— Так вот она какая, война… — выдавил я, прижимая Лару к стене.

— И это лишь стычка отрядов, — хрипло сказал Волк. — Представь, что тогда творится на основном поле боя?

— Если мы так и будем сидеть, нас вырежут, — сказала Элиза. — Нельзя стоять на месте.

— Я использую защитные чары, — произнесла Лара, уже вытаскивая свиток.

— А раньше почему не использовала? — удивился Волк.

— Потому что мои силы ограничены. Я могу прикрыть только нас четверых… — её голос дрогнул.

— Этого достаточно, — сказал я, крепко сжимая её руку. — Просто сосредоточься. Мы прикроем тебя.

Лара начала читать заклинание. Слова срывались с её губ шёпотом, разобрать который я не мог. Пространство вокруг нас задрожало, и я ощутил, как мана прошла сквозь меня, словно поток горячего ветра, вплетаясь в кожу, мышцы, кости… в саму душу. Воздух наполнился электричеством, напряжение стало почти физическим. Казалось, мир затаил дыхание.

Похоже, и другие группы сориентировались. Из-за стен разрушенных домов вспыхивали краткие световые всполохи — щиты, барьеры, защитные контуры. Гулкие взрывы сотрясали округу, но уже не сопровождались криками — либо все, кого можно было убить, уже мертвы, либо их смерть оказалась лёгкой и мгновенной.

Один из таких ударов пришёлся прямо по нашему укрытию, но нас даже не качнуло.

— Разрезающие клинки, — спокойно произнесла Лара, не прекращая концентрацию. — Магия ветра третьего круга. Быстрая, точная… но недостаточно мощная, чтобы пробить защиту.

— Отлично, — кивнул Волк, — только не переусердствуй.

Время стало вязким, тягучим. Мы стояли в напряжённом ожидании, считая удары собственного сердца. Сколько времени прошло — трудно сказать. И тогда…

Послышались шаги. Ровные, тяжёлые. Звук множества сапог, идущих в унисон.

— Они идут, — тихо сказала Лара, не открывая глаз.

— Всем собраться! — разнёсся крик Калеба. Его голос звенел, как сталь.

Мы выскочили из-за укрытий. Нас осталось вполовину меньше, чем было. Усталые, запылённые, кто-то в крови, кто-то держался за перевязанные раны попивая лечебные зелья. В строю было не более пятидесяти человек.

А из ущелья шёл стройный отряд — по меньшей мере сотня. Их оружие мерцало в ночной темноте. Они шли в идеальной синхронности, как единый организм.

— По приказу леди Наэлинтры, — раздался чей-то надменно-холодный голос, усиленный магией. — Сдавайтесь и вас пощадят. Либо сражайтесь и погибните бесславной смертью.

Пауза. Напряжение в воздухе можно было резать ножом.

— Какой план? — спросил я у стоящего рядом Калеба.

— Сражаемся насмерть, — ответил он, будто это было очевидно.

— Меня такой план не устраивает, — ответил я, стискивая рукоять меча. — Есть варианты получше.

— Сдаться хочешь, герой? — поддел меня Калеб.

— Русские не сдаются, — бросил я избитую фразу. Голос звучал спокойно, но внутри уже бушевал огонь.

Я повернулся к Волку и Элизе:

— Вы двое. Защищайте Лару. Мы можем воскреснуть. Она — нет. Она вне боя, поняли?

— Что ты задумал? — Лара метнулась ко мне, её голос дрожал.

— Что-то очень… безрассудное, — усмехнулся я. Внутри пульсировала сила. Та же, что я ощущал в битве с тифоноидом. Только на этот раз я не был в панике. На этот раз я ощущал мощь каждой клеточкой своего организма.

И тут, словно навстречу моей мысли, зашевелилась Схар’Ганн.

— Эй-эй! Ты что, сбрендил⁈ — заорал он в моей голове. — Я вижу, что ты задумал! Это самоубийство! Безумие! Это же…

— Слышь, глиста? — оборвал я. — Тебя не спрашивали. Сиди тихо и не отсвечивай.

Она и вправду стихла. Видимо, поняла, что спорить бесполезно.

— Алистар? Любимый? Что ты хочешь сделать? — Лара с тревогой прижалась ко мне. — Если ты задумал что-то опасное… давай сделаем это вместе.

— Это то, что могу сделать только я один, — мягко сказал я, взяв её за подбородок. Наши взгляды встретились, и я поцеловал её, коротко, но с тем теплом, что оставляет след в сердце. — Доверься мне.

— Мы за ней присмотрим, — спокойно сказал Волк, положив мне руку на плечо. Не думаю, что он понял мой замысел, но решил довериться мне.

— Отлично. Отступайте. А этих… я задержу, — бросил я через плечо и медленно направился к вражескому отряду, стараясь выглядеть как можно более уверенно. Внутри же всё пылало — от решимости, ярости и той нечеловеческой силы, что уже плескалась под кожей. И страх… Да, я боялся, а кто бы не испугался на моём месте? Но уверенность в своих силах перевешивала страх, а адреналин подгонял меня двигаться дальше. Сердце билось так, будто вот-вот пробьёт мой доспех и выскочит из груди.

Из их строя ко мне тоже вышел один высокий, статный эльф. Шёл с той надменной грацией, которая говорит о тысяче побед, ни одной из которых он не выиграл сам. Волосы — мелово-белые, кожа — не просто тёмная, а чернильно-чёрная, как выжженный пергамент. Не бронза, не шоколад, как у жителей южных стран, а именно тьма. Вот он, самый настоящий тёмный эльф.

— Ты пришёл сдаться? — спросил он, как будто не замечая происходящего.

— Там, откуда я родом, у нас принято сначала представляться, — ухмыльнулся я, делая шаг вперёд.

— Дракон не станет представляться червяку, — высокомерно отрезал он.

— Дракон? — фыркнул я. — Ты даже на мокрицу не тянешь. Разве что на слизняка… и то, только из-за твоей мании величия.

Он замер, обдумывая ответ — и этого мгновения мне хватило. Я сунул руку в поясную сумку, выхватил зелье и одним глотком влил его в себя.

Внутри будто вспыхнуло солнце. Жар. Вибрация. Сила.

Мир на мгновение окрасился в красное, и я почувствовал, как каждый мускул тела наполняется напряжением, как будто внутри включили генератор. Мышцы налились, кожу покалывало, пульс стал гулким и тяжёлым, как набат. Но главное — всё замедлилось. Или это я стал слишком быстрым?

Я слышал, как капли росы стекали с травинок. Видел, как ресницы у этого надменного идиота слегка дрогнули от ветра. Я чувствовал — сейчас я мог бы разрубить гору. Или десять. Мой разум стал предельно ясным. А морально я был готов… уничтожать.

— Остановись, идиот! Это зелье убьёт нас обоих! — взвизгнула Схар’Ганн в моём сознании. — Ты перегружаешь тело!

— Ничего,