— Ну, спасибо рогатым, выручили, — оскалился Вяземский, — ведь все бы у этой суки вышло.

— Она все равно хотела их убить, когда уже тебя не станет. Просто так, чтобы закончить план, пусть и без тебя. Дикий, разреши мне забыть, не хочу это помнить, это жутко.

— Запишешь мне все, что узнала с того момента, как она связалась с демонами, все операции, места, имена убитых людей. А потом можешь забыть.

— Мне не хватит энергии.

— Ничего, сейчас дойдем до кабинета местного начальника, я волью в тебя достаточно, оставлю тебя тут, отдашь ему материалы, а сам вернусь домой. Как закончишь, исчезни.

— Да, Дикий.

— Еще есть что-то важное, что мне надо знать?

— Нет, Дикий, кроме того, что благодаря этой ведьме у меня открылось несколько боевых умений. Они будут затратны, но я теперь смогу бить по площадям, недалеко, но на пяти квадратных метрах живых не останется. Если, конечно, защиту не выставят. Еще появился щит тьмы, он прикрывает от рун света. Пару атак пережить даст. А против меня — это самое эффективное оружие. Ну и местоположение ее логова. Я видела там много богатств.

Радим кивнул.

— Это хорошие новости, — поднимаясь с койки, на которой осталась валяться скрюченная желтая мумия, произнес он. — Давай за мной. — И направился к выходу из камеры.

— Да, Дикий, — послушно выдала Зоя и полетела следом.

Они поднялись на второй этаж. Штурмовик Яков Грин, мучавший кофейный автомат в холле, забыл, чем занимался, уставившись на призрачную девушку, которая парила сантиметрах в десяти от пола.

— Радим, как такую можно получить?

— Убить особого демона в специальном месте, снять с него две руны, и потом найти отчаливающую душу и привязать ее к себе, — не стал обманывать Вяземский. О том, что чтобы ее усиливать, нужно скармливать ей другие души, что не слишком удобно, он предпочел умолчать.

— Закончил? — поинтересовался Старостин, поднимаясь из-за стола и не обратив на Зою никакого внимания, словно у него призрачные женщины каждый день по кабинету летают.

— Закончил, — подтвердил Радим. — И вот еще что, это моя подручная Зоя, она поглотила душу этой твари и, как бы они не защищали ее голову, теперь вся память Лайи принадлежит ей. Она останется тут и запишет все, что удалось узнать с того момента, как ведьма связалась с демонами. Великий разлом где-то у Твери, Лайя туда зеркалом ходила, но для нас эта дорога недоступна. В прошлый раз, когда так шли, чуть не сдох. Так что изучайте записи, ищите пути. Как будет план атаки, зовите, а я пошел, у меня дела.

Старостин кивнул и выдал Зое стопку бумаги и ручку. Радим же быстро накачал подручную энергией.

— Как закончишь, исчезни, призову, когда понадобишься. Можешь забыть все, что узнала, все, кроме местонахождения логова.

Зоя кивнула и, усевшись за стол, принялась записывать то, что вытащила из ведьмы.

— Держи, — протянув рулон какой-то шкуры, произнес полковник, — это твоя доля с алого медведя. Не знаю, что ты с ней сделаешь. Но там прилично, на куртку точно хватит. Ничего из нашего ее не берет, ни холодняк, ни огнестрел, только нож ритуальный из трофеев ордена справился, им и разделывали. Как это сделает тот, кто будет тебе шмотки шить, я без понятия.

Радим кивнул и, сунув рулон подмышку, удивился его легкости. Махнув на прощание рукой, он покинул кабинет. Вяземский проторчал тут почти час, Ольга, наверное, заждалась.

Глава 21

Когда Радим поднялся из подвала и вошел на кухню, Ольга уже сидела за столом с бокалом красного. Пиццы, правда, нигде видно не было.

— Ты вовремя, пять минут и курьер приедет. Почему так задержался?

— Месть затянулась, — снимая перевязь с кукри и кидая ее на стол, ответил Вяземский. Достав из шкафа рюмку, он вытащил из бара початую бутылку чиваса и налил себе. — Все кончено, милая, она теперь никому не причинит зла. Большая беда могла случиться, если бы она осталась жива.

В этот момент сработал домофон, и Ольга пошла открывать.

Радим же вымыл руки и, налив еще полтинник, уселся за стол. Ели быстро и молча. Вяземский был мрачен и сосредоточен, обдумывая, что ему вкачать с усилением, много было демонических рун и все такие нужные: и броня, и ментальная атака. Он механически отрывал куски. Сейчас он рассматривал три варианта. Первый — пепельная смерть, массовая, способная устроить в толпе самый настоящий геноцид. Вот только цена — поглощенные руной души. Против демонов бесполезно, души у них нет. Вторая, не менее нужная — это дистанционная ментальная атака. Вот ее хорошо бы сразу в потолок. Да где ж еще пяток таких взять? Ну и последняя — это антрацитовая броня. Все нужно, но руна усиления только одна. Поэтому выбор очевиден — ментальная атака. Что ж, решение принято, ночью он изучит броню, а утром пепельную смерть. С Ольгой все просто — руна пути, ну а дальше вкачиваем резерв сколько потянет. Ну и на сон что-нибудь из демонических, например, ментальную связь, иметь возможность говорить, несмотря на любые блокировки, дорогого стоит. У зеркальщиков была руна связи, но жутко неудобная, действовала на расстоянии не больше двадцати километров и оставляла после себя головные боли, которые не каждый был согласен терпеть. Вяземский ей один раз пользовался, впечатлений на всю жизнь.

Ольга что-то сказала, Радим растеряно поднял голову и посмотрел на девушку.

— Что?

— Ушел в себя, вернусь не скоро? — протянув руку через стол и пожав ему пальцы, грустно улыбнулась Бушуева. — О чем ты так задумался, что, не глядя, спорол большую пиццу?

— О прокачке, слишком много вкусного прихватили. Ты готова?

Ольга покачала головой.

— Но все равно идем.

Она поднялась со стула и направилась к спуску в подвал. Радим же, достав электронку, направился следом.

— Итак, милая, — садясь в удобное кресло и указывая Ольге взглядом на второе, сказал он — твоя программа простая, сначала руна пути, потом столько, сколько сможешь, резерва. И напоследок, предупреждаю, будет больно, но не долго, Матвей быстро оклемался, демоническая ментальная связь. Она позволит нам с тобой общаться на неограниченном расстоянии. Не знаю, как насчет других миров, но в пределах нашей планеты точно. Я такую же чуть попозже выучу.

Открыв большой сейф, он начал доставать руны, требующиеся девушке, да и про свои не забыл. Их ждало много боли.

— Мы — семья мазохистов, — произнесла Ольга, открыв глаза и стерев со щек мокрые дорожки от слез. Руна пути тряхнула ее знатно.

— Отдохни, — попросил Вяземский и, протянув дрожащую