видимо, понял, что сказал куда больше, чем стоило. — Но дорога до Пограничья долгая. И одной Праматери известно, что может случиться. Возможно, мои люди смогли бы вас сопроводить…

Последние несколько слов его светлость нарочно протянул, явно ожидая то ли вежливого отказа, то ли наоборот — просьбы о помощи. Первый вариант определенно был не в моих интересах, а второй тут же сделал бы нас с дядей должниками великого князя — так что я решил просто промолчать.

— Так или иначе, я должен передать тебе кое-что, Игорь. Пойдем.

Я почти не сомневался, что разговор окончен, но Белозерский вдруг легонько толкнул меня под локоть и прямо через газон зашагал к своему автомобилю. Дружинники и несколько урядников тенями последовали за нами, но через пару десятков шагов чуть отстали — видимо, сообразили, что разговор личный, и отвлекать его светлость пока не стоит.

— Раньше это принадлежало твоему