Пошли налегке, вообще ничего не взяли: автоматы, аптечки, боекомплект, да гранаты. Вот их много, потому что предстоит зачищать дома. Больше ничего, даже еды не прихватили. Перед боем нажираться нельзя: можно словить пулю в живот, а потом загнуться от перитонита. Другое дело, что в нашей ситуации пуля в пузо — это в любом случае приговор, потому что никого, способного провести полостную операцию среди нас не было.

Шли долго, солнце успело окончательно укрыться за горизонтом. А все потому что двинулись не по дороге, а напрямую. Сложнее, но надежнее. Пришлось и через небольшой лесок пройти, и через скалы перебираться.

Удивительно, но даже тут, далеко от населенных мест, встретили нескольких зомби, которых я зарубил топором. Уж не знаю, как они сюда попали, и что им было нужно, но факт.

Десять километров прошли часа за три, когда стало уже окончательно темно. Сперва фонарями не пользовались, но когда перебирались через скальную гряду, я наплевал на осторожность и разрешил включить их. Навернуться с горы вообще никому не улыбалось, это было бы очень печальным концом истории.

И ближе к полуночи мы оказались на окраине поселения. Здесь было несколько домов, улочки извивались, словно змеи. В некоторых домах горел свет, но не электрический, естественно, а свечей и масляных ламп. Не удивлюсь, если там даже лучину использовали.

— Ну, что делать будем? — спросил Овод, когда мы укрылись в лесополке на окраине села.

— Сперва нужно узнать, где эти уебки вообще сидят, — проговорил я. — Это нужно у кого-нибудь из местных спросить.

— Не думаю, что мы кого-нибудь из местных на улице встретим, — проговорил Олег. — Поздно уже. Да и мало ли, может эти дезертиры что-то вроде комендантского часа устроили?

— Может быть и так, — пожал я плечами. — Но вы как вообще считаете, местные сильно довольны, что ими эти пидорасы командуют? Скорее всего не очень.

— Ну они их защищают наверняка, — проговорил Овод. — Так что, хрен его знает.

— И взамен ничего не берут? Сомневаюсь. Скорее всего, еду, бухло они налогом собирают. Может быть, баб еще. Толпе мужиков без баб тяжело будет. Да и, блин, они ведь грабят на дорогах. А с местными добрые и милые?

— Так что ты предлагаешь-то? — спросил Олег.

— Сперва просто постучимся в один из домов, — ответил я. — И вежливо попросим рассказать все, указать дорогу. Ну и все остальное, что знают. А там пойдем и посмотрим.

— Не настучат? — усомнился Овод.

— Не дадим, — пожал я плечами. — Для гарантий безопасности свяжем, мордами в пол уложим. Как разберемся, вернемся и освободим. Ладно, пошли, чего сиськи мять.

Я поднялся и двинулся в сторону села. Двигаться вприсядку или тем более ползти не стал: так я вызову еще больше подозрений. А так… Я в военной форме, в бронежилете, с оружием. Могут и за одного из них принять. Овод тоже в серой, почти такой же, как ментовская. Олег только выбивается, но это ничего. Мало ли, кто с нами идет?

У первого дома нас встретила собака. Естественно заполошным лаем. Вот ведь блядство. О них я не подумал, хотя стоило бы. В частных домах собак часто держат — воров отваживать, либо просто чтобы была. А сейчас собака вообще вещь незаменимая, особенно если они зомби чувствуют.

— Быстрее пошли, уйдем — успокоится, — проговорил я. — Ведите себя естественно. Вы тут хозяева, не гости.

Мы ускорились. Собака проводила нас лаем и воем, но потом заткнулась. Из дома проверять так никто и не вышел. Боятся скорее всего. В окна глянули, во дворе никого не увидели, вот и все.

Прошли через улицу, вышли на следующую, идущую в другую сторону, повернули. И тут я углядел один дом. Вместо нормального забора там было ограждение чуть выше пояса. Похоже, они тут никого особо не боятся. И в окне тоже горел свет.

— Идем, — решил я, подошел к калитке, перегнулся через нее и отомкнул щеколду. Забросил автомат за спину и растегнул хлястик на набедренной кобуре. Там был Ярыгин, на Лебедева я его менять не стал. Зато патронов к нему завались теперь.

Открыв калитку, я двинулся прямо к дому через двор. Цивильненько тут все было, палисадник с цветами и клумбами из старых покрышек, дорожка к крыльцу выложена бутовым камнем. Хозяйственных построек особо не видно. Скорее всего, животных тут не держали.

Ну да. Хозяйство вести — не хером трясти.

Я подошел к двери и не придумав ничего лучше, просто постучал в нее кулаком. Створка отозвалась глухим гулом. С полминуты ничего не происходило, и я ударил в нее еще раз.

Скрипнули половицы под чьими-то ногами, и с той стороны послышался женский голос:

— Кто?

— Мы, — ответил я. — Серый отправил. Поговорить нужно.

Да, лучше представиться так. Не думаю, что местные дезертиры особо терпят отказы. И местное население к этому уже приучено должно быть.

Дверь открылась, и я увидел в проеме женщину. Лет тридцати, наверное, не старше. Смуглая, темноволосая, одета просто в халат. Так. Это не лучший вариант, мужчины обычно приметливее и рассказать такой смог бы больше. Но хер с ним, нечего нос воротить.

— Что ему надо-то? — спросила она.

— Пустишь? — вопросом на вопрос ответил я.

Она посмотрела на меня с сомнением и какой-то обреченностью, выдохнула, но перечить троим вооруженным мужикам не стала. Посторонилась, и сказала:

— Заходите. Только не шумите, пожалуйста, дети спят.

Тут еще и дети…

Мы вошли в дом. Разуваться на входе не стали: берцы все-таки, пока там шнуровку развяжешь, пока завяжешь. А если форс-мажор какой-то, то что тогда, босиком бегать? Ну уж нет.

Прошли по коридору в комнату, достаточно просторную. Тут было два дивана друг напротив друга, а у окна на тумбе стоял большой плоский телевизор. Наверное, его сейчас выбросить можно было, толку уже никакого. И вряд ли вещание когда-то восстановится.

— Ну так чего ему нужно? — чуть потише проговорила она. Похоже, действительно опасается разбудить детей.

— Как зовут? — спросил я.

— Лена, — ответила она.

— Хорошо, Лена, — я выдохнул. — Дело в том, что мы не от