Лишённый возможности говорить, он вытянул вперёд раскрытую ладонь с растопыренными пальцами.

Разбойники застыли на месте в полной нерешительности.

— Оружие на пол и убирайтесь, если не хотите оказаться в аду вместе с ними! — громко выкрикнул Тадао, вскинув остриё клинка в сторону выхода из здания, а взглядом окидывая горы трупов, которыми был завален коридор. — Кто выйдет с оружием, умрёт! А этому, — он повёл глазами вниз на голову, которую держал за волосы, — всё равно конец!

Монаху не пришлось повторять дважды. С грохотом побросав на пол мечи, разбойники рванули прочь из здания. А когда последний исчез за дверью, их командир захныкал, словно дитя.

В душе Тадао что-то дрогнуло. На несколько секунд он замер, чувствуя, как жалость и сострадание постепенно вытесняют ненависть и гнев. В эти короткие мгновения монах осознал весь ужас и зло, которые его поглотили. Быстро взяв себя в руки, он откашлялся и, не подавая вида, что смягчился, грозным голосом спросил:

— Наверху кто-то есть?

Главарь утвердительно моргнул.

Монах чуть отстранил лезвие от горла бандита:

— Кто и сколько?

— Наш… главный… и его личная охрана.

— А я думал, ты главный.

— Нет-нет! Я только выполнял приказы, пощадите! — прохныкал бандит.

Тадао отпустил волосы разбойника и вновь указал мечом на выход. Тот молча кивнул и… тем самым сохранил себе жизнь.

На втором этаже находился просторный зал с небольшими нишами, отделёнными от основного пространства шёлковыми занавесками. За ними монах никого не обнаружил, за исключением нескольких перепуганных девушек. Он подал знак, и те гуськом засеменили вниз по лестнице.

Как только последняя покинула помещение, Тадао решительно направился к широкой раздвижной двери в дальнем конце зала. Этот вход вёл, судя по всему, во внутренние покои.

Монах вмиг среагировал на звук лопнувшей рисовой бумаги, которой были обтянуты перегородки двери.

Успев развернуть корпус, он убрал грудь с траектории полёта стрелы. Выпущенный изнутри помещения снаряд всё же зацепил правое плечо Тадао, впившись в него острым жалом. Отломив древко, он продолжил двигаться зигзагами, пока не преодолел весь зал и не оказался рядом с пробитой створкой. Во время этого манёвра ещё две стрелы пронзили пустоту в тех местах, где монах находился всего за мгновение до их прилёта.

Нырнув с разбега в пробитую лучником дыру, Тадао сделал кувырок и вышел в низкую стойку. Таким образом он оказался внутри комнаты, лицом к лицу с пятью бандитами-йокотэрцами, никак не ожидавшими столь внезапного появления противника прямо у себя под носом.

Два молниеносных взмаха, и двое, вооружённых короткими луками, остались корчиться на полу, лишившись своего перерубленного надвое оружия, а вместе с ним и частей собственных рук.

Остальные успели отскочить в стороны. Один из них, самый крупный, держал в руках массивную шипастую дубину. Второй, невысокий и худощавый, был вооружён саями (парой коротких металлических трезубцев). А третий, со страшным лицом, искажённым маской проказы, длинным гибким копьём.

— Ты кто, чёрт возьми, такой? — произнёс прокажённый.

— Просто — монах, — ответил Тадао в своём репертуаре. — Кто тут заправляет?

— Неужели ты пришёл сюда и даже не знаешь, кого ищешь? — задал встречный вопрос бугай с дубиной, начав не спеша вращать ею с такой лёгкостью, словно это была тонкая бамбуковая трость.

— Верно подмечено, если пришёл — значит, знаю. Осталось только выяснить — кто из вас троих… или… пятерых, — монах повёл взглядом на скрюченных стонущих лучников, — цель моего визита. К сожалению, нет ни времени, ни желания гадать. Так что… У вас есть шанс сложить оружие и покинуть здание вслед за остатками своей банды. Но к главному у меня ещё остались кое-какие вопросы.

— Да он издевается! — прокажённый сделал внезапный выпад, направив остриё копья точно в горло наглого чужака.

Тадао легко парировал атаку, просев на заднюю ногу и отведя древко в сторону левой ладонью, после чего тут же контратаковал встречным выпадом с одновременным колющим ударом правой рукой с мечом.

Но клинок был перехвачен и умело зажат саями. Монах понял, что ему попались опытные бойцы, хорошо сработавшиеся вместе, а ещё то, что если бы он не успел ликвидировать двух лучников, скорее всего, был бы уже мёртв.

Все эти мысли пролетели в его голове со скоростью молнии. С той же скоростью на его голову обрушилась дубина. Удар достиг цели, раздался хруст костей… Но… это не был череп монаха.

Внимание Тадао охватывало всё пространство вокруг и фиксировало малейшее движение противников. Когда меч был заблокирован трезубцами, а громила взмахнул дубиной, монах отпустил рукоять своего оружия, обеими руками крепко перехватил запястья, держащие саи, и резко дёрнул бандита на себя, подставив под удар его голову.

Но разбойник с копьём уже переместился за спину Тадао и попытался пронзить его сзади.

Монах, продолжая крепко удерживать запястья противника с раскроенным черепом, успел развернуться вместе с ним и оттолкнуть в сторону копейщика уже мёртвое тело, одновременно подхватив свой меч.

Вновь уйдя в низкую позицию, он чудом увернулся от очередного маха дубины, и тут же сделал подкат в ноги её хозяину. А следом, одновременно с выходом на одно колено, воткнул клинок снизу вверх под подбородок громилы с такой силой, что его кончик вышел наружу через макушку бандита, пробив тому черепную кость.

Обломок стрелы, застрявший в плече, вызывал сильную боль. Но Тадао это не помешало левой рукой перехватить древко копья, теперь направленного ему в грудь, а правой, занести меч над головой для решающего смертельного удара.

Враг разжал ладони, выпустив своё оружие, после чего упал на спину и стал отползать назад. И без того обезображенное лицо ещё больше исказила неподдельная гримаса страха. Монах же, отбросив копьё и опустив меч, просто стоял, оценивающе рассматривая поверженного.

— Получается, ты главный?

Холодный пот ужаса ручьём лился со лба разбойника, капли срывались с кончика носа:

— Нет! Я просто им помогал! Они мне приказывали, то есть! Я не виноват, это они! Они! — он стал показывать пальцем на тела. — Они! Я вообще невольником был. Я их отговаривал, а они не… Я больше никогда не причиню никому вреда! Уйду в храм и буду молиться до конца жизни!

— Ну всё-всё. Может, я и оставлю тебя в живых. Но при условии, что отдашь награбленное.

— Д-да! Всё отдам, всё там, — бандит кивнул в сторону большого сундука в углу комнаты.

Тадао подошёл и