— Занимай!

Я быстро застелил кровать, после чего, расспросив коменданта о кафе и столовых находящихся поблизости, покинул общежитие. Надо было ещё посетить управление НКВД в соответствии с инструкциями, полученными от Соболева. Но сначала обед, а то желудок уже настойчиво напоминал, что со вчерашнего вечера я ничего не ел. Благодаря подробному описанию пути, полученному от Антонины Яковлевны, удалось довольно быстро найти ближайшую столовую и, прижав к ногтю свою кулинарную привередливость, пообедать безвкусной пищей. Выйдя из этого заведения, я прислушался к желудку и решил, что так питаться нельзя, даже перловка с мясом от Болеславы была намного вкуснее и полезнее, чем это безобразие, которое здесь впаривают под видом обеда. Мысли сами собой скользнули в сторону любимой девушки. Я ведь, когда сдавался энкавэдэшникам под Львовом, надеялся, что меня через некоторое время там же и отпустят, после чего я найду Болеславу и мы будем жить вместе долго и счастливо. А теперь получается, что я секретоноситель, находящийся под надзором госбезопасности и могу попытаться попасть во Львов только нелегально. Ведь между Западной и Восточной частями Украины так и осталась граница со всеми атрибутами, и для её пересечения необходимо получать разрешение в НКВД. А кто мне это разрешение даст? Пытаться же пересечь границу нелегально… конечно можно попробовать, но… скоро зима и выпадет снег, что заметно усложнит переход границы, к тому же здесь я должен встать на учёт в НКВД и моё исчезновение из города повлечет за собой весьма неприятные последствия, да и в насыщенном войсками и спецслужбами Львове без местных документов долго на нелегальном положении не продержаться. Поэтому надо быть реалистом…

— Поэтому надо быть реалистом, — согласился со мной оппонент, внезапно появившийся из глубин бессознательного, стоило только мне подумать о Болеславе, — И забыть об этой шлюшке! Да, не спорю, она красива и в сексе хороша, но не жениться же на ней, в самом деле! Видишь, судьба поворачивается так, что тебе даже винить себя не в чем. Отношения прервались, по независящим от партнёров обстоятельствам. Финита ля комедия! Так что надо устраивать дела тут. Девки здесь красивые, сам видишь, а ты герой, орденоносец, да тебе стоит только пальцем помнить…

— Мля, а я ведь сегодня «Правду» не читал, вот он и разошёлся!

— Ты меня газетой не запугаешь, я скоро к этим глупостям адаптируюсь, вот тогда я тебе всё-всё выскажу! — оппонент перешёл на визг.

Осмотревшись по сторонам, я увидел киоск «Союзпечать» и решительно направился к нему.

— Не ходи туда, там ничего хорошего нет! Я ведь о твоём психическом здоровье забочусь!

— Охотно верю, шиза заботится о моём психическом здоровье!

— Я не шиза, я голос разума, который пытается пробиться через любовный дурман!

Ага, вот и киоск! Взяв «Правду», я немедленно углубился в чтение передовицы и результат не заставил себя ждать — навязчивый голос исчез. Я ещё раз осмотрел витрину киоска и остановил взор на открытке с видом на Нижегородский Кремль. Немного подумав, купил её и спрятал в портфель.

Далее мой путь лежал в Управление НКВД, где, войдя в холл, отдал дежурному лейтенанту направление, взяв которое, он потребовал паспорт, на что получил ответ, что документы сданы на прописку, и у меня осталась только орденская книжка, которую я ему и протянул. Взяв и пробежав её глазами, лейтенант дал указание ожидать вызова. Заняв место на скамейке слева от входа, я достал из портфеля недавно купленную газету и углубился в чтение. Так, изучая одну статью за другой, я провел в холле более часа и начал было думать, что про меня забыли. Однако подошедший ко мне сержант прекратил, наконец, столь длительное ожидание, вернув орденскую книжку с направлением и выдав пропуск, после чего он сказал, что мне необходимо пройти на второй этаж, в двести четырнадцатый кабинет, и проводил к лестнице. Подойдя к нужной мне двери, я постучал и, не дожидаясь приглашения, вошёл. Внутри вдоль стен узкого кабинета сплошняком стояли железные сейфы с нанесенными на них номерами. Метрах в трёх от входной двери, за столом, заваленным папками, спиной к зашторенному окну, сидел капитан госбезопасности, поднявший на меня усталый взгляд.

— Разрешите войти? — начал я с уставной фразы и представился — Ковалев Андрей Иванович, по направлению.

— Давай, что там у тебя? — он протянул руку за бумагами, положил их перед собой, и, приступив к изучению, махнул рукой, — Садись!

Я, сев на качающийся стул, немного поднял взгляд и упёрся взглядом в одну точку, дожидаясь, когда он вновь обратит на меня внимание.

— Ага, вот значит, кто ты! — задумчиво произнес странную фразу капитан, прочитав бумаги.

Затем он встал, вышел из-за стола, открыл сейф с номером восемь и вынул оттуда тощую папку в новой обложке. Далее, вернувшись на свое место, капитан пролистал подшитые бумаги и вложил в папку взятое у меня направление. Потом он записал адрес моего проживания, место учебы и достав из стола лист бумаги с машинописным текстом, протянул его мне:

— Читай и расписывайся!

Пробежав глазами незатейливую «Инструкцию по обеспечению сохранности государственной тайны», весь смысл которой сводился к двум действиям: молчи, а если что — стучи, и, убедившись, что тут нет каких подводных камней, я поставил внизу свою подпись, дату и вернул бумагу.

— Ну, Андрей Иванович, думаю, что Вы обо всем уже подробно предупреждены, — я кивнул в ответ на вопросительный взгляд, — Всем интересующимся обстоятельствами совершения подвига, за который Вы получили орден, отвечаете, что это военная тайна, если кто-то будет выказывать излишне глубокий интерес, прошу сообщать мне по телефону, да, кстати, забыл представиться — Куропаткин Иван Ильич, — далее он черкнул листке два ряда цифр и протянул мне, — Смотрите не потеряйте! Здесь же написан номер Вашего дела, если будете звонить, то его надо называть. Можете идти!

Выйдя на улицу, я глубоко вдохнул морозный воздух и посмотрел на часы. Половина четвертого и почти все формальности, связанные с поступлением и заселением в общежитие улажены. Осталось только через пару дней получить паспорт со штампом прописки у коменданта. Теперь настало время заняться решением вопросов бытового характера: купить кое-чего из одежды и белья (ведь у меня даже запасных трусов нет) и снять часть денег со сберкнижки — уж очень они быстро испаряются.